Рок-н-ролл под кремлем. Книга 3. Спасти шпиона - Данил Корецкий
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Откуда ты это взял? – спросил Леший.
– Откуда Наташа Ростова взяла, что поручик Ржевский не девственник? – усмехнулся Хабибулович.
– Если вдруг объявится – набери меня, – сказал Леший. – Только не говори, что я его спрашивал.
Не переодеваясь, они «закинулись» недалеко от Малой Пироговской. Подсвечивая себе карманными фонариками, которые всегда носили с собой на всякий пожарный, дошли до коллектора, где выход к «Трупному подвалу». Остановились.
– Гляди! – сказал Хорь. Он шел впереди и первым увидел, что доски, которые загораживали когда-то место разобранной замуровки, лежали в стороне, аккуратно сложенные штабелем. – Как думаешь, он?
– Нет, «Подземный кошмар»! – отозвался Леший. – Конечно он. Чистоплотный, гад. Носки каждый день стирает.
– Да ладно? – не поверил Хорь. – Неужто каждый день?
«Аккуратист», – зло подумал Леший. Но все равно место было опаскужено. Не тогда, когда они с Хорем нашли здесь догнивающий труп Сивого, а именно сейчас, когда запах почти выветрился, а досочки лежат, уложенные штабельком. Миша его опаскудил – своим предательством, вероломством, жадностью своей глумливой. Пока– зал, дурак, купцу заповедную речку с русалками, а тот запрудил ее, мельницу поставил, а русалок сдал в бордель для извращенцев. Нет, не купец – сам сдал, дурень, сдал вот этими руками. Прав Хорь: Родину продал, точно. Самое дорогое, что было. Свою, подземную Родину. Да и наземную тоже…
– Так и знал, что он где-то здесь ошиваться будет, – пробормотал Леший. – Аппаратная ему небось тоже интересна…
Раздался скрипучий щелчок. Леший понял, что это Хорь взвел курок.
– Смотри, не пальни себе в яйца, – предупредил он. – Или мне…
– Не бойсь, – напряженным тоном произнес Хорь и двинулся ко входу в подвал.
Леший замешкался. Выставив фонарь, он рассматривал кирпичную кладку узкого проема. И вдруг сердце пропустило удар и провалилось куда-то вниз, в желудок. Поперек проема, от стены до стены, сверкнуло что-то тонкое, тончайшее, как паутина, серебристое. Опасное. Лешему вспомнился вдруг «Пикник на обочине».
– Стой, Хорь! – истошно крикнул он, но тень друга уже надвинулась на странную паутину.
Ничего не произошло. Только снова послышался скрипучий щелчок, как будто Хорь спустил курок. Да, конечно. Это Хорь. Все в порядке, все хорошо. В «Пикнике» тоже все было хорошо. Сначала. Бедняга-сталкер вступил в серебристую паутину – и ничего не случилось. А когда вернулись из опасной Зоны, он умер в душевой.
– Назад, Хорь! Назад! – истошно орал Леший. Он понимал, что это не Хорь щелкнул курком. Что ничего не в порядке и все плохо. Что Миша-Терминатор гораздо опытней и изощренней, чем они. Что…
Додумать он не успел. Грянул гром, резанула по глазам сине-желтая вспышка, ударило в лицо твердым затхлым воздухом, опрокинуло на спину, а над ним визжали осколки проржавевшей «РГД-33» или «лимонки» из его же арсенала, который он неосмотрительно показал новому «другу».
Потом на лицо посыпались комья земли, потекла откуда-то струйка песка…
Леший сидел на земле и тер глаза, оттягивая момент, когда надо будет идти и смотреть, что стало с Хорем. Он много раз видел, как люди натыкались на растяжки, и хорошо знал, что с ними происходит. И он знал, что увидит сейчас, и не хотел идти. Но бесконечно оттягивать нельзя, он встал, и пошел, и посмотрел. И увидел то, что и должен был увидеть. Как выглядит человек, попавший под близкий взрыв гранаты.
Бедный Хорь!
* * *4 ноября 2002 года, Москва
– Да, рожа у меня, как у утопленницы!
– Извини, дорогая… Не рожа, а личико. Давай еще под глазиком намажу и щечку. Извини, я совсем озверел…
За спуски под землю полагались отгулы, но Мигунов никогда ими не пользовался – шеф был против: заместитель должен всегда находиться под рукой. А теперь сам предложил отгулять – мол, почти неделя накопилась… Вот он и сидел дома, менял жене компрессы, мазал желто-синее распухшее лицо траумелью и троксевазином.
– Не извиняйся, заслужила. Мало того, что с чужим мужиком целый день кувыркалась, еще немного – и его кобель бы меня трахнул.
– Как кобель?! Борька?! Ты шутишь?!
– Какие тут шутки. Он его вначале запер, а тот выбрался, зашел в спальню, ну и полез на постель, он его по морде, а тот внимания не обращает, скулит, лезет, и эта штука красная торчит…
Мигунов скрипнул зубами. Убью! И его, и собаку!
Мягкой трелью прозвонил домашний телефон. Они уже отвыкли от его звука – в основном все пользовались мобильными. Скорей всего, звонил кто-то случайный и ненужный.
– Алло! – с нескрываемым раздражением снял трубку хозяин. – Кто это?
– Это я, Мигун, – раздался в динамике глухой голос. – Я из автомата. Приезжай туда, где в сентябре нашу песню пели, а потом вы меня отмачивали…
– Кто это? – повторил Сергей. – Кого отмачивали? А-а-а… Это ты?
Он узнал однокашника, и все встало на свои места. Встреча выпускников в ресторане «Пирогов» на Юго-Западе. Семга нажрался, скандалил, и его умывали в туалете.
– Ты больше слушай, а не говори. Я из автомата. Приезжай. Разговор есть общий, на троих.
– Случилось что-то? – напряженно спросил Мигунов. Он ничего хорошего не ждал от срочных вызовов и неожиданных разговоров.
– Случилось, случилось. Давно случилось. Разобраться, наконец, надо! Мы будем на месте через двадцать минут. Давай, подтягивайся! И имей в виду, я из автомата!
– Да что ты заладил одно и то же?!
– Потому что это очень важно. Езжай осторожно, дорога скользкая. Короче, следи за дорогой!
Мигунов задумчиво положил трубку.
Тоже мне, конспиратор нашелся… Из автомата он! Если линию слушают, так один хрен откуда… И на слежку намекает… Как узнал? Да очень просто! Наверное, у него тоже на хвосте висят…
Игорь стал собираться.
– Что-то случилось? – встревоженно спросила Света.
– Семга встретиться хочет. Говорит, разговор есть.
– Вдвоем встретиться? – В ее голосе промелькнула надежда. Или показалось?
– Втроем. Похоже, они что-то пронюхали.
– Только без глупостей, Сережа!
Нет, не показалось. Сейчас Светин голос был тусклым и безжизненным.
Мигунов повязал галстук, надел пиджак, поднялся к себе в кабинет, сдвинул черно-белый портрет Элвиса Пресли, достал из стенного сейфа маленький черный пенальчик – тридцать миллиметров в длину, семь в диаметре, внизу маленькая дырочка. Когда-то в похожих продавали грифели к автоматическим карандашам, только здесь на матовой боковой поверхности блестела крохотная кнопочка предохранителя.
Через несколько минут он аккуратно вывел свой белый «Лексус РХ-350» через автоматические ворота, выехал на трассу и, набирая скорость, взял курс на Москву. Торчащей с утра машины наблюдателей уже не было, и его никто не преследовал.
* * *– У меня Наташка тревогу подняла… Говорит – в телефоне то щелчки, то тишина… Значит, что? Значит, прослушивают!
Семаго опрокинул стопку коньяка и, не дожидаясь официанта, налил следующую.
– Что за ерунда? – высокомерно усмехнулся Мигунов. – Да если хочешь знать, когда ставят на прослушку, то связь работает идеально! Какие там щелчки? Может, в пятидесятых годах так было, когда штекеры в гнезда втыкали. А сейчас индуктивное соединение – одно электромагнитное поле соединяется с другим. Что тут может щелкать?
Они устроились в небольшом, с китайскими обоями и интимно приглушенным освещением, кабинете «Пирогова». На столе стояли холодные закуски и заказанная Семгой бутылка коньяка, перед Катраном выстроились четыре стопки текилы: официанту приказали лишний раз не беспокоить.
– Тебе видней, ты у нас спец по правительственной связи. – Семга вывалял в сахаре ломтик лимона, отправил в рот и скривился. – Только машина наблюдения без всяких щелчков у меня под окнами дежурит. И у Катрана тоже…
– И это ерунда, у страха глаза велики, – с деланой беспечностью махнул рукой Мигунов.
А сам мрачно подумал: «Значит, точно – пасут всех троих. Не определились еще…»
Катранов подавленно молчал. Во всей этой истории его беспокоило только одно: если за домом ведется наблюдение, значит, визит Светы Мигуновой документально зафиксирован. И неизвестно где этот факт выплывет. Они ведь вращаются в специфических, тесно переплетенных кругах: Служба спецсвязи обслуживает ракетные войска, и тех, и других курируют органы безопасности… За рюмкой водки один оперативный куратор вполне может шепнуть другому о пикантных похождениях жены замначальника Службы с помощником начальника штаба РВСН. Пошушукались, похихикали, а там глядишь – разошлись отголоски этих смехуечков, как круги по воде… Так и до Мигуна дойдет! Он старался не смотреть на Сергея, а тот избегал встречаться взглядом с ним. Видно, чувствует…
– Ладно, у меня глаза велики, – кивнул Семаго. – А от кого Катран отрывался? Серый «Ауди» не только в моих глазах виднелся. Скажи, Игореха, чего сидишь, как обкаканный?
