Десять тысяч стилей. Книга шестая - Илья Головань
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Однако.
Внутри не было ни охраны, ни работников. В небольшой прихожей лишь висел шар синего цвета, который поменял цвет на голубой, стоило Ливию зайти.
— Ученик Ливий. О вашем прибытии нам доложили. Можете проходить, — сказал приятный женский голос прямо из шара. На каждой гласной артефакт немного ярче подсвечивался, показывая, что голос передается напрямую.
— Спасибо, — поклонился Ливий.
— Что это у вас? — спросил все тот же женский голос.
— А. Погнутый гриф от штанги. Я работаю в кузне, хотел починить потом, — ответил Ливий, понимая, как нелепо сейчас выглядит.
— …Оставьте здесь.
— Хорошо, — кивнул Ливий и примостил гриф в углу.
Дверных створок здесь было очень много. Казалось, что все вокруг построено из этих самых дверных створок и деревянных ширм, который с едва слышимым звуком отъезжали, когда Ливий в сопровождении голубого шара подходил к ним.
За очередной ширмой оказалась небольшая комната где-то три на три метра. Под потолком горели три белых шара, напоминающие артефакт, который привел Ливия сюда, только в несколько раз меньше. Снизу же стояли стул и стол. В общем, довольно аскетичная обстановка, где ничто не должно отвлекать работника Записи.
Главными украшением комнаты была девушка. На вид ей было около тридцати, но Ливий понимал, что перед ним не ровесница, а идущая на несколько уровней выше. Когда Волк вошел внутрь комнаты, девушка улыбнулась, а голубой шар, крутанувшись разок в воздухе, полетел обратно.
— Мавелла Инхари. Можно просто Мавелла, — представилась она.
— Ливий, — в свою очередь представился Волк, заключив обе свои ладони в замок.
Элегантность, изящество — для описания девушки Ливий мог бы подобрать много слов. В Сильнаре форма учеников и мастеров в первую очередь практична, поэтому увидеть девушку в юбке или платье — большая редкость. А уж о длинном платье и говорить не стоит: как в такой одежде можно драться?
Красно-белое платье в пол кричало о том, что Мавелла — не боец. Только Ливий нутром чувствовал силу, исходящую от этой утонченной девушки.
Ее длинные каштановые волосы были заплетены в хвост, лицо будто высек из мрамора талантливый скульптор. Алые губы только подчеркивали белую кожу, а глаза…
Глаза заставили Ливия сделать шаг назад.
— Давно я не видела ученика, который боится моей силы, — улыбнулась Мавелла.
— Силы? — переспросил Ливий. Глаза цвета серебра заставляли Волка чувствовать себя некомфортно, так, будто кто-то сыплет соль на свежую рану.
— Сила моей богини, Мавис. Мавелла означает «служительница Мавис».
— И что это за сила? — спросил Ливий, заставляя себя сделать шаг вперед. О богине Мавис он никогда не слышал.
— Я вижу желания людей. Ученики, вроде тебя, обычно не замечают божественную силу. Но ты не так прост, верно? Твоя судьба переплетена с судьбой мира, поэтому твой духовный мир сопротивляется силе моей богини.
— В-вот как.
— Что ж, твое желание мне понятно. Ты пришел сюда, чтобы получить доступ к книгам? Хочешь стать сильнее. Впрочем, я не удивлена, что группа Запись — лишь ступенька для тебя, ученик Ливий. Я буду твоей начальницей. Для начала — перепиши книгу. Она справа от тебя. Слева — пустая книга. Оставлю тебя наедине с работой, не буду смущать, — сказала Мавелла, делая шаг из комнаты. Деревянная ширма тут же закрылась, отделяя Ливия от остального мира.
— Готов поспорить, этих книг на столе не было, — пробормотал Волк и взялся за небольшой томик в кожаном переплете.
«История морей и гор», — прочитал Ливий название.
— Забавно, никогда не читал.
Книга оказалась сказкой. В простенькой манере автор рассказывал о боге Нуи, который создал мир и наполнил его горами, морями, реками, растениями и животными. Даже мифические существа было делом рук Нуи, и лишь люди появились как бы сами собой.
«Вы не часть моей воли, но тоже мои дети. Поэтому я дам вам судьбу, которая будет вести каждого из вас!», — прочитал Ливий слова бога, адресованные всему роду человеческому.
И люди жили по заветам Нуи. Судьба стоит над жизнью и смертью, долгие годы человеческий род следовал за предопределением, пока не появился особый человек. Он смог разорвать путы судьбы и встретиться с самим Нуи.
«Я пришел сюда, чтобы спросить тебя, о бог Нуи. Почему мы, твои дети, связаны путами судьбы? Мы даже не можем вознестись к тебе, чтобы спросить об этом! Лишь я, разорвав пути судьбы, смог сделать это!», — прокричал человек своему богу.
«Глупое дитя. В этом и была твоя судьба», — рассмеялся в ответ Нуи.
На этом книга закончилась. В конце не было ни послесловия, ни имени автора — так заканчивались все народные сказки.
— Да, интересная история. Ее смысл в том, что все последствия поступков уже определены, и даже если ты думаешь, что вырвался из порочного круга, окажется, что так и должно было произойти. Пессимистично, — хмыкнул Ливий и принялся переписывать сюжет сказки в чистую книгу.
Работа заняла всего полчаса, и это при том, что Волк впервые переписывал книги. Во-первых, сама сказка была небольшой. Во-вторых, Ливий был идущим — не такой уж и тяжелый навык.
— Вижу, ты закончил, — сказала Мавелла. Ширма раскрылась, и девушка положила на стол еще десять книг: пять пустых и пять заполненных.
— Никогда не видел эту сказку.
— И как она тебе?
— Думаю, это не та сказка, которая понравится людям, — пожал плечами Ливий.
— Почему?
— Люди любят верить в лучшее. Тяжело живется, когда от тебя ничего не зависит.
— Распространенное на Востоке учение, скажу тебе, — с улыбкой сказала Мавелла.
— Знаю. И все же я не согласен. Ты будешь плыть вверх, пока видишь свет. И пока твои силы не иссякнут. Стал бы плыть куда-то тот, вокруг которого лишь сплошная тьма? Не думаю.
— А если вокруг него один лишь свет?
— Тем более, — кивнул Ливий. — Добро познается в зле, зло познается в добре.
— Вижу, в восточных учениях ты тоже разбираешься. Что ж, мне очень нравятся люди с таким мировоззрением. Посмотрим, куда оно тебя приведет, Ливий. А работу тебе лучше успеть закончить, — сказала Мавелла, вновь скрываясь за ширмой.
«Странная она», — подумал Ливий.
— Так, а эти книги я знаю.
Три справочника, пособие по первой помощи в условиях боевых действий и сборник пословиц Централа. На всякий случай Ливий пролистал все пять книг, чтобы удостовериться, что они никак не отличаются от тех, что помнил Волк. А
