Гарри Поттер и Принц-полукровка - Джоан Роулинг

Гарри пристально посмотрел на неё:

– Гермиона, если уж ты смогла пойти на вечер с Маклаггеном…

– Это совсем другое дело, – сказала Гермиона с достоинством. – Я не намерена ничего рассказывать Рону о том, что, возможно, случилось, а может, и не случилось на отборочных испытаниях.

– Хорошо, – с чувством сказал Гарри. – А то если он опять расклеится и мы проиграем следующий матч…

– Квиддич! – сердито воскликнула Гермиона. – Вас что, вообще ничто не интересует, кроме квиддича? Кормак ни единого вопроса не задал обо мне самой, нет, он осчастливил меня исполнением саги «Сто бесподобных мячей, которые взял Кормак Маклагген», весь вечер, без перерыва… Ой, мамочки, он идёт сюда!

Она метнулась прочь так стремительно, как будто трансгрессировала – только что была здесь и вот уже протиснулась между двумя полными, громко хохочущими колдуньями и исчезла.

– Не видел Гермиону? – спросил Маклагген, протолкавшись сквозь толпу.

– Нет, к сожалению, не видел, – ответил Гарри и быстро повернулся к Полумне, забыв на мгновение, с кем она разговаривает.

– Гарри Поттер! – воскликнула профессор Трелони низким вибрирующим голосом. Она только сейчас его заметила.

– Здрасьте, – сказал Гарри без большого энтузиазма.

– Мой дорогой мальчик! – громко зашептала профессор Трелони. – Сколько слухов! Сколько сплетен! Избранный! Конечно, я давно уже знала… Знамения предвещали беду, Гарри… Но почему вы не продолжили курс прорицаний? Уж для вас-то этот предмет имеет первостепенное значение!

– Ах, Сивилла, каждый из нас считает свой предмет самым важным! – послышался громкий голос, и по другую сторону от профессора Трелони появился сильно раскрасневшийся Слизнорт, в бархатной шляпе набекрень, с бокалом медовухи в одной руке и громадным пирогом с мясом – в другой. – Но я ещё не встречал другого такого прирождённого таланта по части зельеварения! – сказал Слизнорт, взирая на Гарри благожелательными, хотя и несколько воспалёнными глазами. – Просто какой-то инстинкт – совсем как у его матушки! На моей памяти учеников с такими способностями раз-два и обчёлся. Я вам говорю, Сивилла, даже Северус…

И тут, к ужасу Гарри, Слизнорт протянул руку и невесть откуда подтащил к себе Снегга.

– Бросьте дуться, идите к нам, Северус! – Слизнорт жизнерадостно икнул. – Я тут рассказываю об исключительных способностях Гарри к зельеварению! Разумеется, нужно и вам отдать должное, ведь вы учили Гарри целых пять лет!

Попавшись в захват Слизнорта, который обнимал его за плечи, Снегг посмотрел на Гарри сверху вниз прищуренными чёрными глазами.

– Забавно, у меня как-то не было впечатления, что я хоть чему-нибудь сумел научить Поттера.

– В таком случае это у него от природы! – воскликнул Слизнорт. – Видели бы вы, что он сотворил у меня на самом первом уроке! Напиток живой смерти. Ещё никто из учеников не добивался такого великолепного результата с первой же попытки. Я думаю, даже вы, Северус…

– Да неужели? – тихо сказал Северус, ввинчиваясь взглядом в глаза Гарри, которому стало сильно не по себе.

Вот уж чего ему совсем не было нужно, так это чтобы Снегг начал выискивать, откуда у него взялись блестящие способности к зельеварению.

– Напомните-ка мне, по каким ещё предметам вы продолжаете занятия, Гарри? – спросил Слизнорт.

– Защита от Тёмных искусств, заклинания, трансфигурация, травология…

– Короче говоря, все предметы, необходимые для того, чтобы сделаться мракоборцем, – сказал Снегг, чуть заметно скривив губы.

– Ну да, я этого хочу, – ответил Гарри с вызовом.

– Из вас получится выдающийся мракоборец! – прогудел Слизнорт.

– По-моему, тебе не следует становиться мракоборцем, Гарри, – неожиданно вмешалась Полумна. Все посмотрели на неё. – Мракоборцы участвуют в заговоре Гнилозубов; я думала, все об этом знают. Они стремятся подорвать Министерство магии изнутри при помощи Тёмной магии и болезни дёсен.

У Гарри от смеха медовуха попала в нос. Честное слово, стоило привести сюда Полумну хотя бы ради этой минуты! Кашляя и отплёвываясь, весь обрызганный медовухой, он вдруг увидел такое, отчего настроение у него стало ещё лучше: Аргус Филч за ухо тащил к ним Драко Малфоя.

– Профессор Слизнорт, – засипел Филч, тряся брылями, с маниакальным дисциплинарным огнём в выпученных глазах, – я поймал этого ученика, когда он шнырял по коридору на одном из верхних этажей. Он утверждает, что приглашён на вашу вечеринку и только немного опоздал. Вы его приглашали?

Разъярённый Малфой вырвался из рук Филча.

– Ну ладно, меня не приглашали! – сердито выпалил он. – Я хотел пройти без приглашения, вы довольны?

– Нет, не доволен! – сказал Филч, хотя этому явно противоречило выражение его лица. – Уж теперь вы у меня получите! Разве директор не говорил, что в вечернее время шататься по коридорам запрещается, не говорил разве, а?

– Всё нормально, Аргус, всё нормально, – сказал Слизнорт, махнув рукой. – Сейчас, как-никак, Рождество, и это совсем не преступление, если кому-то хочется попасть на праздник. На один разочек забудем о наказаниях. Можете остаться, Драко.

Горькое разочарование Филча было абсолютно предсказуемым, но почему у Малфоя, подумал Гарри, почти такой же несчастный вид? И почему Снегг смотрит на Малфоя с таким гневом и – может ли это быть? – со страхом?

Но не успел Гарри разобраться в своих впечатлениях, как Филч уже поплёлся прочь, шаркая ногами и бормоча что-то себе под нос. Малфой изобразил улыбку и стал благодарить Слизнорта за великодушие, а лицо Снегга снова сделалось абсолютно непроницаемым.

– Не за что, не за что, – отмахнулся от Малфоя Слизнорт. – В конце концов, я знавал вашего дедушку…

– Он всегда отзывался о вас с большим уважением, сэр, – поспешно ввернул Малфой. – Говорил, что не знает лучшего мастера зельеварения…

Гарри не мог отвести глаз от Малфоя. Его поразило не то, что Малфой подлизывается к преподавателю, эта картина была ему хорошо знакома по урокам Снегга. Удивило его то, что Малфой в самом деле выглядел больным. Гарри давно уже не случалось видеть Малфоя вблизи, и теперь он заметил, что под глазами у него залегли тёмные тени, а кожа приобрела явственно сероватый оттенок.

– Я хотел бы с вами поговорить, Драко, – внезапно сказал Снегг.

– Ну что вы, Северус. – Слизнорт снова икнул. – Сейчас Рождество, не будьте к нему слишком строги…

– Я – декан его факультета, мне решать, строгим с ним быть или не строгим, – отрезал Снегг. – Следуйте за мной, Драко.

Они вышли из кабинета. Снегг шагал впереди, Малфой за ним с недовольным видом. Гарри постоял с минуту в нерешительности, потом сказал Полумне:

– Я на минуточку… э-э… в туалет…

– Хорошо, – покладисто ответила она. Пробираясь к выходу, Гарри смутно слышал, как она рассказывает о заговоре Гнилозубов профессору Трелони, которую эта тема, по-видимому, живо заинтересовала.

В коридоре никого не было. Пара пустяков – вытащить из кармана мантию-невидимку и накинуть её на себя. Труднее оказалось отыскать Малфоя и Снегга. Гарри побежал – его шаги заглушала музыка и громкая болтовня, доносившиеся из кабинета Слизнорта. Может быть, Снегг повёл Малфоя в свой кабинет в подземелье?.. А может, в слизеринскую гостиную?.. На всякий случай Гарри прикладывал ухо к каждой двери, мимо которой пробегал, и вдруг, вздрогнув от радости, припал к замочной скважине последней классной комнаты в коридоре. Оттуда слышались голоса.

– Не имеете права допускать ошибки, Драко, потому что, если вас исключат из школы…

– Я тут ни при чём, ясно?

– Надеюсь, что вы говорите правду, поскольку всё это было не только неумело, но и попросту глупо. Вас уже подозревают в соучастии.

– Кто меня подозревает? – сердито спросил Малфой. – В последний раз повторяю: я этого не делал, понятно? Наверное, у этой Белл есть враги, о которых никто не знает… Не надо на меня так смотреть! Я знаю, что вы делаете, я не такой тупой, только ничего у вас не выйдет! Я могу вам помешать!

Наступила пауза, потом Снегг тихо сказал:

– Ага… вижу, тётя Беллатриса учила вас окклюменции. Какие же мысли вы стараетесь скрыть от своего хозяина, Драко?

– От него я ничего не скрываю, я только не хочу, чтобы вы лезли не в своё дело!

Гарри плотнее прижался ухом к замочной скважине. С чего это Малфой так разговаривает со Снеггом, которого вроде всегда уважал, даже, можно сказать, Снегг ему нравился?

– Так вот почему вы избегаете меня с начала учебного года? Боитесь моего вмешательства? А понимаете ли вы, что если бы кто-нибудь другой посмел не явиться ко мне в кабинет после того, как я несколько раз вызывал его…

– Ну, оставьте меня после уроков! Наябедничайте на меня Дамблдору! – с издёвкой предложил Малфой.