Решения, принятые после полуночи (ЛП) - Хиггинсон Рейчел

— Мы остановились в гостинице недалеко отсюда, — объяснила мама, и я тайно вздохнула с облегчением. — Мы просто случайно оказались здесь на ужин.

Я подумала о том, чтобы спросить, хватит ли мне, потому что я умирала с голоду. Но я также хотела побыть одна, распаковать вещи, собраться с мыслями… И я могла сказать, что Эдисон что-то разнюхал и был полон решимости докопаться до сути.

Он был как гончая собака, когда дело касалось семейных тайн.

— Спасибо, — сказала я Эдисону. — Я напишу Оуэну и назначу встречу на утро. В противном случае, я уверена, что увижу вас всех завтра.

— Рада, что ты, наконец, здесь, дорогая, — сказала моя мама, стараясь говорить как можно равнодушнее, пока я собирала сумки, которые мне были нужны на сегодняшний вечер.

Я ответила невнятной и столь же неискренней благодарностью и заковыляла вверх по лестнице на верхний этаж.

— Спокойной ночи, — крикнула я через плечо.

Оказавшись в главной спальне, я бросила сумки и плюхнулась на край кровати. Эта комната была просто еще одной причиной, по которой я выбрала этот дом. Это было прекрасно. Роскошная кровать размера "кинг-сайз" на верхнем этаже, прямоугольные окна рядом на каждой стене, кроме той, где есть дверь и лестница. Ванная комната в номере также находилась вдоль этой стены, хотя она открывалась в красивое пространство с еще большим количеством окон, выходящих на океан.

Но в комнате не было той радости, которую я изначально ожидала, когда бронировала дом. Я чувствовала себя совершенно опустошенной, когда любовалась красивыми украшениями и мягкостью кровати. Это было сделано для того, чтобы произвести впечатление на Оуэна и дать нам возможность начать думать о свадьбе. А теперь все казалось безжизненным и скучным… Без желания вдохнуть в него веселье.

Я снова оказалась между молотом и наковальней. Казалось, я снова дрейфую без руля в непредсказуемом море. Несмотря на то, что я приехала во Флориду и предприняла шаги, чтобы вернуть себе работу, свою жизнь и свое будущее, я все еще чувствовала себя одинокой.

Отчаянно пытаясь избавиться от этих жутких чувств, я принялась за распаковку вещей. Я не торопилась. В основном я просто пыталась избежать встречи со своей семьей внизу и придать смысл тикающим часам. Я достала джин с тоником, который купила по дороге, и налила себе выпить в пластиковый стаканчик из ванной. У меня не было льда, но я была готова терпеть, если это означало избежать кухни и назойливых вопросов моего брата.

В конце концов, я вытащила свой рабочий ноутбук и подключила его к сети, а затем подключила к домашнему Wi-Fi. Он был мертв уже несколько месяцев, и мне удавалось игнорировать его так же последовательно, как и другие проблемы в моей жизни. Впервые для меня. У меня были сотни электронных писем, которые нужно было просмотреть, незаконченные презентации, заметки, которые требовали продолжения, частично запланированная вечеринка по случаю дня рождения моего отца, которая должна была состояться в следующем месяце, и три корзины с товарами, с которыми я еще не определилась. Я громко застонала и прокляла себя за то, что думала, что могла бы успешно уйти от всего этого.

Я сделала себе второй теплый джин с тоником, добавила лайма и погрузилась в работу. Я не смогла разобраться во всем этом сегодня вечером, но я могла бы, по крайней мере, начать работать с электронными письмами и более важными вещами. Брошенная одежда могла подождать.

Вот тогда-то я и набрала обороты. Я действительно была хороша в работе и еще лучше в работе под давлением. Некоторые из этих разбитых осколков, казалось, встали на свои места, когда я устроилась поудобнее и обнаружила, что занимаюсь единственной вещью, которую искренне любила всю свою взрослую жизнь.

Несколько часов спустя я вышла из транса, вызванного электронной почтой, и моргнула, увидев время на своем телефоне. Было далеко за полночь, а я все еще не написала Оуэну, как обещала родителям.

Я поставила компьютер на тумбочку и сползла с кровати. Свернувшись калачиком на боку, я вытащила телефон и отправила страшное сообщение. Это было просто.

Я: Добралась до Флориды. Мы можем позавтракать утром? Ты выбираешь место.

Текстовые точки танцевали, затем остановились, а затем снова танцевали около пяти минут, прежде чем он отправил свой ответ.

Оуэн: Хорошо.

Потом он прислал адрес и время.

Я долго смотрела на его ответ, на самом деле не видя его, вообще не думая об Оуэне. В итоге, я открыла другое текстовое поле. То, которое предшествовало моему незабываемому дню на Фестивале еды и вина. После инструкций Уилла о том, куда идти и где встретиться с ним, чтобы попасть внутрь, сообщений не было. Но пришло время кое-что к ним добавить. Было несправедливо по отношению к моему сердцу оставлять эти сообщения там, где они были, на пороге, возможно, самых замечательных дня и ночи в моей жизни. Моя история продвинулась дальше… так что тексты тоже должны быть.

Было уже за полночь. Это было глупо, но я знала, что он не будет спать. Я знала, что бар закрылся не так давно, и он либо заканчивал уборку, либо просто поднимался наверх, в свой лофт.

Я: Я должна сделать признание…

Я вздрогнула, мое сердце бешено колотилось о грудину.

Я: Я украла твою футболку.

Я наблюдала за пляской текстовых точек с большим страхом, чем с Оуэном. Гораздо больше страха. И паники. И надежды. Что такого было в этих чертовых точках? Почему телефонные компании вообще добавили их? Нам было гораздо лучше ничего не знать. Не зная того, что нам нужно было знать. На данный момент это была просто пытка.

Они исчезли. И тогда я действительно поняла, каково это — страдать. Он не собирался отвечать, потому что не хотел меня слышать. Я все испортила.

Внезапно появилось сообщение, и я была так переполнена облегчением, что сначала даже не мог понять, что он сказал. Будь проклята напряженность, связанная с перепиской. Это на самом деле собиралось убить меня.

Уилл: Мне было интересно, куда ты ее положила. Я выставлю тебе счет. Можешь перевести безналом.

Я улыбнулась, в то время как горячие слезы выступили в уголках моих глаз. Он был тем редким человеком, который не использовал эмодзи или какие-либо знаки препинания, кроме точки. Я могла слышать его сухое поддразнивание на всем протяжении расстояния между нами.

Я: Не уверена, что могу себе это позволить. Похоже на коллекционное издание.

Уилл: О, это так. Тебе следовало взять ту бутылочку с пивом и продать её. Тебе придётся взять кредит прямо сейчас.

Я: Вы нашли кого-нибудь, кто заменил меня с моими превосходными навыками?

Уилл: Никто не мог заменить твоё присутствие. Хотя Чарли теперь гораздо меньше нервничает, потому что стаканы не бьются каждую ночь.

Я была не тем человеком, который мог бы воздержаться от смайликов. Поэтому я отправила того, у которого высунут язык.

Уилл: Мы заставили его сделать это.

Я: Кого? Чарли?

Я была действительно шокирована.

Уилл: Да, ему нужно было чем-то заняться. Он ужасен почти во всем, но это гораздо хуже.

Я: Сначала я тоже была ужасна. И посмотри, во что я превратилась.

Уилл: Ада продолжает мне говорить именно это.

Удивительное количество гордости наполнило мою грудь. Мне не суждено было вечно быть официанткой, но я была так рада, что осталась с этим. Ладно, я, вероятно, закончила свою блестящую карьеру в лучшем случае посредственно, но я овладела навыком, который был действительно трудным и сложным. И научилась ценить алкоголь и еду совершенно по-новому.

Я: Он освоится с этим. Заставь его платить из своего кармана за все напитки, которые тебе приходится переделывать — очень эффективный стимул.

Уилл: Ха! Я действительно мудак.

Я: Нет, на самом деле это не так.

Последовала долгая пауза, прежде чем текстовые точки снова начали двигаться. Достаточно долго, чтобы мое сердце подпрыгнуло к горлу, а пальцы начали дрожать. Неужели я сказала слишком много? Был ли он полностью раздражен тем, что я ему писала?