Обычная злая сказка - Александра Первухина

Принц даже не всегда понимал, что обсуждают мечи богини, и только когда прозвучало, что через три дня храмы объявят о том, что король нарушил волю богинь и пытался убить единственного наследника престола, юноша ощутил, как холодок страха пробежал у него по спине. Все эти приготовления вдруг оказались до ужаса реальными, и только в тот момент он осознал, что всё происходит на самом деле, что от его имени собирают армию, чтобы он мог сразиться со своим отцом…

Потом были детальные планы и обсуждение речей, которые его дядя должен был произнести перед другими кьерами, и тех, что требовалось сказать простому люду, чтобы сподвигнуть их выступить против короля. И главным в этих речах были не справедливость или нарушение законов богинь, а то, что именно ждёт их при правлении чёрного мага и его приспешников. И как тяжело будет людям, когда богини отвернутся от них. Во время этого совета Литари избавился от своих последних иллюзий и понял, что, кроме дяди и, быть может, Снеары, его судьба никого не волнует. Жрицы выполняют свой долг, уничтожая чёрного мага, а те, кто присоединится к ним, прежде всего будут отстаивать возможность нормально жить для себя и своих детей, поскольку поверят, что привычному жизненному укладу грозит крах. Потому что их умело в этом убедят.

И вот только что он выступал в качестве живого доказательства, демонстрируя трём присоединившимся к дяде кьерам татуировку и убеждая их в том, что он не самозванец. Все трое приходились ему родственниками со стороны матери и обладали достаточным влиянием в королевстве, чтобы иметь возможность оказать действительно серьёзную помощь. Они и так ехали к дяде на церемонию прощания, дабы как полагается помолиться в кругу семьи за души умерших. Литари горько усмехнулся: иногда ему казалось, что сами богини помогают в этом начинании. А может быть, это Тенира всё точно рассчитала и переправила его к дяде как раз тогда, когда по обычаю родственники собираются вместе, по прошествии одного года со дня похорон, чтобы окончательно проводить ушедших. Действительно – он ведь упоминал, когда именно умерла мама. Но почему тогда она прямо не сказала, из-за чего им следует так торопиться…

Юноша и не заметил, как оказался в коридоре, где находились комнаты, предоставленные жрицам. Он нерешительно остановился, не зная, следует ли сейчас беспокоить Снеару? Или всё-таки дать ей отдохнуть после выматывающих встреч с кьерами и другими нужными людьми, которые смотрели на неё как на редкое животное, а некоторые ещё и умудрялись высказать откровенные глупости и пошлости. Принц скривился, как от кислого, вспомнив, как кьер Нилит додумался предположить, что девушка является его любовницей, и возмутился, посчитав её не подходящей на роль будущей королевы, видимо, предполагая, что его собственная дочь подойдёт куда как лучше. Хорошо ещё вовремя вмешался дядя, посоветовавший дорогому родственнику ознакомиться с летописями и не позориться перед остальными, демонстрируя своё вопиющее незнание истории. Но всё равно было противно. Хотелось просто с кем-нибудь поговорить о том, что творилось у него на душе… Решившись, Литари подошёл к двери комнаты Снеары и тихо постучал, чтобы не разбудить её, если она спит, устав от всех этих волнений. Створка бесшумно открылась, едва не задев его лицо, и девушка молча отступила в сторону, пропуская юношу в помещение. Принц с облегчением улыбнулся и вошёл, позволяя жрице запереть дверь. Эта постоянная осторожность никогда не оставлять двери в свои комнаты открытыми его уже не удивляла, хотя не так давно их из-за этого заподозрили в любовной связи. Поскольку молодые люди, остающиеся наедине в запертой комнате, по мнению некоторых особо добронравных людей, не могли заниматься ничем пристойным. Не объяснять же каждому, что Снеара не переносит назойливого внимания окружающих. А слуги, несмотря на многочисленные запреты, всё равно придумывают предлоги, чтобы зайти к ней в покои, дабы своими глазами увидеть жрицу двух богинь, да и среди людей, приехавших с кьерами, находится немало любопытных.

– Опять расстроился из-за собрания?

Юноша слегка вздрогнул, так и не привыкнув к новому голосу Снеары, совершенно лишённому каких-либо чувств, и грустно ответил:

– Знаешь, с каждым разом я всё больше разочаровываюсь в людях. А завтра обо мне будут рассказывать в каждом храме, и я вообще не представляю, что начнётся.

– Ничего хорошего. – Девушка спокойно протянула ему бокал с вином, словно заранее знала, что он зайдёт, и отошла к окну, задумчиво разглядывая открывающийся из него вид на город. – Любой переворот – это беда для простых людей и повод пограбить для бандитов.

– Но мы не затеваем переворота!

Литари сердито стукнул кулаком по подлокотнику кресла, которое уже успел привычно занять в самом начале разговора. Он давно убедился, что когда Снеара находится в этом своём состоянии безразличия к окружающему миру, то становится очень интересным собеседником, делающим иногда совершенно неожиданные выводы. Жрица объясняла эту перемену тем, что, когда ей не мешают эмоции, она может размышлять и говорить на любую тему совершенно свободно. К тому же Тенира и Синала всерьёз взялись за её обучение, и теперь девушка умела не только махать мечом, но и была способна понимать, зачем она это делает. Хотя бы иногда. Но некоторые её откровения подчас могли серьёзно пошатнуть его представление об окружающем мире. Вот и теперь заявление жрицы выбило принца из колеи:

– Любая насильственная смена власти – это переворот. А вот как его назовут в истории – тут уже будет зависеть от того, кто победит. – Снеара вздохнула. – Не переживай, Литари, у тебя всё равно нет выхода: либо это, либо рано или поздно ты умрёшь. Второй вариант нежелателен.

– Спасибо. – Юноша грустно улыбнулся и отпил вина. – Скорее всего, ты права. Но знала бы ты, как неприятно сидеть на этих совещаниях и изображать интерес, обсуждать планы, показывать татуировку…

– Да понимаю я, – хмыкнула жрица и потянула себя за короткую чёлку: – Я в том же положении, что и ты. Мы с тобой оказались в роли символа, знамени, за которым идут в бой. Потому что пока ни на что другое не годны. Так что ты изображаешь несправедливо оклевётанного наследника престола, а я поддерживаю твой авторитет тем, что просто нахожусь рядом и являюсь исключением из правил.

– Неприятное открытие… – Литари задумчиво посмотрел сквозь бокал на свет и рассеянно потёр подбородок, укололся о щетину и вяло отметил про себя, что следует, в конце концов, побриться. Юношеская бородка его сильно раздражала, но сейчас даже сердиться было лень. – И ведь никуда не денешься. А тут ещё пристают с тем, чтобы я срочно выбрал себе жену и будущую королеву. И каждый хочет подсунуть мне свою дочь или племянницу. Не представляю, что будет, когда соберутся все, кто должен был приехать на прощание с мамой и со мной. Создаётся ощущение, что они все совершенно уверены в том, что мы победим. Бред какой-то!