Прапорщик с острова Березка - Алексей Молдаванин

Оказалось, что венгры тоже попрыгали в окна. После чего Русские Волчицы, посчитав что в Пляжном баре венгров бить не станут, покатили на остров Берёзку. Венгры выхватили в первом же Пляжном баре, где как раз гуляли Русские пожарники с одного из Туристических миров.

Пожарники были мордатыми и Волчицам они больше понравились. Поэтому венгры, лишившись пулемёта, вылетели из бара. Но и в другом баре гуляли мордатые русские парни. Тут обошлось купанием в ночном море. Но парни, пожалев несчастных венгров, потащили их обратно в бар.

Кончилось это тем, что один из венгров ляпнул про то что немцы погнали в окопы этнических поляков, но был неправильно понят. Поэтому пьянка продолжилась на Альбионе. Хотя дальше Портального терминала Гренады пьяной компании пройти не позволили Польские полицейские.

После того как Польские полицейские разбежались, русские туристы ограбили дюди-фри и сбежали обратно на Карпатос, забыв в терминале пьяных венгров. Когда полицейские взяли реванш за поражение в драке с русскими туристами, они засунули хулиганов в собачий ящик и отправили по месту жительства одетых в немецкую форму венгров.

– Им теперь воспоминаний на год хватит, – тяжело вздохнув, произнёс Корнелий. – Вот как отдыхать нужно.

Переместившись из мира Немезида в мир Карфагос, Корнелий отловил в федеральной тюрьме «Стекляшка» полковника Купоросова и поведал ему о том как долго он будет гореть.

– Париж стоил мессы, – перекрестившись, заявил полковник Купоросов. – А от отца Филиппа только смерть может спасти.

– Я его в немецкую форму обрядил, – сообщил Корнелий. – Так что отец Филипп сам его в проруби утопит. Слушай, а где тут два немца, которые вчера дебош устроили на Карпатосе?

– Странные они какие то, – шепнул полковник Купоросов. – Не полусловом про права и Европейскую толерантность не заикнулись.

– Это потому что они не знают что это такое, – заявил Корнелий.

Заглянув в камеру, Корнелий увидел двух одетых в немецкую форму парней. Но это были не Курт и Вилли. Мало снять матрицу сознания с клиента. Нужно было ещё знать повадки своих двойников. А тут был быковатый Курт и лидер в лице Вилли. Хотя настоящий Курт имел очень сильное влияние на Вилли.

Когда Корнелий вытащил баллончик, полковник Купоросов тут же метнулся в сторону общего коридора. Увидели баллончик и агенты полковника Милы Пчёлкиной, которая вмешалась в игру, пытаясь спасти своего зятя. Агенты, поняв что сейчас начнётся, тут же замотали морды простынями. А Корнелий, посмотрев на баллончик, произнес:

– Освежитель для туалета? Опять баллоны перепутал.

– Бурый, завязывай, – попросил липовый Вилли. – Ты знаешь что с нами сделают.

– Я просто попрыскал освежителем, – сообщил Корнелий, достав другой баллончик.

– Я тебя сука и на Пандоре достану, – прошипел липовый Курт.

– Парни, я вам дезинфекцию от тараканов провёл, – сообщил Корнелий, разглядывая баллончик. – А причём тут дедушка с бородой? Наверное у тараканов свой рай есть.

– Что ты хочешь? – спросил липовый Вилли.

– Вы мне должны сказать, когда будет нужный баллончик, – предложил Корнелий.

Купившись на то что Корнелий больше не прыскает из баллончиков, агенты размотали простыни и уже через пять минут разговаривали с богом. Оказалось, что те Доберманы, что били немцев в «Чёрной метке», были не Романейскими Доберманами, а Добрыми собачками из Армии Неемии.

Вот эти Неемийские барбосы и обзвонились своему шефу Службы Безопасности полковнику Миле Пчёлкиной. Поняв что эти немцы как то связаны с Корнелием, полковник Мила Пчёлкина тут же вывезла с Карпатоса всех четверых немцев, а вместо швабцев Курта и Вилли, подсунула своих агентов.

Но это был не обман, а переговорщики. Вернее сказать, нужно было проверить Корнелия на дружбу со швабцами. Если бы Корнелий махнул на швабцев рукой, то и смысла не было тему развивать. А если бы побежал спасать, то попался бы в ловушку. Тут было два варианта. Корнелий мог пытаться спасти двух липовых швабцев, и ему пришлось бы снять обвинение с Олега Вяземского. А если бы Корнелий обнаружил подмену, то условия переговоров должны были объявить сами агенты.

А так же Корнелий узнал как капитан Олег Вяземский сбежал на Неемию. Тут даже особо и стараться не нужно было. Олег устроил драку с туристами, после чего с Неемии прибыли пчёлки-дознователи и вывезли хулигана по месту жительству. После чего пострадавшим выплатили компенсацию, а хулигану выписали год каторжных работ.

– За год много чего может случится, – произнёс Корнелий, скидывая Князю Алексея ещё один разговор с богом. – А дед из этого успеет выжать свой гешефт.

– А с этими что делать будем? – спросил полковник Купоросов.

– Отец Филипп любит большие компании, – заявил Корнелий. – И переодевать их не придётся. Только сам их отвезёшь на Немезиду. Преображенск ещё та чёрная дыра. Малюта Скуратов год их там искать будет.

– Заодно в шашечке с Прорубщиком сыграю, – заявил полковник Купоросов, достав баллончик.

– А причём тут Эйнштейн? – спросил Корнелий.

– Герасиму давно пора поумнеть, – ответил полковник Купоросов.

– В чём фишка? – спросил Корнелий.

– Он свои теории начнёт опровергать, – сообщил полковник Купоросов.

– Шундиков подставишь, – усомнился Корнелий.

– Совместная разработка, – сообщил полковник Купоросов.

– Когда вы только успокоитесь? – усмехнулся Корнелий. – Уже какой дракон скис от осознания собственной значимости, а вы ещё колотитесь. Шпионов ловите или вон, химию мешаете.

– А кто вам виноват? – произнёс полковник Купоросов. – Вы нас старости лишили, так что теперь терпите, то что раньше возрастом лечилось.

– Как ты прав, – согласился Корнелий. – И как я вам завидую. Вон даже эти два утырка отдохнут по-полной, а нам драконам тараканы в голове нормально жить не позволяют.

Торговец чугунными касками

Вернувшись на Вещевой склад, Корнелий забрался на печь и, вытащив маленькую Гавайскую гитару, начал грустить. Хотя в психологии это называлось меланхолией. Но как бы это не называлось, но Корнелию нужно было разобраться в том что его терзало.

А Гавайская гитара, как нельзя лучше подходила для раздумий. Это только несведущие люди думали что так называемые Народные музыкальные инструменты, служат только для выбивания весёлых ритмов. Но дело было в том, что тот кто использовал подобные музыкальные инструменты, жил с того что создал своими руками. А в жизни подобных людей было больше печали, чем радостей.

А как умеет грустить Русская балалайка в руках чернокожего парня, Корнелий убедился сам когда гостил в детстве у деда Цезаря в Гренаде. Вот с тех пор Корнелий и стал мечтать о музыкальном инструменте, который мог так же грустить, как и балалайка в руках черномазого Князя Юнги Кобелидзе.

Удача Корнелию улыбнулась на тропическом