Дерзкий роман - Ниа Артурс

Ее стон доносится до моих ушей.

Музыка.

Великолепная рапсодия.

У меня перехватывает дыхание, я цепенею, как будто все мое тело пощипали и оно вибрирует с частотой, которую может услышать только Дон Баннер. Дрожащий жар, который заливает меня с головы до пят.

Она сжимает пальцами мою рубашку, притягивая меня ближе, как будто хочет, чтобы я прижался к остальной части ее тела так же, как я прижимаюсь к ее губам.

В ответ я перекатываюсь через нее, прижимаясь к ней всем весом своего тела и глубже закутывая ее в одеяло.

Срань господня.

Между нами взрывается молния, электричество, которое угрожает опалить каждое дерево в радиусе десяти миль.

Я отстраняюсь, чтобы посмотреть ей в глаза. Убеждаюсь, что я не сплю.

Ее страстный взгляд стекает по мне, как мед. Влажный и манящий.

Я в ловушке этой женщины.

То, как она заставляет меня чувствовать себя живым.

То, как я хочу защитить ее и Бет изо всех сил.

То, как весь мой мир распахивается.

Как, черт возьми, я мог так долго сопротивляться ей?

Я ухмыляюсь, когда она обнимает меня и снова тянет вниз. Наши губы встречаются в медленном, исследующем поцелуе. Но я ускоряю темп, когда в моих венах начинается жужжание. Это страсть. И она бушует повсюду, сея хаос в моем теле и в моем разуме.

Я с силой наклоняю ее голову. Прижимая ее к одеялу, я придавливаю ее ногой. Мои руки удерживают ее лицо на месте, пока я насилую ее.

Великолепно.

Захватывает дух.

Она прекраснее, чем звезды, освещающие небо сегодня вечером.

Дон кладет руку мне на грудь, когда я пытаюсь стянуть шорты с ее ног.

Я делаю паузу, не слезая с нее.

Черт возьми, нет.

Желание съедает меня заживо.

Понадобился бы лом, чтобы оторвать меня от этой женщины.

Она поджимает губы, пристально глядя мне в глаза. — Макс.

Я делаю глубокий, прерывистый вдох, когда ее язык произносит мое имя. Это грубый и уязвимый звук.

Мое тело твердеет.

Перед ней невозможно устоять.

Это гиблое дело.

Я в полной заднице.

— Я не могу снова совершить ту же ошибку. — Она качает головой. — Я не могу себе этого позволить. Мне нужно подумать о ребенке.

У меня мурашки бегут по телу. Она отвергает меня?

Она играет с подолом своей рубашки. — Это… мы…

— Что? — Я приподнимаюсь на руках, нависая над ней.

— Мы с тобой не подходим друг другу… Я имею в виду, мы не…

— Если ты не можешь закончить ложь, тогда не лги вообще, — рычу я.

Ее взгляд отводится в сторону.

Я сжимаю пальцы в кулаки. — Мы разные, но мы оба это знаем. Это не помешало нам испытывать влечение друг к другу. И я люблю Бет. Я знаю ее недолго, но знаю достаточно, чтобы сказать, что она невероятна.

— Это не имеет значения.

— Конечно, это имеет значение.

— Ты ее дядя, — Дон шипит это слово, как будто оно скандальное.

Я пожимаю плечами. Это не то, что я могу изменить. И это, очевидно, беспокоит ее больше, чем меня.

— Не похоже, что мы с тобой родственники, — говорю я ей, проводя пальцами по ее лбу. Тот факт, что у нее достаточно ясная голова, чтобы вести этот разговор, показывает, насколько она упряма. Я едва могу собраться с мыслями. — Это не незаконно.

— Дело не в этом.

— А в чем?

Она покусывает нижнюю губу.

Я нажимаю большим пальцем туда и освобождаю ее дикий рот от зубов. — Дон, я не могу изменить того, что я брат Тревора.

— Я знаю.

— Тогда?

— В наших отношениях нет смысла, — говорит она.

Смех грохочет в моей груди. — С каких это пор любовь имеет смысл?

Ее брови выгибаются дугой.

Я осознаю, что сказал, и мои щеки горят.

Слишком поздно возвращать все назад.

Я это сказал.

Это правда.

— Не говори того, чего не имеешь в виду, Макс.

Мои брови сошлись на переносице. — Ты бросаешь мне вызов. Ты заставляешь меня взглянуть на все по-новому. Я уважаю тебя. Всего, чего ты добилась самостоятельно. Всего, что ты собой представляешь. Как еще мне это назвать?

— Что, если это всего лишь временное увлечение?

— Да ладно тебе, Дон.

— Я не супермодель, ясно? Я не красавица бала. Я не болтаю и не устраиваю вечеринки. Я не могу вписаться в твой блестящий мир.

— Что за черт? Какое отношение к нам имеет организация вечеринки?

— Если все, чего ты хочешь, — это хорошенькую вещицу на руке, тогда давай не будем играть в эту игру.

— В какую игру? Ты та, кто поцеловала меня первой.

Она открывает рот, чтобы возразить, понимает, что я прав, и затем ее глаза блестят. — Прекрасно. Тогда давай назовем это ошибкой. Ты можешь пойти и уболтать одну из женщин твоего круга общения. Пойди попроси Ваню познакомить тебя с ее подругами-супермоделями…

От разочарования мой голос становится низким и дерзким. — Зачем мне супермодель? — Я поднимаю ее пальцы, провожу большим пальцем по пятнам, которые никак не могут сойти с ее рук. — Никто и вполовину не выглядит так сексуально в паре "оверлок", как ты. А смотреть, как ты ремонтируешь машины, достаточно, чтобы заставить мою кровь закипеть. Ты даже не представляешь, сколько раз я хотел тебя, пока ты склонялась над капотом грузовика. И эти руки. — Я запечатлеваю их. — Это самые красивые руки, которые я когда-либо…

Я ухожу, прежде чем ее рот прикоснется к моему.

Черт.

В этом поцелуе нет ничего нежного.

Он такой же агрессивный, как и все наши ссоры с тех пор, как мы встретились, и в то же время гораздо глубже — губы переплетаются, покусывают, враждуют и нападают между отчаянными вдохами. Я оставляю на ней синяки от своих укусов, с каждым отчаянным движением, которое позволяет мне ближе познакомиться с внутренней стороной ее рта.

Чем больше я узнаю о ней, тем больше мне хочется попробовать.

Она снова стонет.

Мой мозг взрывается, а кровь превращается в расплавленную лаву.

От нее у меня перехватывает дыхание.

Эта женщина.

Мои руки скользят по ее бедрам, и мой мир становится маслянистым и теплым.

Язык.

Зубы.

Фейерверк.

Радость.

Все сомнения, которые оставались в моей голове, развеиваются от ее вкуса, от пальцев, впивающихся мне в спину, как будто она пытается оставить отпечаток на моей коже. От тепла ее тела, которое встречается с моим в вихре искушения и желания.

Это намного больше, чем просто желание к ней.

Я хочу ее до такой степени, что готов пожертвовать всем ради нее.

Опасна.

Я знал, что она опасна, с того момента, как наши глаза впервые встретились.

О, но оно того стоит.

Я беру поцелуй под контроль и позволяю