Закат Пятого Солнца (СИ) - Штаб Юрий

— Какая-то важная птица, — прошептал Себастьян. — Такой солидный эскорт охраны.

Сановник же уважительно поклонился, впрочем, он ограничился этим и не стал касаться пальцами земли и затем целовать их. Выпрямившись, он сказал:

— Привет вам.

Фернан и Себастьян поздоровались, не спуская настороженных взглядов с вооруженных индейцев.

— Вы странники. Пойдемте с нами. За нами. По дороге.

Видимо, местный старейшина уже предупредил, что чужаки язык знают плохо, потому говорящий пытался формулировать предложения максимально просто.

Испанцы переглянулись. Фернан заметил:

— Так, похоже, весть о нашем прибытии долетела до ближайшего города и там пожелали увидеть нас своими глазами. Наверное, нас зовут на встречу с каким-нибудь вождем.

— Все повторяется. Хорошо хоть, на этот раз по голове не бьют и руки не вяжут.

Конкистадорам не пришлось долго собираться. Надев шлемы и подхватив котомки, они покинули постоялый двор в сопровождении десятка солдат, сановника и еще двух носильщиков, тащивших корзины с едой. Провизия оказалась отнюдь не лишней. Час миновал за часом, далеко за спиной осталась деревня, а небольшой отряд продолжал свое путешествие. Воины шли настороженно, держа копья наготове — они-то уж точно знали всю опасность окрестных лесов. Двое из них выдвинулись вперед и внимательно осматривали земляную дорогу и ближайшие кусты на предмет любой возможной угрозы. Остальные держались возле конкистадоров. Слуги и сановник тоже жались к солдатам. А испанцы обсуждали свое положение.

— Тринадцать человек. Много, конечно, но можно потягаться, — сказал Себастьян.

— Да, но даже если мы их перебьем и продолжим наши странствия, то что при этом выиграем? — ответил Фернан. — Мы ведь вышли к деревушке, потому что у нас закончились припасы, да и отдохнуть нужно было. В корзинах у носильщиков еды не так и много. Если сейчас сбежим, то снова будем блуждать голодные и уставшие.

— Тем и хороша была деревушка, что оттуда мы могли бы уйти в любой момент. Крестьяне вряд ли смогли бы нас остановить, даже если и попытались бы. А сейчас мы идем в город, где хватает солдат, способных нас пленить. Вот я и ломаю голову — стоит ли нам покорно идти, как баранам на бойню или же попытаться сбежать.

Фернан не знал, что ответить Себастьяну. Сомнения сводили его с ума. Чего следует опасаться больше? Индейцев, которые, вполне возможно, ждут не дождутся двух чужаков, чтобы зарезать их на алтаре? Или же враждебного леса, столь скупого на пищу, из которого они еле вырвались? Да вот еще и солдаты… Почему они так напряжены? Воины, когда-то сопровождавшие испанцев в прогулках по лесу, вели себя не так настороженно. Эти же как будто ждут нападения в любую секунду. Что еще за опасности таят в себе окрестные джунгли?

Посовещавшись, конкистадоры решили не устраивать сражение и посмотреть, что же будет дальше. К обеду отряд сделал привал. Во время еды Фернан удивился тому, какую дистанцию пришлось преодолеть гонцу, бежавшему в город с вестью о чужаках, а потом воинам, пришедшим, чтобы забрать их с собой. Еще через пару часов быстрой ходьбы испанцы и их эскорт добрались до обширных полей, на которых росла кукуруза. Вот и предместье. Впереди Фернана и Себастьяна ждал очередной индейский город.

13. Город

Ряды хижин постепенно сменились каменными зданиями. Вокруг по своим делам сновали многочисленные индейцы. Почти все они провожали чужаков удивленными взглядами. Многие увязывались вслед за Фернаном и Себастьяном. Горожане засыпали вопросами воинов, которые конвоировали испанцев и что-то возбужденно обсуждали между собой. Толпа, идущая за конкистадорами, неудержимо росла.

— Мы так во дворец вождя приведем за собой полгорода, — заметил Себастьян. — Может, проще ему самому к нам выйти?

Этой не слишком остроумной шуткой он пытался скрыть тревогу. В голову лезли мысли одна мрачнее другой. А что если здесь все племена поддерживают связь между собой? Например, с помощью сигнальных костров. С вершины пирамиды, наверное, ночью можно увидеть пламя, зажженное на другой пирамиде в соседнем городе. И по всей этой земле уже разнеслась весть о том, что двое белолицых чужаков сбежали, устроив настоящую бойню. А за их поимку вожди и жрецы наверняка обещают мешок длинных зеленых перьев — огромное сокровище по местным меркам! Риос продолжал считать индейцев дикарями в вопросах религии и морали. Но отдавал им должное в плане определенного уровня развития наук и ремесел. Он бы не удивился, узнав о такой системе костров.

— Если разговор с вождем приобретет угрожающий характер, то нужно попытаться тут же захватить его в заложники, — предложил Фернан. — Это наш единственный шанс взять ситуацию под контроль и начать диктовать свои условия.

Себастьян, несмотря на всю шаткость их положения, расхохотался и одобрительно хлопнул друга по плечу.

— Да, Фернан, ты прирожденный воин! Вот это будет авантюра. Вождь вряд ли станет опасаться чего-то, находясь в окружении своих подданных. Значит, и говорить будет прямо. Если услышим угрозы про плен, рабство или жертвоприношение, то нужно тут же хвататься за оружие. Думаю, шансы на победу у нас будут.

Гонсалес усмехнулся, но за показной бравадой скрывалась тревога. Он не доверял индейцам и вполне допускал, что вождь обойдется с ними гостеприимно и учтиво, а затем прикажет подсыпать в еду снотворное, а то и яд. А если конфликт сейчас и вспыхнет… Допустим, удастся захватить ценного заложника, но что дальше? Уводить его с собой из города, угрожая убить, если за ними двинется погоня? Не спать ночами, сторожа пленника и вслушиваясь в каждый шорох, пытаясь определить, откуда крадутся солдаты, чтобы освободить своего вождя? В глубине души Фернан понимал, что если разгорится конфликт, то все чего они смогут добиться, так это не попасть в руки дикарей живыми, да еще перебить перед смертью побольше врагов.

Далеко впереди, темнея на фоне ясного неба, над городом возносилась пирамида с ярко-красным храмом на верхней площадке. Над ней курился дым. Гонсалес предпочел бы вообще не приближаться к этому дьявольскому месту. И на этот раз его желание сбылось. Метров за двести до пирамиды стоял дворцовый комплекс, опоясанный каменной оградой выше человеческого роста. У входа дежурил отряд солдат, тут же пропустивший «гостей» и их конвоиров. Зевакам, коих собралось уже больше сотни, путь дальше был заказан. Через минуту испанцы оказались в большом зале дворца.

Десятки индейцев в пестрых плащах, с богатыми украшениями, разрисованных татуировками и сверкающих серьгами, смотрели на чужаков. Похоже, здесь собралась вся аристократия города. Обрамляя центральный проход с двух сторон, стояли невысокие керамические курильницы, источая ароматный дым. Фернан коротко выдохнул, гася внутреннее напряжение, и решительно двинулся сквозь эту завесу, рассекая ее своим телом. Сладковатый запах благовоний дурманил голову и застилал глаза. Лица придворных за этой пеленой казались призрачными, как будто он вступил в зал мертвых.

Впереди, на троне, в окружении слуг и воинов, сидел немолодой уже индеец. Крючковатый массивный нос, жесткая линия рта и немигающие черные глаза придавали его лицу суровое и властное выражение. Благодаря богатой одежде, сверкающей разноцветными перьями, массивному ожерелью из золота и нефрита и головному убору в половину человеческого роста вождь выглядел истинно царственным. По бокам от него стояли жрецы, что-то бормоча и подкидывая в курильницы кусочки ароматной смолы.

Испанцы остановились в четырех шагах от трона и поклонились. Ошеломленный вождь смотрел на них во все глаза. Он, что было даже странно, не косил, хотя голова и у него оказалась сильно деформированной и вытянутой вверх. Конкистадоров это не слишком удивило — они уже всякого насмотрелись в этих землях. Индеец же не смог сохранить беспристрастности. Он подался вперед и издал изумленный возглас.

Таких людей он еще не видел. Посол от старейшины селения предупреждал, что чужаки выглядят странно, даже описывал их, но все слова меркли перед увиденным. Высокие, с кожей настолько светлой, что, казалось бы, у человека такой даже быть не может. Щеки и подбородки скрыты волосами, особенно густыми у того, что постарше. Да у этого чужака волосы еще и рыжевато-русые, как шерсть койота. Ни у кого из подданных вождя не было такой бороды. У людей, населяющих эти земли, волосы на лице и теле вообще плохо росли. Грудь каждого чужеземца укрывала полированная пластина, отражающая свет не хуже обсидианового зеркала. Такими же гладкими и блестящими выглядели и головные уборы невиданной формы. И на вождя смотрели две пары глаз. Причем, если у старшего они оказались серыми, как кремень, то у молодого и черноволосого они были ярко-голубыми, как драгоценная бирюза!