Немного скандальный - Мэри Бэлоу

– Добрый день, тетушка, – поздоровался он, направляясь к маркизе.

Спустившись со ступенек, она бросилась к нему в объятия и, казалось, растворилась в них.

– Джошуа, мой дорогой мальчик! – воскликнула она. – Какой приятный сюрприз и как раз в тот момент, когда я уже отчаялась увидеть тебя дома. Я только что говорила кузену Калвину… Но ты, наверное, не знаешь, что он приехал? Так вот, я только что сказала ему, что было бы правильнее, если бы принимал его в Пенхоллоу ты, а не я, ведь это твое поместье, а он является твоим наследником. Но ты так и не нашел времени приехать сюда после смерти твоего бедного дядюшки. И вдруг Частити заметила, что к дому едут кареты, и я поняла: Господь услышал мои молитвы.

Нет, решил Джошуа, она не ожидала, что он приедет. И не предполагала, что ему известно, что она задумала, иначе вела бы себя по-другому. Впрочем, она вела бы себя по-другому и в том случае, если бы он приехал один.

– Я счастлив приехать в Пенхоллоу, тетушка, – проговорил он. – И привез с собой гостей, как видите. С моей невестой вы уже знакомы. А теперь разрешите вам представить лорда и леди Эйдан Бедвин, леди Морган Бедвин и лорда Аллина Бедвина. Моя тетушка, маркиза Холлмер.

Тетушка изящно наклонила голову, приветствуя гостей. На секунду Джошуа показалось, что она собирается обнять Фрею, однако что-то заставило ее изменить это решение, и она ограничилась теплой улыбкой. Со стороны могло показаться, что она в жизни не была счастливее, чем в данный момент, когда приветствовала толпу нежданных гостей в доме, который считала своим.

– Как хорошо, что вы привезли с собой детей! – воскликнула она, скрестив руки па груди и с нежностью глядя на Бекки с Дейви, которые продолжали наслаждаться видом, пока их няня стояла возле третьей кареты. – Какое счастье, что залы Пенхоллоу вновь огласятся звонкими детскими голосами! Столько лет прошло с тех пор, когда ты с Албертом и девочки были детьми. Приятно вспомнить… Может быть, пройдете в гостиную, где вас уже ждут? Скоро подадут чай.

Джошуа повернулся к Фрее, намереваясь предложить ей руку, но в этот момент из дома выскочила девушка и, промчавшись мимо тетушки, устремилась к Джошуа. Ее круглое детское лицо сияло от счастья. Она судорожно смеялась, как смеются дети, всецело поглощенные игрой.

– Джош! – вновь и вновь повторяла она. – Джош, Джош, Джош!

Он распахнул объятия, и она ринулась в них, едва не сбив его с ног. Обхватив его руками за шею, она ткнулась лицом ему в грудь с такой силой, что у него перехватило дыхание.

За пять лет она заметно выросла – ей уже исполнилось восемнадцать, – однако нисколько не изменилась с тех пор, как он видел ее в последний раз.

– Пру! – воскликнул он, сжимая ее в объятиях. – Пру, девочка моя!

– Ты вернулся! – восторженно приговаривала она, по-прежнему пряча лицо у него на груди. – Я знала, что ты вернешься! Джош, Джош, Джош!

– Пруденс! – строго проговорила тетушка. – Как ты посмела выйти из детской без моего разрешения! Где мисс Палмер?

– Все в порядке, тетушка, – проговорил Джошуа, услышав, что кузина начала всхлипывать. – Как приятно, когда тебя так тепло встречают. Я приехал не один, любовь моя. Если ты на секунду меня отпустишь, я познакомлю тебя со своими будущими родственниками. Леди Пруденс Мор, моя кузина, – проговорил он, глядя на Фрею. – А это леди Фрея Бедвин, Пру. Думаю, вам следует называть друг друга по имени. Фрея – моя будущая жена.

И какого черта он это сказал, раздраженно подумал Джошуа.

Пру улыбнулась бесхитростной детской улыбкой каждому из Бедвинов, тихонько повторяя про себя, как кого зовут, чтобы не забыть. Когда с представлениями было покопчено, она, смеясь, взглянула на Джошуа.

– А это Джошуа, – проговорила она, заметив, что его никто не представил.

– Да, меня зовут Джошуа, – ласково улыбнулся он, обняв ее рукой за плечи.

– И ты вернулся домой.

– И я вернулся домой.

– И привез с собой Фрею, – продолжала Пруденс. – Мне нравится Фрея. И все остальные тоже. Но больше всех Ева. Не считая, конечно, Джоша. Я люблю Джоша больше всех на свете. А еще Частити и Констанс и…

– Пруденс! – остановила ее мать, не дав договорить. Джошуа хмыкнул и перевел взгляд на Фрею. Лицо ее не выражало ни высокомерия, ни холодности, ни возмущения, ни ужаса, в общем, ни одного из тех чувств, которые можно было бы ожидать. Лишь искреннее изумление.

Повернувшись, тетушка первой направилась к двери. Подбежав к Пру, Ева взяла ее за руку. Ее хорошенькое личико озарила добрая искренняя улыбка. Эйдан направился к террасе за детьми. Морган с Аллином уже вошли в дом. Джошуа предложил Фрее руку.

– Она навсегда останется ребенком, – заметил он.

– И ты ее любишь, – проговорила Фрея.

– Она – дитя любви и насквозь пропитана любовью. Как можно ее не любить?

– Джош, – со вздохом проговорила Фрея, – мне вовсе не обязательно все о тебе знать.

– Дорогуша, – заметил он, тихонько рассмеявшись, – неужели ты считала, что я не способен любить? Как это нехорошо с твоей стороны.

Глава шестнадцатая

Огромный холл с колоннами и потолком, отделанным мраморным бордюром, был высотой в два этажа, не меньше. В нем стояли мраморные бюсты, которые Фрея решила рассмотреть как-нибудь в другой раз. В глубине располагалась широкая лестница с отполированными до блеска дубовыми ступенями и поручнями, украшенными искусной резьбой. Гостиная, куда маркиза Холлмер привела гостей, была просторной квадратной комнатой, простой и вместе с тем элегантной: камин с изящными мраморными статуэтками на полке, стены, обитые шелковой тканью с позолоченной окантовкой, высокий сводчатый потолок, расписанный сценами из греческой мифологии, и широкое окно-фонарь, из которого открывался потрясающий вид на долину и дальше, на море.

Как только Фрея вошла в дом, она тотчас же поняла, что он гораздо величественнее, чем она ожидала. И, тем не менее, Джошуа не собирался сюда возвращаться.

В гостиной их уже ждала леди Констанс. Она одарила Джошуа и Фрею искренне теплой улыбкой. Рядом с ней стояли хрупкая худощавая девушка с каштановыми волосами, продолговатым лицом и огромными печальными глазами – ее младшая сестра, леди Частити Мор, – и полноватый джентльмен с уже намечающейся лысиной, облаченный в рубашку с таким высоким и настолько накрахмаленным воротником, что, если он хотел повернуть голову, ему приходилось поворачиваться всем телом. Как они и ожидали, это оказался его преподобие Калвин Мор. Он приходился Джошуа троюродным братом.

Наследник, за которым послали, догадалась Фрея. Знакомил всех Джошуа, а не его тетушка. От Фреи не ускользнуло, что, как только он вошел в гостиную, в его поведении произошла разительная перемена. Он стал вести себя как хозяин особняка. Познакомив собравшихся, он пригласил их сесть и попросил тетушку распорядиться насчет чая.