Солги обо мне - Айя Субботина

— Хорошая идея, - раздается где-то над моей головой его спокойный голос. - Я люблю спать один в жару.

— В номере мощнейшая система вентиляции и три кондиционера, - тут же находится Светлана.

Она как нарочно снова и снова ковыряет именно эту тему. Типа, он - роскошный мужик со всеми удобствами, не должен спать на коврике в прихожей, потому что тело, которое он купил с потрохами, не согласно предоставить к себе доступ.

Купил.

Ко мне купили доступ. Как будто я - какая-то древность, и чтобы меня увидеть, нужно сперва получить абонемент постоянного пользователя.

Господи, меня сейчас стошнит.

Как рак, пячусь из-под руки Олега. Втягиваю голову в плечи, чтобы выскользнуть назад, а потом - на несколько шагов до двери, по пути чуть не свалив вазу с искусственным орхидеями.

— Прости, - я смотрю на пластиковые стебли и силиконовые головки, но, конечно, извиняюсь вовсе не перед ними. - Я так… не могу. Просто не могу. Извини. Мне… очень-очень жаль. Я… знаешь…

Икота окончательно оккупирует мой речевой аппарат и мне остается только позорно уносить ноги.

Слетаю по ступеням как торпеда, очень плохо лавирую в потоке человеческих тел. Чуть не сбиваю с ног какую-то мелкую девчонку, и слышу вдогонку пару «ласковых» от ее огромной неповоротливой мамаши. Уже почти дохожу до поворота, когда слышу резкий окрик:

— Остановись, Ника.

Его слова, как заклинание какое-то «Окаменей!» из Гарри Поттера, превращает мое тело в неповоротливую глыбу. Еще пара шагов буквально через силу - и я все-таки останавливаюсь как раз напротив угла огромного красного здания с вывеской «Наслаждение». Боженька, если это твоих рук дело, то не мог бы ты повременить с иронией?

— Не хочу разговаривать с твоей спиной, девочка, - слышу голос Олега практически затылком.

Еле-еле, как будто это - чужое тело и не мои ноги, поворачиваюсь к нему, опасаясь смотреть в глаза. И так понятно, что он злой как черт. Мне даже нечего сказать в свое оправдание кроме того, что нужно было думать раньше, до того, как напяливала на запястье подаренный Олегом дорогущий браслет.

— Вот, - он протягивает мне пачку разноцветных буклетов, большой конверт из плотной бумаги и билет, куда уже вбито мое имя и дата посадки - через три дня.

Я одергиваю потянувшуюся было руку, словно от радиоактивной угрозы.

— Олег, прости, но я…

— … летишь одна, - заканчивает за меня Юпитер.

Его пальцы на кипе разноцветных бумаг сжимаются сильнее.

Губы тоже словно превращаются в одну сплошную полоску.

Он очень старается держать себя в руках, хотя тут и ежу понятно, что после этой моей выходки, нервы сдали бы даже у мужика со стальными яйцами.

— Можешь не верить, но я просто хотел делать тебе сюрприз. - Голос Олега становится почти живым, в нем даже появляются нотки усталости. - Ты так убивалась со своими танцами. Я подумал, пара недель на пляже, помогут тебе восстановиться, а заодно избавят от искушения снова поскакать в студию или на этот ёбаный пилон.

Я немного морщу нос.

Есть мужчины, в чьем исполнении даже мат звучит филигранно и к месту, но Олег определенно не из тех мужчин. И меня почему-то немного гложет тот факт, что именно сегодня, как назло, он решил показать, что тоже умеет, может и практикует всё богатство языка.

— Но ведь ты столько всего для меня делаешь, - рискую, наконец, свернуть на скользкую дорожку выяснения отношений. Если не сейчас - то когда? - Ты обо мне заботишься, как никто и никогда.

Господи, это ведь чистая правда!

— Поверь, я бы очень хотела преувеличивать, чтобы потешить твое мужское самолюбие, - нервно смеюсь, - и мне было бы легче, не будь ты таким… слишком хорошим! Потому что ты слишком хороший «просто так», и я все время жду, чего мне будет стоить эта забота.

— По-моему, тебе пора остановиться, - довольно жестко говорит Олег. Его лицо снова становится «закрытой книгой» - с одинаковым успехом он может мысленно послать меня куда подальше или сожалеть, что вообще устроил сегодняшний День сюрпризов. - Я настоятельно рекомендую тебе больше не касаться этой темы.

Но меня, конечно, уже несет. Лавину остановить было бы проще, чем мой эмоциональный прорыв, от которого к тому же, случается жуткий приступ психосоматики - дрожат руки и ноги, срывается голос, слезятся глаза. Или это уже чистой воды истерика?

— Года три назад, - в моей гортани как будто прошлась песчаная буря, и каждое слово дается, без преувеличения, нечеловеческими усилиями, - я встречалась с одним парнем. Однажды он пригласил меня в новое кафе. Все очень шикарно там заказал, а потом «вдруг» оказалось, что забыл кошелек в такси. Сказал, что сейчас пойдет к администратору и все уладит, оставит в залог телефон, пока друзья подвезут ему деньги. До меня только через полчаса дошло, почему же он не возвращается. Я сидела в том дорогущем кафе в своих дешевых туфлях с зарисованными черным маркером трещинами, и дергалась каждый раз, когда официант проходил слишком близко возле моего стола. Потому что понимала - мне придется как-то выкручиваться самой, но когда выставят счет - меня никто не спросит, а хотела ли я все это!

— Я понял твою аналогию, - спокойно и холодно отвечает Олег. - Она мне не нравится.

— А мне не нравится не понимать, что между нами происходит!

Мое самообладание «делает ручкой» и покидает арену.

Из глаза текут слезы, соль неприятно щиплет уже немного зажившие ранки на губах.

— Ты - моя женщина, - говорит Юпитер. - Такой ответ тебя устроит? Или он должен быть более развернутым? Спецэффектов достаточно? Или мне еще раз встать перед тобой на одно колено, чтобы до твоей не очень умной головы, наконец, дошло, что ни один здравомыслящий мужчина не стал бы вкладываться в бабу, которая ему на хер не уперлась?

Не знаю почему, но слово «баба» у меня всегда вызывает самый негативный отклик. А в исполнении Олега звучит еще более унизительно. Как будто его «бабы» - это что-то, что в пищевой цепочке находится на пару уровней ниже планктона.

— Ты мог просто сказать, что хочешь со мной встречаться… - теряюсь я.

Почему, блин, с ним всегда так? Пока я не озвучиваю свои опасения - они выглядят абсолютно логичными и на сто процентов обоснованными, но как только говорю хоть слово Юпитеру - он мгновенно делает их абсурдными и необоснованными. Вот и сейчас. В самом деле, почему я не подумала, что онужеведет себя как мой мужчина?

— Встречаться?