День «Д». 6 июня 1944 г.: Величайшее сражение Второй мировой войны - Стивен Амброз

Так быстро американцы овладели ключевым военным объектом. Краузе распорядился уничтожить узел кабельной связи. Его роты взяли под контроль все дороги, ведущие в Сент-Мер-Эглиз, прежде всего шоссе от Кана до Шербура{33}.

А на заре — катастрофа. Появился джип, спущенный планером и тянувший за собой противотанковое орудие по дороге от Шеф-дю-Пон. Прежде чем отряд Краузе сообразил, что нужно остановить эту кавалькаду, она наскочила на мины, и «в воздух взлетели не только машины, но и люди, сидевшие в них, и перестал существовать сам блокпост».

Практически нигде американские десантники не выполнили свои задачи, как намечалось, до наступления рассвета. Не были взорваны и захвачены мосты, оставались недосягаемыми дамбовые выезды. Ни одна из рот не была укомплектована полностью, лишь некоторые из них насчитывали примерно половину личного состава. И через час после рассвета американцы все еще пытались найти друг друга.

Все это наводит на мысль о том, что высадку лучше было бы осуществить на заре. При дневном свете десантники скорее бы нашли места сбора — к 7.30 они бы подготовились к настоящим боевым действиям (так оно на самом деле и получилось). (Через 22 часа после высадки, уже в конце дня «Д», 101-я дивизия насчитывала всего лишь 2500 человек из 6000 парашютистов.)

Но, несмотря на потерю времени и неудачу с концентрацией войск, ночной десант увенчался успехом. Он, несомненно, привел в замешательство немцев. Основная тяжесть легла на плечи младших офицеров, которые должны были не только собрать вокруг себя как можно больше солдат, но и нацелить их на выполнение главной задачи. Пример — взятие Сент-Мер-Эглиза.

Тем не менее перед рассветом почти все ротные командиры американских воздушно-десантных войск чувствовали себя либо отрезанными от всего остального мира, либо окруженными со всех сторон противником. Каждого из них беспокоило одно — выполнение задания. Хотя части перемешались, между дивизиями так и не была установлена связь. На американцев никто не нападал и не пытался их выследить. После высадки возникали спорадические стычки на земле, десантникам приходилось прорываться к местам сосредоточения, но в целом численность отрядов не превышала трети предполагаемого личного состава. Не имея раций и не зная своего местонахождения, они больше всего опасались нарваться на серьезное сопротивление противника. Американские парашютисты не проявляли особой активности, осознавая свою разобщенность и слабость.

Перед самым рассветом полковник Хейдт наконец вышел на связь с генералом Марксом и получил от него указания. Полку надлежачо нанести удар севернее Карантана и очистить район между этим городом и Сент-Мер-Эглизом.

Хейдт не сомневался в успехе. Он распоряжался подразделением, с избытком укомплектованным людьми и равноценным, как считат полковник, двум американским или британским дивизиям.

Десантники — исключительно крепкие, бесстрашные парни в возрасте 17 или около того лет. Когда Гитлер пришел к власти, им было годиков шесть, не более. Они воспитывались в условиях нацистской идеологии, которая готовила молодежь к подвигам. Ими командовал опытный и заслуженный офицер, профессиональный военный, осуществивший немало дерзких боевых операций.

6-й парашютный полк можно было считать идеальным воплощением нацистской Германии. В нем сочетались армейский профессионализм и одухотворенность фашиствующих юнцов. Нацистская молодежь придала стране новое дыхание. Гитлеровцы противопоставили свой «цвет» нации «цвету» американского общества. «Пусть они приходят», — ехидничал Геббельс.

И «они пришли», но крайне разрозненные и дезорганизованные. С восходом солнца элитное подразделение нацистской системы отправилось в путь, чтобы дать бой американским десантникам. Так началось первое более или менее значительное контрнаступление немцев в день «Д». Предстояло сражение элитных американских и германских сил, двух разных идеологий и образов жизни.

13. «Величайшее шоу»

Воздушная бомбардировка

«Когда забрезжил рассвет, — вспоминает капитан Шеттл из 506-го парашютно-пехотного полка, — перед нами возникла самая впечатляющая картина, которую можно представить во время войны. В небе одна эскадрилья самолетов шла за другой, сбрасывая бомбы на побережье».

Это было настоящее побоище. В день «Д» союзническая авиация совершила 14 000 вылетов, в то время как люфтваффе только 250 (нападая главным образом на суда по периметру района вторжения){34}.

Многие экипажи за день делали по три вылета. По два раза поднимались в небо практически все. Спаатс, Харрис и Ли-Маллори задействовали все имеющиеся в наличии бомбардировщики. В резерве не оставалось ни одного самолета — резкий контраст с 1939–1942 гг., когда Королевские военно-воздушные силы не могли ни на минуту оставить небо Великобритании незащищенным.

Превосходство в воздухе досталось немалой ценой. Потери техники сопровождались многочисленными человеческими жертвами. Летная служба была одной из наиболее опасных и в то же время самой почетной.

Пехота завидовала пилотам и недолюбливала их. В глазах солдат «летуны» без дела болтались в бараках, по ночам пропадали где-то с девочками, что не мешало им получать повышение в звании.

Но пехотинцам не доводилось видеть военно-воздушную армию в действии. А летчики считали себя ветеранами боев с 1939 г. (британцы) и с 1942 г. (американцы), в то время как, по их мнению, наземные войска «еще не нюхали пороха».

Образ жизни авиаторов казался странным. В плохую погоду они торчали в казармах или, раздобыв увольнительные, скрывались в Лондоне. На пути к объектам бомбометания пилоты испытывали малоприятные ощущения одиночества, тесного и замкнутого пространства, холода и страха перед неизвестностью. Выйдя на цели, они попадали в кромешный ад. Перед ними вставали стены из огня немецких зениток, а со всех сторон их атаковали истребители.

Конечно, самолеты союзников были оснащены вооружениями. Пулеметы располагались по всему фюзеляжу: и спереди, и сзади, и сверху, и снизу. («Б-17» имел на борту 13 пулеметов калибра 12,7 мм). Эксперты рекомендовали облегчить вес бомбардировщиков, чтобы они быстрее могли набирать высоту или скорость. Нет, спасибо, отвечали экипажи. Они чувствовали себя в большей безопасности, зная, что в любой момент могут отстреляться.

Союзническая авиация понесла тяжелые потери. По статистике, летный экипаж в среднем выдерживал 25 боевых вылетов. Но были и исключения. Сержанту Роджеру Лавлейсу из 386-й бомбардировочной группы сказали, что он может уезжать домой после выполнения двадцать пятого боевого задания. Но сержант совершил тридцатый, а затем тридцать пятый вылет. В день «Д» он выполнял шестидесятое по счету задание (общий итог составил 76 боевых вылетов).

За два месяца, предшествовавших дню «Д», военно-воздушные силы союзников лишились 12 000 человек и более 2000 самолетов. Однако они не только выжили, но и стали победителями. Можно долго спорить о том, насколько им удалось разрушить военную индустрию Германии. Не вызывает никаких сомнений одно — наши летчики вытеснили люфтваффе из Франции и вынудили немецкую авиацию уйти в оборону. Они добились не просто превосходства, а господства в воздухе.

Стратегические военно-воздушные силы не предназначены для обеспечения тактической поддержки наземным войскам. Однако именно это требовалось от них, когда в начале июня масштабный характер приобрела операция «Транспорт». Все соглашались с тем, что накануне и непосредственно в день «Д» каждый бомбардировщик в Великобритании должен быть брошен на «Атлантический вал». Расхождение во мнениях касалось лишь деталей.

Окончательный план действий выглядел следующим образом. За двое суток до дня «Д» половина бомбардировочной авиации направляется на Па-де-Кале в соответствии с планом «Фортитюд». На следующий день 50 процентов экипажей отдыхает, остальные совершают так называемые «млечные рейды» (повторные или не связанные с большим риском). В полночь назначенного дня «Д» самолеты ВВС Великобритании наносят бомбовые удары по береговым батареям и Кану. На рассвете американская 8-я военно-воздушная армия (1200 «Б-17» — «Летающие крепости» и «Б-24» — «Освободители») в течение получаса бомбит побережье Кальвадос. В это же время 9-я военно-воздушная армия («Б-26») «санирует» приморский участок «Юта». Если небо будет ясным, то бомбардировки прекращаются за пять минут до высадки войск, если облачным, то — за десять.

Спаатс, Теддер и Ли-Мэллори полагали, что десантники могут начать безопасную высадку на расстоянии 1500 м от берега, пехотные командиры настаивали на 500 м, в результате сошлись на 1000 м.