Чужие берега - Александр Бушков

– У князя была карта? – насторожился Сварог.

– У князя набралось целое хранилище карт, одна другой точнее, скупал их у всех проходимцев подряд. Князь не сомневался, что отыщет Граматар. Я его и не пытался разубедить.

А деревянная мозаика, похоже, была в моде, когда создавался интерьер замка. Панно из кусочков древесины разных пород сопровождали по всему дворцу до выхода во двор. Стены коридора украшали исключительно батальные сцены: вот горстка удальцов в сияющих доспехах крошит орду уродцев, каких-то великанских черепах на двух ногах и с шестью короткими конечностями, высовывающимися в щели панциря; вот полуголые поединщики человеческого рода-племени готовятся к схватке перед замершими рядами воинов, держа обеими руками подобия бейсбольных бит с кинжально острым навершьем, вот какие-то бородатые герои в орденах и лентах…

– Нет, погодите, мастер Рошаль. А что Саутар собирался делать на Граматаре – один, без людей, без техники, на голом камне?.. Ждать, пока приплывут остальные?

Рошаль презрительно дернул щекой.

– Каждый сходит с ума по-своему, знаете ли. Особенно, когда гибель совсем рядом и очень мало способов бежать от нее…

На первом этаже, сквозь настежь распахнутые створки широкого проема Сварог разглядел мозаику на стенах большой гостиной с розовыми диванами, на одном из которых сидела симпатичная девушка, почти девочка, и вдумчиво расчесывала длиннющие волосы. Здесь на мозаичных панно были романтические пейзажи, дамы на прогулках, портреты красавиц.

– Вход на женскую половину, – пояснил старший охранитель. – У нашего дорогого князя без одной два десятка наложниц… осиротили мы с вами их. А княгиня погибла пять лет назад, утонула во время утреннего купания в пруду. Поговаривают, при действенном участии супруга. Скажу вам по секрету, что не зря поговаривают.

– А почему двери-то нараспашку?

– Так предписывает этикет. Старинная традиция. Подозреваю, что в этом сокрыт некий сексуальный подтекст.

Дверь, выводящую во двор, украшал сложенный из кусочков дерева портрет до боли знакомого господина.

– Мания величия? – спросил Сварог, когда слуга закрыл за ними дверь.

– Прадед нынешнего. К слову, прославился введением новой разновидности казни. Петлей прочного каната захлестывается шея приговоренного, другой конец каната привязывается к мешку с монетами, вес которого превышает вес казнимого человека. Канат перебрасывают через высокие козлы, по одну сторону оказывается человек, по другую – денежный мешок. Ноги приговоренного до земли, конечно, не достают, а руки не связаны. Некоторым довольно-таки долго удавалось приподнимать себя на руках, не давая петле раздавить шейные позвонки. Казнь, кстати говоря, применяется и до сих пор – главным образом за кражу имущества князей Гаэдаро.

– Развлекаетесь, значит. Ну-ну.

– Так что вы видите, в какой интересной стране нам довелось жить…

Под подошвами захрустел песок. Людей во дворе было не в пример больше, чем во дворце, который они покинули. Завидевшие мастера Рошаля издалека стремились поскорее исчезнуть – похоже, отличную репутацию он создал себе у обитателей дворца. Однако сейчас это обстоятельство было им на руку.

Сварог остановился.

– Где мои друзья?

– Их приведут к воротам Нового двора.

– Не забывайте, мастер Рошаль, о нашем уговоре, – счел не лишним напомнить Сварог. – Без моих друзей в ваш летательный аппарат я не сяду.

Они вновь двинулись через двор. Позади раздавалось ритмичное собачье дыхание. К трем черно-желтым, послушным Рошалю неизбежностям Сварог начал уже привыкать. А то, что носило гордое наименование «дворец феодала», изнутри выглядело как-то уныло, серо и апокалиптично: поросшие мхом, покрытые плесенью и грибком каменные стены зданий, недостроенные, покосившиеся, разваливающиеся строения, обломки карет, телег и не пойми чего, залежи мусора, домашняя скотина разгуливает, где хочет, понурые люди передвигаются нога за ногу…

– Нас ждет зеленый коридор до самого аппарата? – спросил Сварог. – Ну, то есть препятствий не предвидится?

– Если б так! Но, как вы уже догадались, все продумано заранее. В том числе и борьба со сложностями.

Действительно, по голосу и виду Рошаля не скажешь, что его волнуют трудности на пути к таинственной летательной машине.

– И какие именно сложности нас ждут? – не унимался Сварог.

– Князь был, конечно, простоват и внушаем, но к «Парящему рихару» относился трепетно, как к любимому и единственному ребенку. Соответственно и оберегал, никому в этом вопросе не доверяя. Даже мне. Охрана, что стережет Новый двор и его постройки, подчиняется непосредственно Саутару…

– …И свято блюдет приказ никого без князя за ворота не пущать, – закончил Сварог.

– Вы совершенно правы. Только в присутствии самого.

– Выходит, будете убирать охрану князя, заменяя своею?

– Конечно. Не беспокойтесь, для моих людей это не работа.

Оно-то, конечно, так… Сомневаться не приходится, люди мастера Рошаля будут устранять охрану Саутара самым что ни на есть радикальным и действенным способом. Но шальную очередь на сто процентов не исключишь. И кого прошьет та очередь, ведомо лишь самой очереди из дурных, но шустрых пуль. А где-то рядом будут Клади и Пэвер… Конечно, иное дело, когда нет выхода… Но выход-то есть! Есть, черт побери!

– Ну-ка, постойте, мастер Рошаль! Как я понимаю, – Сварог вытянул палец в сторону зауряднейшей детали замкового пейзажа: сарайчика с провалившейся крышей, – эти хоромы гарантируют уединение?

– Вы что, хотите сейчас… э-э… – Рошаль застрял, подбирая слово, приличное для ушей графа.

– Да, представьте себе, – помог ему Сварог. – Не хочу, чтобы что-то мешало и отвлекало в решающий момент.

– Черт бы вас побрал, мастер Сварог… О чем вы раньше-то думали?

– А раньше не хотелось, – беспечно бросил Сварог и устремился к развалюхе.

Перешагнул порог. Переступая через балки и черепицу, прошел в угол. Под ногами хрустело и шуршало. Сосредоточился. Главное условие успешного исполнения – хоть и краткое, но обязательно полное сосредоточение. Отрешиться от обстановки, настроиться на того человека, воспроизвести его облик в памяти во всех деталях. Произнести заклинание…

Привычно мазнуло холодом, на бревнах рядом со Сварогом выступил иней – неизбежные последствия магического священнодействия… И из сарайчика-развалюхи под светлы очи Рошаля вышел живой и невредимый князь Саутар.

Рошаль отреагировал моментально: ковбойским жестом откинул полу своей «рясы», и уже в следующую секунду в лицо Сварогу угрюмо смотрел черный кружок дула допотопного пистоля. Выражение на лице старшего охранителя короны словами передать было невозможно.