Эдем 8 - AllianceSpecter

— Грязная сука, Надёжная Сестра, вообще ни разу не надёжная, — раздосадовано и в полном отчаянии выкрикнул шпион, лазутчик, ваш друг, слуга или господи, кто угодно, даже о поле ничего с уверенностью сказать нельзя, но будем звать его или её Тенью.

В кромешной тьме бедняга уже не знал, что делать. Ситуация выходила из-под контроля, глава Гильдии не справляется, его теснят предатели и духовенство. Дело не в настоящей измене, просто… просто они слишком привыкли к стабильности и покою. Они не хотят видеть правду. Но теперь, после последнего задания… его удалось выполнить, но нужно вернуться в Эдем, а это невозможно. Ландос внезапно решил принять чёткую позицию и тотальный контроль установило духовенство, жёсткой рукой внезапно вмешался сам архиепископ и его слуга в цепях перевернул всю партию.

А после недавнего ограбления храма Этия Тенью… по городу рыщут враги. Они ищут и уже сидят на самом хвосте. Покинуть Ландос не получится, как и добраться до Эдема. А судя по скорости вскрытия убежищ вражеской разведкой…

— Скоро доберутся и до меня…

Он или она не боялся или не боялась за свою жизнь, нет. Скорее страх вызван тем, что вскрытые тайны умрут вместе с гибелью разума. Ведь после дерзкой и, казалось бы, невозможной авантюры удалось получить информацию, способную изменить всё. Объединяя её с другими сведениями, уже вырисовывалось нечто столь ужасное, что словами не объяснить. Сама стабильность… нет, весь Эдем под угрозой, всего масштаба которой даже глава Гильдии не видит, пусть и предчувствует беду. Мир ждёт ужасная беда, которая унесёт жизни сотен миллионов или даже больше, возможно весь мир сгорит! Но духовенство слепо! Оно не слушает главу Гильдии! Неужели они не понимают, что существование мира важнее существования стабильности? Почему они так слепы?

— Долбанные фанатики! — снова отчаянно вскрикнула Тень, от безысходности ударяя кулаком по своему рабочему столу.

Но есть шанс. Маловероятный, но шанс. Возможность, отчаянная попытка всё предотвратить. Возможность, которую не видит даже глава Гильдии в силу нехватки этой важной и пока что недоставленной информации. И шанс этот рождается тоже из тайны, только не всего Эдема, а личной тайны Тени. И по всей видимости других вариантов не осталось. Лансемалиона Бальмуара спустили с цепи, как только погибнет Делсираан, то сразу же весь мир получит сигнал и начнётся безумие, как вестник рока перед крахом великой империи. Высшая аристократия сразу же сцепится, она не сможет договориться, а архиепископ как обычно занят чем-то более важным. Баланс нарушится, столпы стабильности осыплются прахом и рухнут на головы ничего не понимающих граждан. А значит…

— Решено. Мне нужно это сделать любой ценой. Нельзя бездействовать. Времени нет.

Страшно, но не за жизнь, а из-за огромной вероятности провала. Ведь если не получится, то избежать конца Эдема вероятно не удастся. Нет, глава Гильдии величайший смертный, которого накрывает лишь тень архиепископа, но… он же не всесильный Творец. Этот мир на очередном за очередным историчным поворотом ждёт само Мировое Пламя.

И это не красивая метафора, сами эти смертные уничтожат всё, обвестив о конце и о начале! Конечно, нельзя точно сказать возгорятся ли из искры мирового пожарища, но даже если последствия будут минимальны… Всё равно слишком многие умрут. Пусть даже не сотни миллионов, а скажем… тысяча. Тысяча смертей, не так много. А теперь представьте, что это тысяча сотрудников Гильдии, на плечах которой держится вся эта стабильность. Даже одна смерть может уничтожить всё, если это будет архиепископ или глава Гильдии. Может конечно и не уничтожить, но только безумец будет играть в столь рискованную игру с неизвестными, но крайне ужасными последствиями!

В какой-то момент Тень подумала:

— Может… может стоить написать ему… оставить послание?

— Нет, — отвечал внутренний голос. — Не нужно отсвечивать лишний раз.

— Он может помочь.

— Или убить. Не ужели мы стали забывать кто он?

— Вроде же друг, благодаря ему и живы.

— Ситуативный союзник, возможно его уже переубедили.

— И всё же единственный кому удалось довериться.

— Так давай не будем пытаться в этом разочароваться.

— Думаешь, он предаст?

— Он так и не дал ответа главе Гильдии. Да и… тебя не предам только я, потому что я и есть ты.

— Разве тебе никогда не хотелось, чтобы мы перестали быть одни?

— Мне хочется, чтобы не перестали быть мы.

— Жизнь одна.

— И у него она тоже одна, пусть не знает.

Являлось ли Тень поехавшей, сумасшедшей или душевнобольной? Каждый паресис подобной силы уже с точки зрения простых смертных — болен. Архимаги в процессе своего развития начинают разделять сознание для выведения способности «многозадачность» на совершенно иной уровень. И эти кусочки довольно автономны. Кроме того, даже простые смертные говорят со своим внутреннем голосом, разве нет? Поговорить с собой, взять всё личное и субъективное в одну кучу, а затем позволить освободившемуся месту дать непредвзятую оценку. Это удобно. Это полезно. Этим нужно пользоваться.

— Я не схожу с ума, просто консультируюсь с умнейшем смертным. С собой.

— Однако как же это забавно. Консультируешься, но делаешь всё по-своему.

— Извини.

— Да ладно. Бывает.

Тень усмехнулась, после чего оставила послание, взяла кипу документов, как украденных, так и собственноручно составленных. Ведь кое-что выкрасть не удалось, зато получилось прочитать и узнать, создать копии и спрятать их: может быть чужие ищейки не заметят одну из них. Осталось использовать иллюзии, сменить личность и облик, после чего отправиться в рискованный путь по поверхности.

Обычная стража не представляет угрозы, но стены смотрят за тобой. Предатели из Этио Апотелос, крайне опасные священники из культа Этия, просто нанятые изменниками-лариосами наёмники, готовые за деньги продать даже мать и самого Творца. Нужно быть осторожным всегда и везде, максимально сливаться с местность, не привлекать внимания, быть лишь тенью и не отсвечивать ни словом, ни действием.

Тише, будь тише, ведь стены уже не только смотрят, но уже и, кажется, дышат, на вдохе грозясь сковать тебя. Наказание за покушение на секреты Этия не заставит себя ждать, оно может обрушиться с вон той крыши градом огненных заклинаний. Возможно, и Творец пытается найти тебя прямо сейчас, чтобы помешать. А возможно единственная причина почему ты ещё существуешь — как раз Его милосердное благословление. В любом случае, поддерживает ли Он культ с Его именем или нет, если попасться в руки дознавателей, то крики твои никогда уже не услышат. Ведь Гильдия никогда не знала всех тайн, даже планы помещений соборов оказались неверными, что уж говорить про их отчёты об инвентаризации.

Как же тяжело всё знать. Как ломит от ответственности плечи. И как же страшно вдруг стало выполнять свою работу. Никогда в жизни Тень так не волновалась. Такое ощущение, что даже звёзды уже всё увидели и всё услышали. Сам ночь вот-вот вскроет все твои намерения и тайны, после чего…

Ничего так и не случится. Вскоре покажется главный собор Ландоса. Двери его открыты круглосуточно. Скорбящие матери и вдовы приходят сюда в любое время, чтобы помолиться за тех, кто ушёл и не вернётся. И несмотря на всю эту войну… именно культ Этия помогает и заставляет жить дальше бедных смертных, вдруг потерявших своё место в этом мире. Это огромный труд и колоссальный вклад, но хорошие поступки не перекрывают плохих, как и наоборот плохие поступки не перекрывают хороших. К тому же послушники не причастны ко всему происходящему. Вряд ли каждый культист знает все тайны.

— Здравствуйте, меня зовут Шиада. Я хочу вам помочь, — так добро и мягко произнесла внезапно появившаяся на пороге смертная.

— Мне нужно попасть к епископу.

— У него очень много дел. Давайте вы мне расскажите вашу проблему, а там мы попытаемся её решить. Возможно, удастся разобраться в проблеме и без помощи епископа. Но если нет, то мы вместе составим прошение, и епископ обязательно его получит, — ласково и даже уже нежно говорила сатиресса, как вдруг посетитель неизвестного пола и вида схватил её за руку.

— Мне нужен именно епископ собора Ландоса. Прямо сейчас. Только он может мне помочь, умоляю… — отчаянность даже играть не пришлось, всё сказанное звучало крайне искренне, потребовалось лишь дать