Гарри Поттер и Вторая Великая Война - Ольга Чернышенко

— В Выручай-комнату. Хочется что-нибудь сломать или разбить, а гостиную портить неохота…

Потайная дверь бесшумно открывается внутрь, за ней оказывается просторное помещение. В глубине зала виднеется причудливый деревянный столик с роскошным хрустальным сервизом на нем, а рядом на стене нарисовано что-то вроде мишени. Слева от входа пылает камин, отблески пламени заставляют переливаться золотистую обивку кресел. Источником света служат также факелы на стенах.

Гарри решительно шагнул внутрь, не сводя глаз с хрусталя. На секунду оглянулся:

— Вы не будете возражать, если я тут немножечко побуяню?

— Нет… Начинай, — Рон и Гермиона чуть пожали плечами, опускаясь в удобные мягкие кресла.

— Отлично, — еще несколько шагов и в руке оказывается ближайший предмет. В следующее мгновение он летит в противоположную стенку.

Та же судьба постигает еще несколько бокалов. Затем Гарри обращает внимание на выгравированные буквы:

— Очень интересно! Они еще и подписаны: вот это, например, рюмка для коктейлей…

Осколки разлетаются по комнате. Вслед летит рюмка сауэр.

— Ты так сердишься из-за статьи? — Гермиона вглядывается в незнакомо-резкие черты лица, нахмуренные брови.

— Не совсем… Скорее, из-за того, что перестаю четко осознавать разницу между политикой Дамблдора и средствами достижения цели у Вольдеморта.

Старомодный стакан летит прямо в центр мишени, в цель попадает и стопка.

— Чем именно, по-твоему, они похожи?

— Оба, по большому счету, стремятся к власти, оба не считаются со средствами и используют тех, кто рядом. Сильные талантливые маги.

— И только? — Рон вглядывается в дождь из осколков стаканов тумблер, халбол и коллинз.

— Ах, да… Я не сказал, что каждый из них старается любыми средствами перетянуть меня на свою сторону исключительно для того, чтобы обеспечить себе перевес в войне? Нет? Ну, в этом они тоже схожи.

Особый грохот создают две чашки для пунша. Судьба рейнвейной рюмки также незавидна.

— Ты думаешь, отношение Дамблдора к тебе исчерпывается желанием иметь перевес в войне?

— Я не знаю, что думать, Гермиона. Прошлым летом этот человек мне долго и пространно доказывал в своем кабинете, что любит чуть ли не как сына, всегда заботился о моем душевном состоянии и только по этой причине скрывал содержание пророчества. Сегодня выяснилось, что забота о моих чувствах здесь совершенно не причем, я нужен ему и всему Ордену Феникса исключительно как спаситель, а из школы он не выгнал меня до сих пор только потому, чтобы я не послал далеко и надолго все магическое сообщество вместе с Вольдемортом и его Пожирателями. Чтобы «не стал равнодушным», — как выразился наш уважаемый директор.

С тихим звоном врезалась в мишень лафитная рюмка.

— ЧТО?! — в один голос завопили Уизли и Грейнджер.

— Представьте себе! Именно так обстоят дела.

— Он лично тебе такое сказал?!

— Нет, он популярно изложил это мнение Грюму, Боунс и МакГонагалл. А я, как всегда, оказался в нужное время в нужном месте — проходил мимо и услышал этот длинный прочувствованный монолог, — мадерная, водочная и коньячная рюмки превратились в воспоминания. — Проклятие!

Гарри в ярости разнес деревянную конструкцию, затем, пошатываясь, добрел до кресла и без сил опустился в него. Лоб покрыла испарина, лицо стало мертвенно-бледным.

— Что с тобой? — друзья взволнованно склонились над ним.

Рон брызгал водой из появившегося кувшина, Гермиона энергично растирала Поттеру уши — при полуобморочном состоянии это помогает. Постепенно перед глазами у юноши прояснилось, он стер воду рукавом мантии и ободряюще улыбнулся перепуганным друзьям.

— Все нормально. Долго лежал в Больничном крыле, вот теперь и не хватает сил… Ничего страшного.

— Ты нас так напугал!..

— Я не хотел, честно. Ладно, о чем я вам рассказывал?

— О политике Дамблдора… Слушай! — Рон чуть подался вперед. — Если ты слышал их разговор, и в нем были такие заявления, то, наверное же, ты им ответил! И тебя не исключили?

— Я не отвечал им, Рон. Они вообще не знают, что я их слышал.

— Но почему?!

— Видишь ли, после пламенного монолога Дамблдора у меня за спиной из ниоткуда возник профессор Снейп. Он заставил меня тихо уйти. И правильно, кстати, иначе в обморок я бы рухнул еще в том коридоре.

— М-да… Вовремя он появился. Прямо ангел-хранитель какой-то!

— Грозный Глаз Грюм называл его «защитничек».

Все трое усмехнулись.

— Защитник — не защитник, но как-то уж он к тебе слишком мягко стал относиться. Того и гляди очки Гриффиндору начислять начнет!

— Ну, на этот счет у меня иллюзий нет. — Гарри перекинул намокшую мантию через спинку кресла. — Скорее всего, его тоже что-то не устраивает в деятельности Ордена, вот он и поддерживает мою критику в пику остальным.

— Что его может не устраивать? — подозрительно поинтересовался Рон. — Он же в него входит.

— Бездействие, — Гермиона налила из кувшина себе воды. — Он постоянно участвует в сборах Пожирателей, не всегда возвращается от них невредимым — помните, каким он был, когда выловил нас ночью во время последней вылазки в Запретный лес? Ужас просто! Наверняка там не в шахматы играют… И все для того, чтобы добыть информацию. При этом успевает вытаскивать нас из неприятностей, а кое-кому даже спасать жизнь, что тоже рискованно, потому как Вольдеморт хорошо владеет легиллименцией и в любой момент может все узнать. Остальные же члены Ордена отсиживаются в штабе, да еще имеют наглость критиковать! По-моему, достаточная причина не любить Орден Феникса и слегка его деятельность не одобрять.

— Ну, если так посмотреть… — Рон задумался, после чего согласно кивнул и вытянул ноги. — Ладно, но меня интересует, как собирается себя вести Гарри после сегодняшних новостей?

— Ты имеешь в виду статью в газете или слова Дамблдора? Если статью — никак, есть вещи поважнее заметок двойника Риты Скитер. Если же поведение Ордена… хм… сложный вопрос. Разборки устраивать я не буду и дверями хлопать больше не стану. Знаете, я им многое высказал после смерти Невилла, причем кое-что из этого они явно не простят.

— К примеру, Гарри?

— Я обвинил Орден Феникса в бездействии; его членов — в гибели моих родителей, крестного, Седрика и Невилла; Дамблдора — в бездарном руководстве Орденом, Министерство Магии — в неэффективной системе безопасности, Кингсли Бруствера и Амалию Боунс — в безграмотной политике борьбы с Вольдемортом, учителей Хогвартса — в наплевательском отношении к своим ученикам, всех вместе — в неумении сконцентрировать силы и упертом стремлении повторять одни и те же ошибки из года в год. Затем Аластор Грюм попытался повесить ответственность за все это на меня, я разозлился, послал всех куда подальше и ушел, хлопнув дверью… Как вы думаете, они меня простят?