Хромые кони - Мик Геррон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ну это ты загнул. Даже самому последнему золотарю из числа твоих бывших коллег не придет в голову ставить на одну доску правительство ее величества и…
— Придет, если станет известно о твоих связях с одной из этих группировок.
Вот теперь-то начался разговор по существу.
— Не воображай себе, — продолжал Хобден, — что я ни разу не упомянул о них в печати потому, что считаю их невинным юношеским заблуждением. Я просто не хотел, чтобы тебе пришлось публично отмежевываться. Из тебя выйдет достойный премьер. Под твоим руководством наша страна сможет снова стать великой державой. И те из нас, кто за сильную власть, не хотят, чтобы тебе приходилось извиняться за убеждения, которые ты искренне разделяешь.
Пи-Джей аккуратно опустил бокал на кухонный прилавок и ровным голосом произнес:
— У меня никогда не было никаких связей с экстремистами…
Теперь он был Питером Джаддом, экспертом-обозревателем, любимцем телезрителей, и задействовал тот самый тон, который употреблял в теледебатах, готовясь подчеркнуто вежливо указать оппоненту на ошибку и одновременно выставить его полным идиотом.
— …но, если хочешь знать, в начале девяностых я действительно писал статью о деятельности некоторых маргинальных группировок правого толка и, собирая материал, действительно присутствовал на паре их встреч. — Он придвинулся так близко, что дышал Хобдену в лицо. — Кроме того, неужели ты думаешь, что по нынешним временам способен хоть кому-то внушить доверие? — Голос его стал бархатным. — Зато твое теперешнее жалкое прозябание покажется тебе курортом. По сравнению с тем, во что превратится твоя жизнь следом.
— Я не хочу скандала. Это совершенно не входит в мои планы. Но если бы захотел… — Аккуратно и неспешно Хобден допил содержимое стакана. — Если бы я этого захотел, то ничьего доверия мне не потребуется. Я располагаю кое-чем куда более эффективным. — Он поставил пустой стакан рядом с бокалом Пи-Джея. — У меня есть фото.
* * *
— Твою мать. А я-то думал, что хуже уже некуда.
— Дело не только в том, чтобы поднять престиж Пятерки, — сказала Тавернер. — Мы находимся в состоянии войны, Джексон. Даже тебе, у себя в Слау-башне, об этом должно быть известно. И нам дорог каждый союзник, и чем больше, тем лучше.
— Кто он?
— Дело не в том, кто он, а в том, чей он племянник.
— О господи. Ты серьезно?
— Родной брат его матери — Махмуд Гул.
— Приехали.
— Генерал Махмуд Гул. На данный момент первый заместитель Управления внешней разведки Пакистана.
— Да. Благодарю. Я в курсе, кто он такой. Охренеть.
— Считай это способом установить профессиональный контакт. Мы спасаем Хасана — получаем союзника. Думаешь, нам помешает иметь своего человека в пакистанской разведке?
— А о риске ты не подумала? Если все пойдет наперекосяк — а, видит бог, на данный момент все именно так и идет, — то Пятерка будет ответственной за убийство его племянника.
— Наперекосяк ничего не пойдет.
— Твоя вера трогательна, но от твоей глупости блевать тянет. Прекращай операцию. Немедленно.
С противоположного берега донесся еще один всплеск смеха, на этот раз менее естественный, скорее — плод выпитого, нежели красного словца.
— Хорошо. Допустим, мы так и сделаем. Положим этому конец. Сегодня же. — Она бросила взгляд на что-то позади Лэма, но тут же снова посмотрела ему прямо в лицо. — На сутки раньше. Это еще не значит, что план обязательно не сработает.
— Всякий раз, когда я слышу эту формулу… — начал Лэм, но она не дала ему договорить.
— Даже еще лучше сработает. Мы спасем мальчишку не в самый последний момент, а за сутки до назначенной экзекуции. А все почему? Потому что мы профи. Потому что мы знаем свое дело. Потому что ты знаешь свое дело.
Лэм как будто поперхнулся.
— Ты совсем спятила, — сказал он, вновь обретя дар речи.
— Все так и будет. Какие проблемы?
— Для начала отсутствие документальных свидетельств планирования операции. Никаких письменных подтверждений ее подготовки. Как, по-твоему, я смогу объяснить, каким образом его обнаружил? Через небесное знамение, что ли? Его же похитили в гребаном Лидсе!
— Его перевезли сюда. Тут неподалеку.
— То есть они в Лондоне?
— Неподалеку, — снова сказала она. — А что касается подтверждений, то мы придумаем легенду. Да она уже наполовину и готова. Ключевое звено — Хобден. Твое подразделение вычислило его, перехватило файлы.
— В которых ни хрена не оказалось, — напомнил он.
— Это только на первый взгляд. Что там оказалось на самом деле, мы можем решить потом.
Вокруг было достаточно светло, чтобы понять по лицу Тавернер, что та говорит на полном серьезе. Похоже, она действительно спятила. В отрасли такое не являлось чем-то беспрецедентным, а уж с женщинами-то и подавно. Если бы она могла сейчас мыслить рационально, то наверняка бы заметила слабое звено в своей логической цепочке, а именно — какие бы плюшки она сейчас ни посулила, ему, Джексону Лэму, все они были до сраной лампочки.
Хотя, может быть, и заметила.
— Просто подумай. Подумай о том, что это может означать лично для тебя.
— Я сейчас думаю о трупе лично у себя на лестнице.
— Споткнулся и упал. Весь реквизит, который понадобится, — пустая бутылка. — Она понизила голос до торопливого шепота; речь шла о смерти — о смерти других людей. А еще речь шла о вещах, которые могли означать как крушение карьеры, так и, возможно, нечто иное. — Искупление, Лэм.
— Чего-чего? А как насчет посрать кубиками?
— Реабилитация.
— Я не хочу реабилитироваться. Меня и так все устраивает.
— Это устраивает тебя одного. А вот Джед Моди отдал бы левое яйцо, чтобы его пустили обратно.
— И в результате отдал несколько больше.
— Чем, собственно, и подтвердил, что истинный слабак. А остальные — такие же, как он?
Лэм сделал вид, что задумался.
— В общем-то, да. Наверное.
— Но ведь все можно отыграть назад. Одно-единственное задание — и ты будешь ходить в героях. Как раньше. И молодежь твоя — тоже. Только представь себе: бывшие слабаки — снова в рядах чемпионов. Ты что, не хочешь дать им такой шанс?
— Не особо.
— Ладно. Тогда подумай о последствиях. Моди и вправду свернул себе шею в полном одиночестве? — Она склонила голову набок. — Или при этом все-таки кто-то присутствовал?
— На колу мочало, — оскалился Лэм. — Пожалуйста, зови Псов. Может, после того, как они растерзают тебя до хрящика, у них и на нас силы останутся. — Он зевнул во всю пасть, даже не пытаясь прикрыть рот. — Лично мне абсолютно все равно.
— Все равно, кого размажут по асфальту?
