Шкатулка группенфюрера - Сергей Шведов

– А кому продал?

– Черт его знает. Это же давно было, лет двенадцать назад. Какой-то любитель антиквариата. Лысый такой, кругленький. Вот и все, что Славка о нем помнит.

Спать мне в эту ночь практически не пришлось. Поутру я уже был в кабинете следователя Синявина. Следователь глянул на меня хоть и устало, но с интересом. Даже предложил стул. Надо сказать, что обстановка в кабинете работника прокуратуры была даже не скромной, а прямо-таки спартанской. Дабы воспользоваться любезным предложением, мне пришлось переложить кипу папок со стула на стол и с трудом втиснуться в узкое пространство между обшарпанной стеной и гигантским железным сейфом.

Синявин с интересом прочитал предложенную мною бумагу с откровениями скомороха Мандрыкина.

– Почему же он сам не обратился в милицию или в прокуратуру? – проворчал недовольно Синявин. – Наконец, мог бы обратиться к адвокату. Но этому вашему Мандрыкину почему-то понадобилось воспользоваться услугами столь подозрительного человека как вы, Игорь.

– Мандрыкин мой хороший знакомый, – попробовал я разъяснить ситуацию. – Можно сказать друг.

– Надеюсь, показания из своего друга вы не палкой выбивали, Веселов? – попробовал пошутить следователь, и, по-моему, не слишком удачно.

– Мандрыкину грозит серьезная опасность, Василий Александрович, и вы не можете этого не понимать.

– И что, по-вашему, я должен сделать, Игорь?

– Арестовать Михаила Кравцова. Тем самым вы спасете минимум две жизни.

– Вы же отлично знаете, Игорь, что дело об убийстве Кружилина веду не я. Конечно, я передам признательные показания Мандрыкина куда следует, но решение будут принимать в областной прокуратуре.

– Боюсь, они могут опоздать.

– Так высоки ставки? – удивился Синявин.

– Речь идет о контроле над игорным бизнесом в нашем городе, Василий Александрович. Скажите, вам ничего не говорит прозвище Чистюля? По слухам, очень влиятельный человек.

Синявин задумался. Несмотря на свой не слишком представительный вид и не бог весть какую должность, он был очень умным человеком. Но, возможно, именно это врожденное качество и помешало ему сделать карьеру. А у Синявина имелся и еще один крупный недостаток – он был честным человеком. Быть умным и честным в наше скорбное время, это слишком большая роскошь даже для работника прокуратуры. Чудо, что его вообще до сих пор не выперли из органов. Скорее всего, Василий Александрович знал или догадывался, кто скрывается под псевдонимом Чистюля, а раздумывал он над тем, стоит ли делиться этой информацией с Игорем Веселовым или придержать ее для служебного пользования.

– Видите ли, Игорь, до некоторых пор игорный бизнес контролировался местной администрацией, но в один прекрасный момент кто-то на федеральном уровне решил, что слишком уж расточительно бросать такой жирный кусок низовому звену. Игорный бизнес стали курировать столичные чиновники. Покойный Кружилин до поры до времени жил в дружбе и согласии с городскими кураторами, но после того, как правила игры изменились, он вынужден был переориентироваться на их столичных собратьев и нашел с ними общий язык.

– Вы имеете в виду ныне покойного господина Ильина?

– А вы более осведомленный человек, Игорь, чем я полагал.

– Я даже знаю, Василий Александрович, что супруги Ильины не погибли в автомобильной катастрофе, а были убиты.

– И вы знаете, кто их убил?

– Я знаю имя человека, пославшего в дом Ильиных киллеров.

– Вы имеете в виду Эрнста Шульца? К нам поступала на него кое-какая оперативная информация.

– И поставщиком этой информации был Олег Рыков, – кивнул я головой. – Ксения Кружилина-Ильина действительно считает, что ее родителей убил Шульц, но у меня на этот счет совсем другие сведения.

– Значит, дело еще сложнее, чем я полагал, – задумчиво проговорил Синявин.

– Вы о таинственной шкатулке слышали, Василий Александрович?

– Я не поклонник магии, Игорь Витальевич. Хотя и имел сомнительное удовольствие беседовать с несколькими сторонниками языческого бога Световида. По моим сведениям убитая Наталья Кузьмина принадлежала к этой секте.

– Дело не в магии, Василий Александрович, а в деньгах.

– Вы верите в клады, Игорь?

– Я даже знаю человека, который их успешно находит.

– Вы имеете в виду Строганова?

– Откровенность за откровенность, Василий Александрович. Вот вам любительский портрет Эрнеста Шульца.

Синявин присвистнул. Разумеется, он опознал Феликса и уж, конечно, для него не было секретом, какое место занимает этот человек в областном бомонде. Я не знал, какими ресурсами обладает Геннадий Степанович Чистопалов, но в лице Феликса Васильевича Строганова он нашел достойного оппонента.

– Похоже, у графа Фели очень надежная крыша, Василий Александрович. Он довольно долго жил за границей под именем Эрнста Шульца и не вызвал там никаких подозрений.

– Строганов знает немецкий?

– Он в совершенстве владеет не только немецким, но и французским, и английским языками. Очень способный человек, вы не находите, Василий Александрович?

– Прямо скажу, вы, Игорь, меня озадачили, – вздохнул Синявин. – Ладно, выкладывайте, что вы знаете о магической табакерке.

– Шкатулке, Василий Александрович, – поправил я следователя.

У меня не было причин скрывать добытые сведения от Синявина. Конкретной помощи я от него не ждал, но совет он мне мог дать дельный. В сложившейся ситуации действовать в рамках процессуальных норм не представлялось возможным. Дело Ильиных расследовала столичная прокуратура и вряд ли там станут менять вынесенный вердикт в угоду провинциальным коллегам. Даже если на них не будет оказываться давление. В конце концов, кому охота признаваться в собственных ошибках. Был и еще один щекотливый момент в этой ситуации. Строганов вполне мог работать на российскую внешнюю разведку или сотрудничать с ней в той или иной мере. Так что мы со своими неуместными разоблачениями доблестного российского разведчика, можно сказать, современного Штирлица, могли угодить под статью УК РФ.

– Возможный вариант, – кивнул головой Синявин. – Феликс Строганов долгое время работал в паре с Веневитиновым или, точнее, полковником Ивановым, а тот вполне мог рекомендовать расторопного человека своим коллегам. Бывших разведчиков, как известно, не бывает, а из Мефистофеля агент получился бы на заглядение. Мой вам совет, Игорь, бросьте вы это дело. Вы же талантливый человек. Поступайте в институт. Все дороги для вас открыты.

– А как же смерть Ильиных?

– Не как следователь прокуратуры, а как простой человек, скажу вам, Игорь, эти люди свою участь заслужили долгими и неустанными трудами на поприще криминала. Семейка, судя, по всему была еще та, начиная с папы-мародера и заканчивая его сынком-оборотнем.

– В данном случае речь идет уже не об Ильиных, Василий Александрович. Началась охота на скоморохов, на Седова с Мандрыкиным, ну и на вашего покорного слугу в том числе. Сегодня ночью нас едва не убили. А сделать это пытались люди, убившие супругов Ильиных. Я имею в виду Максима Иващенко и Михаила Кравцова. Вот здесь у меня данные на них.

– Да, но Сипягин называл имя Шульца. У меня есть свидетельские показания на этот счет.

– А вы не задавались вопросом, Василий Александрович, с чего это опытный урка стал хвастаться своими подвигами словно желторотый мальчишка? Может, ему заплатили за этот захватывающий, но лживый рассказ?

– Я попробую вам помочь, Игорь, но, честно скажу, в успехе не уверен. Следствие ведет областная прокуратура, а там скорее прислушаются к мнению видного муниципального чиновника, чем к просьбам какого-то Синявина.

Я поблагодарил Василия Александровича за содержательную беседу и распрощался с ним. Не успел я захлопнуть дверь его кабинета, как он тут же взялся за трубку телефона. Будем надеяться, что ему удастся убедить коллег, вплотную заняться Михаилом Михайловичем Кравцовым, дабы спасти этому отморозку жизнь, хотя, по-моему, он подобных хлопот не достоин. Я был почти стопроцентно уверен, что Чистопалов начнет рубить концы. И вовсе не из страха перед правоохранительными органами.

Будылин встретил меня с распростертыми объятиями. Вероятно, Егор Иванович решил, что я принес ему миллион для расширения ресторанного бизнеса. Увы, меня в данный момент беспокоили совсем другие проблемы. И, надо отдать должное Будылину, он вошел в мое положение и с охотой поделился имеющейся у него информацией. Возможно, он еще не утратил надежды, отвадить меня от опасной мысли по поводу игорного бизнеса. Разговор наш происходил в кабинете Егора Ивановича, куда я проник без всяких проблем. Судя по всему, Будылину нечего было опасаться, и он не стал тратить денег на охрану.

– Феликс Строганов, – прямо ответил он на мой вопрос. – По слухам, это именно он прижал Кружилина и Чистюлю. Колотов у него на подхвате. Может, это и к лучшему.