Голубая луна (перевод Б Левина) - Лорел Гамильтон

"Дамиан!" - подумала я. И он открыл дверь, будто я позвала его вслух. Вид у него был удивленный, а ведь не часто удается потрясти тысячелетнего вампира. На миг я подумала, как же мы выглядим. Я, окровавленная, в черном лифчике и заскорузлых от крови джинсах. Джейсон, заметно хромающий. Натэниел, бегущий за нами со всех ног.

Мы протиснулись в дверь, и Дамиан закрыл ее за нами. И запер без лишних подсказок. Умница вампир.

- Что... - попытался он спросить.

- Забаррикадировать окна и дверь, - велела я.

Ашер схватил тяжелый деревянный стол как перышко и сунул его в окно.

- Гвозди у нас есть или мне его так и держать? Что-то ударило в окно, и стекла брызнули по краям стола сверкающим дождем. Ашер покачнулся. Дамиан бросился ему помогать, и они снова впихнули стол в окно. Дверь задрожала, будто кто-то ударил в нее снаружи всем телом.

- Он не успеет, - сказал Джейсон.

Натэниел стоял посреди комнаты с потерянным видом:

- Что мне делать?

Дверь снова затряслась.

Джейсон бросился к ней, подпер плечом:

- Натэниел, помогай!

Натэниел метнулся к нему и тоже уперся плечом в треснувшее дерево.

Мимо стола в окно просунулись руки. Ашер оторвал руку от стола и переломил чужое запястье, как спичку. Вопль, и рука убралась.

Он спросил так спокойно, будто и не напрягал почти все силы, чтобы удержать стол на месте.

- Можно осведомиться, почему это местная стая хочет нас убить?

- Им нас убивать не надо, - ответил Джейсон. - Им надо ее трахнуть.

Он всей спиной упирался в дверь. Тот, кто стучал снаружи, вдруг перестал, и Джейсон чуть не упал на внезапно затихшую дверь.

И в окне тоже стало чисто. Наступила ужасная тишина, слишком тихая, как говорит старая поговорка.

- Что вообще происходит? - спросил Дамиан.

- Потом, - отмахнулся Джейсон. Его глаза чуть не вылезали из орбит. Спроси меня, зачем Ричард велел мне оставаться с тобой.

Я посмотрела на него в упор:

- Ладно. Зачем Ричард велел тебе оставаться со мной?

- Это все кончится, когда ты переспишь с кем-нибудь из ликои.

Я посмотрела еще пристальнее:

- Ну-ка, повтори.

- Если окажется, что кто-нибудь другой попадет сюда раньше, он велел, чтобы я это сделал.

- Это? - спросила я, отходя к ночному столику. - То есть поимел меня?

У Джейсона хватило хотя бы такта потупиться. Он кивнул.

Я открыла ящик и вынула "файрстар". Его я заткнула за пояс, потом вытащила браунинг и щелкнула предохранителем.

- Я ничего против тебя не имею, Джейсон, но у меня другой план.

- Я же не сказал, что план Ричарда мне по душе. Отпускать шуточки я могу, и с тобой быть я бы даже очень хотел, но Жан-Клод и мой мастер тоже. Он меня убил бы.

Я поглядела на Ашера, и тот едва заметно кивнул:

- Вероятно.

- А если ты дашь кому-то другому меня поиметь из-за своей застенчивости? - спросила я. Но ответ я знала сама.

- Ричард очень не любит убивать, - ответил Джейсон. - Но если я дам кому-нибудь тебя изнасиловать, он сделает для меня исключение.

Я помахала стволом в воздухе, направив дуло в потолок.

- Повезло тебе, что у меня есть оружие.

Джейсон кивнул.

Из ванной донесся звон разбитого стекла.

- Блин!

Какого дурака мы сваляли.

- Оставайся у дверей, - велела я.

Распахнув ногой дверь ванной, я одновременно опустила ствол. Мелькнул здоровенный мужик, пытающийся влезть в окошко. Придержав бешено качающуюся дверь бедром, я выстрелила примерно ему в середину. Он завопил и вывалился.

- Держу окно! - крикнула я.

Снаружи доносились звуки схватки. Вопли сменялись рычанием. Я ощутила растущую энергию и поняла, что дерущиеся теряют человеческий вид. Они уходили, скользя между деревьями, и я почти чуяла мускусный запах меха. Мунин вернулся так внезапно и отчетливо, что я покачнулась, привалившись к двери, на которую опиралась для точности прицела.

Отвернувшись от окна, я посмотрела на Джейсона. Райну это устроило бы - ей все равно, кто. Если это огорчит Жан-Клода или будет стоить Джейсону жизни - самое то для нее. Я медленно опустилась на пол, закрыв глаза, прижимая пистолет ко лбу плашмя.

- Кто-нибудь, держите это окно, - сказала я, надеясь, что говорю вслух. У меня возникли проблемы с голосом.

Джейсон, очевидно, уже их проинформировал, потому что никто не спросил, что случилось. Дамиан зацепил меня по ногам, проходя в ванную. От этого ощущения меня схватил резкий спазм внизу живота. Я подняла глаза на Дамиана, и он застыл в дверях, будто почуял реакцию моего тела.

Он смотрел зелеными кошачьими глазами, и я знала, знала доподлинно, что если я позову его, он придет. Я только не знала, почему.

- Дамиан, окно! - напомнил ему Ашер.

Дамиан остался стоять, глядя на меня.

- Не могу.

- Анита, прикажи ему, - сказал Ашер.

Я встала на колени, свободной рукой провела вверх по штанине Дамиана. Выше, по бедру. Мотнув головой, я зачерпнула в горсть зеленый шелк рубашки и притянула Дамиана к себе. Он присел на носках, колени по обе стороны от меня. Я потянулась и поцеловала его.

Просунула язык между тонкими остриями клыков. Целоваться с вампирами я умела в совершенстве. Практика - мать умения.

Он попытался не ответить на поцелуй, отодвинулся и шепнул:

- У тебя вкус крови, чужой крови.

И прижался ко мне ртом так, будто хотел вдохнуть меня. Длинные бледные ладони обняли мое лицо, скользнули назад, в тепло моих волос.

Я прижалась к нему всем телом. "Файрстар" я все еще держала впереди, и он вдавился в пах Дамиана. Я вдвинула его еще сильнее, и Дамиан чуть застонал от боли. Браунинг уже упал на пол.

Шум послышался со стороны окна, я прервала поцелуй, и Дамиан стал целовать меня в шею, все ниже и ниже. В окно лез мужчина, как в длинный хрустальный туннель.

Я вытащила зажатый "файрстар" и нацелилась точно ему в середину лба. Он вытаращил глаза и вдруг дернулся обратно в ночь. Не настолько его занесло, чтобы ему не хотелось жить. Вопрос был в другом: насколько занесло меня?

Рот Дамиана завис у меня над сонной артерией. Язык высунулся, гладя пульсирующую кожу. Вампир просил позволения. Но не так я сегодня хотела отдавать кровь. Райне никакого интереса не было просто отворять жилу.

Запустив правую руку в его длинные кроваво-рыжие волосы, я дернула его вверх, на себя.

- Да не кровь мне пускай, а еби!

- Жан-Клод его убьет! - выкрикнул Ашер.

- Плевать мне.

Услышав эти свои слова, я всплыла наверх. Будто раздернула мокрый занавес, прилипший к лицу, удушающий, проникающий в тело, пытающийся утопить меня.

Отползая от Дамиана в комнату, я хрипло выговорила:

- Следи за этим чертовым окном, Дамиан, а ко мне не подходи.

Он остался в дверях, не понимая, что делать.

- Ты слышал свою госпожу, Дамиан? - спросил Ашер. - Делай, что тебе сказали.

Я услышала, как он входит в ванную, как хрустят по битому стеклу его ботинки. Сама я осталась на четвереньках, тяжело дыша, опустив голову. В руке все еще был зажат "файрстар", зажат так, что рука болела. Я вдвинула рукоять себе в ребра, с поворотом. Вот это настоящее. Это в самом деле. А Райна мертва. Она призрак, черт бы ее побрал совсем.

Послышался шорох - кто-то полз ко мне. Я подняла голову и увидела Натэниела, его сиреневые глаза. Завопив, я попятилась от него. Он - жертва, а Райна жертв любит. Руку я выставила вперед, будто защищаясь от удара. Отползая, я уперлась спиной в кровать и остановилась, сжимая пистолет двумя руками, покачиваясь взад-вперед.

Натэниел пополз ко мне, пополз так, будто весь состоял из мышц, будто у него насчитывалось позвонков намного больше, чем нужно. Он пододвинулся ко мне так близко, что я почувствовала на лице его дыхание, когда он произнес:

- Я твой, Анита. Ты моя Нимир-ра, моя королева.

Он тщательно следил, чтобы меня не коснуться, оставляя между нами эту последнюю долю дюйма, чтобы решение принадлежало мне. Но оно мне не принадлежало.

Я попыталась сказать ему, чтобы уходил прочь, но голос не слушался. Я не могла ни говорить, ни шевельнуться. Я лишь могла цепляться за последние крохи самоконтроля, чтобы не податься вперед и не целовать Натэниела. Я боролась изо всех сил, потому что с кем бы я сейчас ни соприкоснулась, это будет все. Мунин измотал меня. Даже мое самообладание не безгранично. И я не хотела, чтобы жертвой стал Натэниел. Только это мне еще помогло сдерживаться.

В дверь постучали, и от такой неожиданности я вскрикнула. Натэниел отпрянул, но все еще оставался слишком близко.

- Ты откроешь? - спросил меня Ашер.

Я замотала головой. Это был не отрицательный ответ, а знак, что я не могу говорить. Слишком много сил занимала борьба с собой, чтобы не содрать с себя одежду и не изнасиловать первого попавшегося из тех, кто здесь в комнате. Вся моя сосредоточенность уходила на эту борьбу.

Очевидно, Ашер сам это сообразил, потому что спросил:

- Кто там?

Очень цивилизованно.

Ответ, я думаю, потряс нас всех: