Воспоминания о деле Веры Засулич - А Кони

Обращаясь, наконец, к указаниям товарища прокурора на то, что председателем были нарушены статьи 676 и 804 Уст. угол. судопр. и что присяжные заседатели не были приглашены не обращать внимания на раздавшиеся во время речи защитника рукоплескания, окружной суд Считает обязанностью объяснить, что, согласно с 641 статьей Уст. угол. судопр., председателем были подробно и всесторонне объяснены присяжным заседателям их права и обязанности, их нравственная и юридическая ответственность, - не было лишь указано на размер денежного взыскания, которому подвергаются присяжные, нарушившие свои обязанности. Перед вручением вопросного листа старшине присяжные заседателей председатель сказал подробное заключительное слово, в котором, вновь упомянув о лежащей на присяжных ответственности, напомнил им о порядке их совещаний, каковой не мог не быть им уже известен, так как они решали уже девять дел, состояли из лиц, принадлежащих к развитому классу общества, и должны были совещаться в комнате, на стенах которой крупными печатными буквами изображено содержание статей 801-816 Уст. угол. судопр. и принесенная ими присяга (решение Уголовного кассационного департамента по делу Арсеньева 1871 г., № 1425;

по делу Рыбакова и других 1868 г., по делу Бильбасова 1868 г., № 49; по делу Княжнина 1869 г., № 617).

Что касается, наконец, до приглашения присяжных не обращать внимания на рукоплескания, то суд считал бы неуместным и несогласным с достоинством лежащих на присяжных заседателях обязанностей приглашать их немедленно после всякого нарушения порядка в зале заседания не обращать на это никакого внимания, то есть приглашать их не поддаваться давлению внешних, мимолетных явлений и не забывать святости принятой ими присяги. Такое приглашение было бы уместно лишь в случае проявления кем-либо из присяжных своего сочувствия или беспокойства по поводу происшедшего беспорядка. Притом, в начале заседания, при обращении к присяжным по 671 статье Уст. угол. судопр., председатель указал им на необходимость не поддаваться в предстоящем деле каким-либо мимолетным впечатлениям и не обращать никакого внимания на обстановку, их окружающую, памятуя, что для них, кроме суда, свидетелей и сторон, никого в зале заседания не должно существовать.

Председатель с.-петербургского

окружного суда (А. Кони)

Член суда (В. С в р б и н о в и ч)

Член суда (Ден)

Секретарь (подпись)

№ 2408

1878 года мая 5 дня

ПРИЛОЖЕНИЕ 7

УКАЗ ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА

САМОДЕРЖЦА ВСЕРОССИЙСКОГО

ИЗ ПРАВИТЕЛЬСТВЕННОГО СЕНАТА

НОВГОРОДСКОМУ И С.-ПЕТЕРБУРГСКОМУ ОКРУЖНЫМ СУДАМ

По указу его императорского величества правительствующий сенат слушал: кассационный протест товарища прокурора с.-петербургского окружного суда на приговор того же суда по обвинению дочери капитана Веры Засулич в покушении на убийство с.-петербургского градоначальника.

По выслушании заключения товарища обер-прокурора правительствующий сенат принял на вид, что определением с.-петербургской судеб-. ной палаты, состоявшимся 11 марта 1878 г., дочь капитана Вера Засулич была предана суду с.-петербургского окружного суда с участием присяжных заседателей по обвинению в покушении, с заранее обдуманным намерением, на жизнь с.-петербургского градоначальника генерал-адъютанта Трепова. Последовавшим по сему делу решением присяжных заседателей Засулич была признана невиновной, вследствие чего суд приговором, состоявшимся 31 того же марта, признал ее оправданною по суду. В протесте на этот приговор обвинительная власть приводит семь кассационных поводов, лишающих, по ее мнению, приговор и решение присяжных заседателей силы судебного решения.

Первый кассационный повод заключается в нарушении судом статей 575 и 576 Уст. угол. судопр. предоставлением защитнику Засулич пригласить некоторых свидетелей, в вызове которых ему было отказано, и приглашением других посылкою им повесток от суда. В этом отношении из дела и производства суда видно, что побудительной причиной совершения преступления Засулич выставила потребность в мщении генерал-адъютанту Трепову за наказание розгами содержащегося в доме предварительного заключения арестанта Боголюбова, очевидицей какового происшествия Засулич не была, но узнала о нем сначала из газет, а затем из рассказов разных лиц, которых, впрочем, Засулич не поименовала. В этом виде объяснения Засулич были занесены в составленный о ней обвинительный акт. По вручении Засулич копии с этого акта избранный ею защитник, присяжный поверенный Александров, не пропуская срока, установленного статьей 557 Уст. угол. судопр., обратился в суд с двумя заявлениями, в которых ходатайствовал о вызове семи свидетелей, не спрошенных при предварительном следствии, для проверки через спрос этих свидетелей-очевидцев обстоятельств, вызвавших и сопровождавших наказание Боголюбова розгами. Суд, находя, что свидетели эти имеют показывать об обстоятельствах, не составляющих предмета настоящего дела, а равно, что мотив преступления показаниями этих свидетелей не может быть разъяснен, потому что подсудимая не указывает, чтобы она от кого-либо из них слышала о причинах и поводах наказания Боголюбова розгами, и что затем показания их не могут содержать в себе каких-либо достоверных данных для суждения о существе тех рассказов, которые повлияли на решимость Засулич,-по определению, состоявшемуся 23 марта, в ходатайстве Александрова отказал. Тогда последний 24 того же марта подал в суд заявление о том, что Засулич принимает вызов семи свидетелей на свой счет, почему просил распоряжения о вызове двух из них, как содержащихся под стражей, и о предоставлении ему пригласить остальных по предварительному с ними соглашению. Заявление это не было заслушано судом, но на нем имеется никем не подписанная пометка: "Вызвать". О содержании этого заявления и последовавшего по оному распоряжения прокурор суда уведомлен не был. При открытии 31 марта судебного заседания оказалось, что из семи свидетелей, указанных в заявлениях присяжного поверенного Александрова, не явилось двое, содержащихся под стражею, по вызову их повестками, посланными им от суда за подписью секретаря и его помощника, и один, по приглашению защиты; но суд, признавая показания неявившихся свидетелей несущественными, счел возможным приступить к рассмотрению дела. Затем, во время судебного следствия, четыре приглашенные защитой свидетеля были допрошены судом, причем одному из них, по удостоверению суда, были предлагаемы вопросы прокурором.

На основании статьи 575 Уст. угол. судопр. домогательство участвующих в деле лиц о вызове новых свидетелей разрешается судом, который при этом принимает в соображение основательность представляемых к тому причин и важность обстоятельств, подлежащих разъяснению. Ограничение прав подсудимого на вызов свидетелей, не спрошенных при предварительном следствии, вызвано, очевидно, необходимостью предупредить по возможности вызов в суд таких лиц, которые под предлогом разъяснения вовсе неизвестных им, может быть, обстоятельств дела будут, напротив, иметь единственной целью затянуть и запутать судебное следствие в интересах обвиняемого, который в своем стремлении оправдаться всеми зависящими от него способами не только не разбирает существенных обстоятельств дела от несущественных, но нередко употребляет все средства, чтобы затруднить правосудие (объяснительная записка к статье 287 Уст. угол. судопр. и кассационное решение сената 1869 г., № 852). Таким образом, право сторон на вызов новых свидетелей поставлено в зависимость не только от признания судом основательности представленных к тому причин иважности обстоятельств, подлежащих разъяснению через спрос их, что соответствует признанию показаний свидетелей существенными или несущественными, но еще более от признания судом, что обстоятельства, подлежащие разъяснению через спрос свидетелей, имеют отношение к рассматриваемому делу, что равносильно устранению вызова таких лиц, которые под предлогом разъяснения обстоятельств дела будут иметь единственной целью затянуть и запутать судебное следствие и тем, воспрепятствовать правильному отправлению правосудия. В этих законных пределах и было постановлено судом 23 марта определение, которым признано, что свидетели, о вызове которых ходатайствовал присяжный поверенный Александров, имеют показать об обстоятельствах, не составляющих предмета дела, а равно, что показания этих свидетелей не могут разъяснить мотива преступления. Определение судов о том имеют ли значения для дела те или другие показания свидетелей проверке в кассационном порядке не подлежат. Но в данном случае определением суда, 23 марта состоявшимся, разрешался вопрос не о значении для дела показания того или другого свидетеля, но о том, что свидетели, о вызове которых ходатайствовал присяжный поверенный Александров, имеют показывать об обстоятельствах, не составляющих предмета дела, что показания их не могут разъяснить мотива преступления и что, таким образом, они являются не свидетелями, а совершенно посторонними для дела лицами. Очевидно, что устранение судом целого ряда свидетелей, могущих, по мнению защитника подсудимой Засулич, свидетельствовать о таких обстоятельствах, которые могли служить если не к совершенному оправданию, то к смягчению ее вины, должно служить достаточным основанием к рассмотрению в кассационном порядке правильности такого определения суда.