Кто на папочку? - Фора Клевер

— Да, ты прав. Пойдем. Уверена, он успокоится, и вы нормально поговорите.

* * *

Дима сидел на лавочке возле смотрового кабинета, зарывшись пальцами в волосы. Если бы это была не больница, а над ним не стояла Нелли Викторовна, черта с два он бы позволил Еремину остаться наедине с Кариной. Но сейчас был вынужден сидеть и ждать.

— С Кариной все хорошо. У нее были тренировочные схватки. Не переживайте вы так, — пыталась отвлечь его женщина, но Марков уже и так понял, что с любимой и ребенком все в порядке. Иначе бы Ивана в кабинет не пустили.

Что они там делают? О чем говорят? Какую чушь вешает Еремин на уши девушке? И самый главный вопрос: что делать, если она выберет его? Дима понимал, что Карину с Ваней что-то связывало. Как минимум сильная симпатия, а как максимум…

Что между ними было на даче? Дима никогда об этом не спрашивал, а стоило. Ведь теперь он чуть ли не выл от безысходности. И сделать ничего не мог. Если Карина захочет остаться с Ереминым, то удержать ее никак не получится. Марков сделал все, что от него зависело, а теперь оставалось лишь надеяться, что этого достаточно.

Погрузившись в свои мысли, он даже не заметил, как исчезла Нелли Викторовна. Лишь увидел, что препятствий к закрытой двери больше нет. Порыв ворваться туда он кое-как преодолел, но ноющее чувство в груди толкало на действия. И если бы раньше Дима так и сделал, то сейчас решил предоставить любимой девушке выбор.

«Если любишь, отпусти…» — так, кажется, говорят? Раньше Марков не понимал этого выражения. Как можно отпустить того, без кого уже не видишь своей жизни? А оказалось, что он готов на это. Главное, чтобы она была счастлива. Пусть и не с ним, хоть он и старался изо всех сил. В любом случае, заставить Карину быть с собой Дима не мог, да и какой смысл? От этой девушки ему нужно либо все, либо ничего.

Не выдержав накала эмоций, Марков решил выйти на улицу и проветриться. Иначе не сдержится и все-таки ворвется в смотровую. А если застанет этих двоих за поцелуем, то окончательно сорвется. Он порывисто встал с лавки и направился к выходу.

— Дима! — раздался за спиной родной и нежный голос.

Марков замер, сжав кулаки, и зажмурился. Сердце в груди грохотало так сильно, что заглушало остальные звуки. Время будто остановилось. Мужчина боялся повернуться и увидеть то, что, наконец, его добьет, поэтому так и продолжал стоять.

— Эй, ты чего? — Карина, вдруг, оказалась прямо перед ним и озабоченно всматривалась в его лицо.

— Я… — потеряно начал Марков, но осекся на полуслове. Впервые в жизни он не знал, что говорить.

— Что с тобой, Дим? — нежная ладошка скользнула по его щеке, согревая своим теплом и вырывая из ступора. Дима накрыл ее своей рукой и потерся щекой, впитывая ласку.

— Не тяни, — выдавил он, сглотнув ком в горле.

— С чем не тянуть? Что случилось? На тебе лица нет, — явно забеспокоилась девушка.

— То есть… — Дима растерялся. Карина вела себя странно. Никакой вины в глазах, ни сосредоточенности в лице перед тем, как сказать, что она уходит него. Неужели… — Ты не уйдешь к нему? — решился он задать волнующий его вопрос.

— К кому? К Ване, что ли? — удивленно распахнула глаза девушка, а когда наткнулась на суровый взгляд мужчины, расползлась в лучезарной улыбке. — Я же говорила, что никуда не собираюсь. Дим, что за глупости?

— А о чем вы так долго разговаривали? — пробурчал Марков чисто по инерции, но в груди словно лопнуло что-то, взорвалось. И резко нахлынуло невероятное облегчение.

— Нам нужно было поговорить и расставить все точки. Я тебя люблю, дурачок. Слышишь?

— Могла бы и потом с ним поговорить. Я тут чуть с ума не сошел! Да я с работы даже не отпросился. Я тупо сбежал! А ты его…

Договорить Диме не дали. Карина решительно обхватила его за шею и дернула на себя, заткнув рот страстным поцелуем. Приведенный аргумент Марков посчитал весомым и быстро перехватил инициативу, наслаждаясь мягкими губками любимой девушки. Других доказательств ее чувств и не нужно было. Все сомнения, терзавшие мужчину испарились, словно их и не было. На душе стало так легко и радостно, что Дима готов был обнять и расцеловать весь мир. Бегать по улице и кричать о своем счастье. И даже с Ваней готов был помириться. Да что уж там, даже прощения попросить за постоянные нападения!

Оторвавшись от Карины, Марков уперся взглядом в Еремина. Тот стоял, засунув руки в карманы и улыбался. Что-то в нем изменилось. Исчезло былое напряжение и настороженный взгляд. Плечи расправились. Да и вид у него какой-то…живой.

— Поговори с ним, — шепнула на ухо Диме Карина и отошла в сторону. — Я пока к врачу схожу, спрошу кое-что.

Марков проводил ее взглядом и вновь повернулся к Еремину. Тот кивком указал на выход и, не дожидаясь ответа, вышел на улицу.

Снаружи снова валил снег, искрящийся от света фонарей. Мимо пробегали торопящиеся куда-то люди. Слышался шум машин, а двое друзей стояли на крыльце больницы и, не отрываясь, смотрели друг на друга.

Дима не чувствовал былой враждебности к Ване. Да и он не выглядел расстроенным. Скорее умиротворенным. Словно освободился от своих демонов, которые терзали его столько лет. Делить было уже нечего, и оба это понимали.

Без слов Марков протянул руку, делая первый шаг к примирению. Еремин усмехнулся. Схватился за его ладонь, резко рванул на себя и крепко обнял мужчину.

— Балда! — бросил Дима, обхватив Ивана в ответ за талию.

— От балды слышу! — рассмеялся в ответ его друг.

— Как я тебя приложил сегодня об стену, а?

— Я тебе поддался, малыш. Боялся, что ты расплачешься.

— Ах так? А ну, лови гранату! — Дима отпрянул от Еремина и, схватив с перил горсть снега, быстро скомкал его в снежок и бросил в друга, попав тому в грудь.

— Ну, держись! — притворно-грозным тоном воскликнул Иван и бросился вдогонку за улепетывающим от него Марковым, попутно скатывая оружие.

Люди, кто с недоумением, а кто и с понимающей улыбкой смотрели на двух взрослых мужчин, бегающих друг за другом перед зданием больницы и играющих в снежки. Но те всех этих взглядов не замечали.

А в это время в окно за ними наблюдала довольная собой Карина и тихо посмеивалась над двумя оболтусами, жалея, что со своим огромным животом не может присоединиться к их веселой