Красив и очень опасен - Энн Стюарт

Все случилось быстро, неотвратимо и в торжественной тишине. Кэссиди не обращала внимания на неудобство и боль в спине от жесткого стола, хотя при каждом толчке сползала все дальше и дальше. Тарелки и чашки одна за другой сыпались на пол, слышался звук разбивающегося стекла, но Кэссиди с Ричардом ничего вокруг не замечали. Первой достигла вершин блаженства Кэссиди, и почти сразу гримаса наслаждения исказила лицо Ричарда, бессильно поникшего головой.

– Между прочим, это уже вторая наша кухня, – заметил он пару минут спустя, отдышавшись.

Кэссиди в притворном гневе отпихнула его, и Ричард, оставив ее, встал; джинсы его сползли к щиколоткам. Наклонившись, он натянул их, застегнул «молнию», а потом протянул руку, чтобы помочь встать Кэссиди.

– Осторожно, на осколки не наступи, – предупредил он.

Глядя на его протянутую руку, Кэссиди вдруг захотелось завопить во весь голос или хотя бы разреветься. Да, она отдалась ему вся без остатка, причем добровольно, однако суровая реальность начала доходить до ее сознания лишь сейчас, когда она лежала перед ним абсолютно голая, вся еще дрожа после короткого, но сокрушительного и опустошающего их соединения. Так низко она еще не опускалась… Все, пала последняя ее защита! От этой мысли Кэссиди вдруг сделалось страшно и противно.

Не глядя на Ричарда, она сама и довольно неуклюже сползла со стола, чувствуя себя последней дурой. Однако Ричард не собирался мириться с ее внезапной переменой. Он обнял ее, и тут же чувство неловкости и отчужденности как рукой сняло; так случалось всякий раз, стоило ему только к ней прикоснуться.

– Ты меня развращаешь, – промолвил Ричард, состроив гримасу.

На мгновение Кэссиди закрыла глаза, краска бросилась ей в лицо. Господи, ну неужели можно еще смущаться после всего того, чем они занимались в течение последних двенадцати часов? Когда его сперма стекала по ногам? И все же лицо ее горело от жгучего стыда.

– Как и ты меня, – пробормотала она, потупившись.

Того, что последовало, Кэссиди не ожидала. Безграничной нежности, с какой губы Ричарда прильнули к ее губам. Веки ее, затрепетав, открылись, и Кэссиди посмотрела на него полными слез глазами.

– Доброе утро, – мягко прошептал Ричард.

И тут наконец до Кэссиди дошел весь юмор происходящего, и она сумела робко улыбнуться.

– А разве мы с тобой еще не поздоровались? – лукаво напомнила она.

– Можем начать все сначала, – прошептал Ричард, целуя ее. На этот раз и сама Кэссиди поцеловала его, обвив руками его шею со всей накопившейся и не выплеснутой еще нежностью, на которую была способна.

– Мы должны навестить детей, – промолвил Ричард. – Салли меня ждет, и она нисколько не удивится, если мы приедем вместе. – Чуть помолчав, он добавил: – Она женщина проницательная, всегда такой была.

Неожиданно для себя Кэссиди ощутила острый укол ревности. И тут же изумилась, ведь никогда не считала себя ревнивой собственницей. Кто бы мог подумать, что в ней бушует столько страстей?

– Ты ее любил? – не удержалась она.

– Нет. И она это понимала.

– Но ты с ней встречался? – не унималась Кэссиди. – Уже женатым человеком. – Зная ответ заранее, она все-таки на что-то надеялась.

Однако время лжи ушло безвозвратно.

– Да, – кивнул Ричард.

– А как относилась к этому твоя жена?

– Бесилась, разумеется. – Слова эти прозвучали непринужденно, почти легкомысленно.

– Не хочу про это слышать, – проворчала Кэссиди, наливая себе кофе.

– Тогда не спрашивай, – спокойно ответил Ричард. И тут же добавил: – Мы выезжаем через полчаса. Ехать предстоит несколько часов, а я хочу, чтобы вам хватило времени познакомиться поближе.

– А тебе?

– Что – мне?

– Разве ты сам не хочешь побыть с ними? Вот-вот тебя хватятся и поймут, что ты покинул Штаты. Неужели ты не хочешь побыть со своими детьми подольше? Разве ты их не любишь?

– Я собираюсь отдать жизнь за них, – бесстрастно ответил Ричард. Кэссиди прикусила язык, но не успела извиниться, как Ричард уже вышел из кухни.

Стоял замечательный весенний день. Пока Кэссиди переодевалась, она обдумала, как должна вести себя. Они встретились с Ричардом у взятого напрокат «Воксхолла», который стоял на подъездной аллее. Лицо Ричарда казалось непроницаемым. Забросив на заднее сиденье корзину со съестными припасами, он посмотрел на нее и спросил:

– Ну что, помиримся?

– А разве мы ссорились?

– По-моему, мы только и делаем, что ссоримся. Так или иначе. Давай договоримся: сегодня ни о чем меня не спрашивай. Ты еще не готова услышать правду, а меня тошнит от вранья. Давай прикинемся мирной американской четой, которая путешествует по провинциальной Англии. Никаких убийств, лжи или тайн. Хотя бы на сегодня.

Переполняемая чувствами, Кэссиди кинулась к нему на шею.

Ричард обнял ее и прижал к себе, чувствуя, как колотится ее сердце. В такт его собственному.

– Согласна, – сказала она, боясь разреветься.

Сезон ягнения был в самом разгаре, и поля, мимо которых вел машину Ричард, буквально кишели овцами и их тонконогим потомством. Деревья и кустарники еще не полностью покрылись листвой, зато нарциссы цвели вовсю, наполняя воздух свежим и душистым ароматом.

По дороге Кэссиди и Ричард слушали радио, то и дело передающее сводки погоды в Уэльсе, вели непринужденную беседу – о детстве, любимых книгах и фильмах, об учебе в колледже. События последних двух лет не упоминал никто. Не заходила речь и о делах семейных. Кэссиди, удобно пристроившись на сиденье, любовалась умиротворяющим деревенским пейзажем, втайне мечтая, чтобы поездка никогда не кончилась.

К городку Нитсфут они подкатили уже ближе к полудню. Салли с детьми занимала уютный домик на самой окраине, и хотя Кэссиди недоумевала, почему бы им не жить в Черринг-Кросс, спрашивать об этом она не стала, решив хотя бы сегодня не проявлять излишнего любопытства. В конце концов, самое главное она выяснит и без посторонней помощи, просто подмечая, что творится вокруг.

Сумев перебороть свою неоправданную ревность, Кэссиди убедилась, что отношения Ричарда и Салли носят чисто дружеский характер. По крайней мере, со стороны самого Ричарда. При встрече Ричард непринужденно поцеловал свою преданную подругу в щеку, что тем не менее больно задело Кэссиди. Да, она жаждала его любви и его страстных ласк. Но и искренней дружеской привязанности с его стороны ей тоже остро недоставало.

Детишки тут же облепили отца и утащили в дом, треща без умолку, как сорочата. Кэссиди, немного растерявшись, осталась у машины, но затем, обернувшись, встретилась с пристальным взглядом карих глаз Салли Нортон.

– Итак, вы вернулись, – промолвила Салли.