Бестиарий - Роберт Маселло

Дел зашел мужчинам за спину и с размаху сильно хлестнул дубинкой по кустам.

Стэн долго и многозначительно смотрел на Картера, потом достал из нагрудного кармана солнечные очки, надел их и сказал:

— И то правда. Идем, а то здесь так дерьмом разит, просто сил никаких.

Картер понял, что выиграл этот раунд. Он молча наблюдал за тем, как Стэн с приятелем направились в тропинке и начали спускаться вниз с горы. Картер опустился на колени рядом с девушкой и спросил:

— Ты как? Ничего?

Она подняла на него заплаканные глаза и пробормотала:

— Вроде бы да.

— Мобильный телефон есть?

— Они забрали. Выбросили в речку, — сказал паренек.

Дел стирал кровь с его разбитых губ какими-то листиками.

— Все обошлось, и скоро вы оба будете в полном порядке, — сказал Картер, затем спросил девушку: — Встать можешь? — Подал ей руку, помог подняться. — Сама спуститься сможешь?

Она не ответила, подошла к своему парню.

— Ты как, Луис?

Но тот даже не поднял на нее глаз.

— Как ты? — повторила она и протянула руку, видно, собираясь погладить по плечу, но он оттолкнул ее.

— Только не трогай меня, ладно? Оставь в покое!

Картер понимал, что происходит, — парнишка стыдился, что его избили прямо на глазах подруги, а он не смог оказать достойного сопротивления.

Дел тоже понял это.

— Как тебя зовут? — спросил он девушку и отвел в сторону, к тропинке. — Я Дел Гаррисон.

— Лили.

— Приятно познакомиться, Лили.

Они шли рядом, Дел опирался на самодельную дубинку, как на палку.

— С ней спускаться гораздо удобнее.

Картер подхватил свой рюкзак и повел паренька в том же направлении. Он был худенький, невысокий; майка фирмы «Найк» спереди забрызгана кровью.

Они шли в полном молчании, глядя под ноги, чтобы не споткнуться о камни и корни. Мужчин, напавших на парочку, нигде не было видно, Картер не хотел задавать лишних вопросов.

Дел, чтобы отвлечь пострадавших, рассказывал обо всем, что видел вокруг.

— Вот это в народе называют цветком попкорна, видите, справа от вас? А вокруг него олений бурьян, вон как разросся. А там, впереди, заросли дикой гречихи, рядом цветки львиного зева, причем не садового, а дикого, вьющегося. Желтый тысячелистник. Пурпурный паслен. Одуванчик лекарственный.

Он мог бы продолжать до бесконечности, но вскоре они свернули в лес и прошли мимо заброшенной хижины. В небе над головами неспешно описывал бесконечные круги одинокий ястреб.

Кто же все-таки жил здесь? Этот вопрос не давал Картеру покоя, когда они проходили мимо домика с заколоченными окнами и запертой дверью.

Спускаясь с горы, они лишь однажды повстречали прохожего. Вернее, прохожую, молодую женщину в широкополой соломенной шляпе, она проводила их полным любопытства взглядом. Наконец все четверо вышли на автостоянку.

— Где ваша машина? — спросил Картер.

Луис указал на красный «трансам». Шины на всех четырех колесах были спущены.

— Мать твою! — выругался Луис.

— Но откуда они узнали, что это ваша машина? — спросил Дел.

— Они не знали, — сказал Картер и оглядел остальные три или четыре машины, в том числе и свою, — у всех были проколоты шины.

— Они весьма последовательны, даже трудолюбивы, — заметил Дел.

— Можем дойти до дома Джелсонов, — сказала Лили Луису, который по-прежнему сторонился ее. — Оттуда я позвоню маме.

— Может, стоит сначала вызвать полицию, — сказал Картер, — и написать заявление? У меня в машине есть мобильник.

— Нет! — крикнул Луис. — Никакой полиции, к черту заявления! — Он резко развернулся и, сверкая глазами, уставился на Лили. — Ничего не случилось, ясно тебе?

— Если ты не позвонишь, это сделаю я, — сказал Картер.

Луис злобно уставился на него.

— Делайте что хотите. А я пошел.

Он двинулся в сторону Сансет, в своей окровавленной майке и джинсах. Следом за ним затрусила Лили. Остановилась на миг, помахала Картеру и Делу рукой.

— Ни одно доброе дело не остается безнаказанным, — грустно заметил Дел.

Картер кивнул.

— Попробуем вызвать техпомощь, — предложил Дел. — По опыту знаю, добираться сюда они будут долго.

ГЛАВА 21

— Что значит «ничего не съел»? — холодно и зловеще спросил аль-Калли.

Рашид, ухаживающий за животными, задрожал с головы до пят.

— Я сам видел, как этот человек погиб, — сказал аль-Калли, поднимаясь из кресла за резным письменным столом. — Видел, как его стащили с дерева за ногу. Видел, как потом уволокли в пещеру.

Рашид в безупречно белом медицинском халате лишь кивал головой в знак согласия.

— Да, все верно. Именно так оно и было. Я тоже думал, что его съели.

Рашид, которому в ту ночь доступ в бестиарий был запрещен, точно не знал, что там произошло. Зато он хорошо знал, на что способен его хозяин. И еще он видел в пещере останки.

Несъеденные останки.

— Но зверь не изменял своим привычкам… с тех самых пор…

Не было нужды заканчивать фразу. Он и не стал. С тех пор, как зверь потерял свою подругу. Рашид не осмелился произнести эти слова вслух, боялся упоминать об этом прискорбном факте, вызывавшем неминуемый гнев аль-Калли. Рашид прекрасно знал, кого хозяин считает виновным.

— А другие животные?

Рашид нервно сглотнул слюну и принялся врать.

— Потрясающе. Все они чувствуют себя просто потрясающе! — сказал он, используя свое любимое английское словечко, которому научился в американской школе в Каире.

На самом деле несколько животных вели себя странно, да и выглядели неважно. Птица начала терять длинные хвостовые перья, они стали ломкими и хрупкими; у более крупных зверей наблюдалось затрудненное дыхание, а глаза стали скучными, без огонька. Что ж, неудивительно, ведь их изъяли из привычных условий в Ираке, затем было долгое и утомительное путешествие в Америку, новая незнакомая обстановка. По мнению Рашида, эти создания так никогда до конца и не оправятся. Что бы он ни делал, какие инновационные научные методы ни пробовал — от изменения диеты до смены температуры воздуха и подстилок, — все напрасно. Ему так и не удалось вернуть им прежние силу, красоту и блеск.

Часто долгими темными ночами он представлял, как рано или поздно сам пойдет на корм этим зверям. Он знал, что аль-Калли не будет колебаться ни секунды.

— Ладно. Позже я сам посмотрю. А теперь ступай и скажи Якобу, чтобы подавал машину.

— Слушаюсь, сэр. Сию минуту. — Рашид, пятясь и отвешивая поклоны, вышел из кабинета.

Когда двойные двери уже были готовы закрыться за ним, он услышал, как его господин насмешливо и раздраженно передразнил его: «Потрясающе! Потрясающе!»