Не надо оборачиваться - Александр Покровский

Вскоре автобус, не снижая скорости, свернул на какую-то подъездную дорогу, почти сразу остановился, и из него повыскакивали бойцы с автоматами наизготовку. Люба тоже затормозила и достала оружие, но выходить из машины пока не собиралась. Всё это происходило возле небольшого двухэтажного здания, явно нежилого. Дверь его, несмотря на мороз, была настежь распахнута, а возле обледенелого крыльца стояла легковушка, в которую четверо мужчин безуспешно пытались засунуть совершенно неподвижного пятого, скорее всего, труп. Группа захвата взяла их в полукольцо, командир приказал сдаться, и они покорно бросили труп на землю и подняли руки.

Но тут непонятно откуда появились другие люди, одетые примерно так же, как группа захвата, но без оружия. Впрочем, оно им и не понадобилось. Полицейские из спецотряда полетели в одну сторону, их автоматы в другую, а первые четверо прекратили стоять с поднятыми руками и вновь, как ни в чём не бывало, принялись запихивать труп в салон автомобиля. Люба глянула адрес по навигатору и немедленно связалась с шефом.

— Чего тебе, Сорокина? — недовольно осведомился тот. — Я за рулём, на скользкой дороге. Зачем ты меня отвлекаешь?

— Шеф, я только что видела, как наш спецотряд разгромили какие-то люди в масках.

— Где ты это видела?

— Здесь, — она назвала адрес. — Тут какое-то здание, из него, похоже, вынесли труп, наши пытались их взять, а те, другие, напали из засады. Они меня не видят, я могу двух-трёх пристрелить, но тут повсюду разбросаны автоматы.

— Разбросаны автоматы? Это как? — не понял шеф. — Ты можешь докладывать нормально?

— Автоматы сначала были у наших. Те, кто на них напал, отобрали и разбросали по дороге.

— Всё правильно, — неожиданно для Любы согласился шеф. — Ты не вмешивайся, сиди на попе ровно. Сейчас переговорю с одним человеком, и перезвоню тебе. Или он сам с тобой свяжется. И не бренчи нервами. «Те, другие» — тоже на нашей стороне.

Люба отложила телефон и снова взяла оружие. Вмешиваться она и так не собиралась, но пистолет хоть и слабоват против автоматов, всё же лучше, чем ничего. Даже если шеф не ошибся, и «те, другие» действительно на той же стороне, что и она. Тем более, что кто-то из них уверенно зашагал к её машине. Скорее всего, это тот самый «один человек», который сам с ней свяжется. А что, если нет? Люба почувствовала, что несмотря на холод её правая ладонь вспотела, но вместо того, чтобы её вытереть, сняла пистолет с предохранителя. «Один человек» остановился шагах в трёх от её машины и показал пустые руки. Затем медленно стащил с себя маску, или балаклаву, как это стали называть в последнее время. Люба спрятала оружие и распахнула пассажирскую дверцу.

— Я даже соскучиться по вам не успел, товарищ Сорокина, — признался подполковник федеральной спецслужбы. — Совсем недавно расстались. Каким образом вы оказались тут?

— Проезжала мимо, вижу — что-то происходит. Как же не посмотреть, что именно?

— Как говорится в народе, товарищ Сорокина, любопытство кошку губит. Или уже сгубило, не помню. Тут люди труп в автомобиль грузят, это серьёзное занятие. Труп известного вам товарища Бонифация, между прочим. Он нам очень нужен, а договариваться с полицией некогда. Это вот здание — морг, если вы не знали.

— В чём срочность, товарищ подполковник?

— Есть обоснованное предположение, что это был последний мужчина-оборотень. Значит, оборотни вымрут. Мы не можем этого допустить.

— А почему вы не можете допустить вымирание оборотней? Разве они занесены в Красную книгу?

— Шутите, товарищ Сорокина? У товарища Нежного научились? Да плевать и мне, и моей конторе на эту вашу Красную книгу! Впрочем, не буду отвлекать водителя. Нам пора ехать. Вон, видите, микроавтобус выруливает? Следуйте за ним.

— А куда вы хотите ехать?

— Я хочу ехать домой. Но мы поедем совсем в другое место. Разве ваш начальник вас не проинформировал? Мы едем брать оборотня Агату.

— Вспомнила, шеф говорил, — Люба поехала вслед за микроавтобусом. — Нужно спасти майора Нежного.

— Жизнь и здоровье товарища Нежного нас не очень интересует. Нам нужен оборотень женского пола, и я очень надеюсь, что мы его раздобудем.

— Её, — машинально поправила Люба. — Если вас волнует пол, видимо, вы собираетесь их совокуплять. Но ведь Бонифаций мёртв. Некрофилия?

— Вот не надо навешивать ярлыки! Мы обеспечим, чтобы всё было хорошо. А как мы это обеспечим — вам, товарищ Сорокина, знать не положено. Государственная тайна, понимаете?

Допрашивали Нежного как-то совсем несерьёзно, вопросы задавали совершенно идиотские. Да и ответы майора Агату особо не интересовали, а девица с пустым взглядом, похоже, вообще его не слушала. Она стояла в двух шагах от Нежного, сидящего в глубоком кресле, держа его под прицелом, и он мог поклясться, что наведенное на него дуло его собственного пистолета ни разу не дрогнуло. Агата пригрозила, что стоит ему сделать любое резкое движение, и страж без предупреждения откроет огонь, да и плавных движений тоже лучше не делать. Во избежание, так сказать.

Зачем ведётся этот, казалось бы, никому не нужный допрос, он догадался быстро. Агата просто убивает время, ждёт нападения спецотряда, и считает, что раз у них есть заложник, это чем-то им поможет. Скорее всего, попытается обменять его жизнь на возможность скрыться. А раз оборотни до сих пор не удрали, значит, спецы уже прибыли, и страж, пока шла «в гости», их заметила. Скоро начнётся штурм, и это может очень плохо кончиться для одного полицейского майора. Было бы неплохо разобраться с ними до начала атаки, но неподвижный чёрный глазок дула отбивал всякое желание затевать авантюры.

Наконец, в дверь кто-то позвонил, Агата пошла открывать, а страж по имени Майя и не пошевелилась. Он даже усомнился, дышит ли девица, но вот в том, что она готова в него стрелять, сомневаться не приходилось. Хозяйка квартиры тем временем узнала, что ей принесли телеграмму-молнию, правда, предполагаемый почтальон так и не смог сказать ни от кого молния, ни откуда. Ни Агата, ни майор не поверили, что телеграмма существует где-то ещё, кроме головы идиота из спецотряда, который срочно её выдумал, стоя перед дверью.

— Не стреляйте, здесь заложники! — внезапно заорала Агата, и тут же на лестничной площадке застрекотали автоматы, а дверь жалобно загудела под ударами пуль.

— Ай! — жалобно вскрикнул кто-то за дверью, добавив слабым голосом несколько нецензурных слов, и ураганный огонь тут же прекратился.

Нежный оценил штурмовую группу как редкостных идиотов. Мало того, что выдумали какую-то дурацкую телеграмму, которая здесь совсем никому не нужна, даже если на минуточку забыть, что почтальоны уже давно их по квартирам не разносят. Может, где-то в столице и приносят домой, но не здесь. Здесь позвонят по телефону и продиктуют содержание, а если тебе нужен оригинал, изволь притащиться в почтовое отделение. Да чёрт с ней, с этой телеграммой, но зачем стрелять в железную дверь? Рикошеты на себя ловить? Кто-то из спецов поймал, и хорошо, если в бронежилет, а если в тело?