Научи меня любить - Каролина Шторм
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Как дела, Павел? – спрашивает Алексей Петрович. – Как учёба?
– Всё отлично, – уверенно заявляю я. – Семестр подходит к концу. Следом будет практика. А там останется защита диплома.
– Значит, будешь дипломированным экономистом?
Им. Экономикой за все годы обучения так и не заинтересовался. Учиться могу, но интереса нет и, соответственно, прилежания. Свою жизнь с этой профессией связывать не хочу. У нас в универе, вообще, нет ничего подходящего для меня. Кроме статуса.
Тёща накрывает на стол. Мы с будущим тестем продолжаем так называемую светскую беседу. Я вижу, что он всё время хочет меня на чём-то подловить, так и ждёт какого-нибудь промаха с моей стороны. Но я умею контролировать ситуацию. И даже несмотря на головную боль (похоже, она решила сопровождать меня целый день) я готов держать ответ. У меня есть цель – вот она в длинном кремовом платье. И если я решил её достигнуть, мне никто не помешает.
Ужин тянется долго. Они никуда не спешат. Разговаривают, в основном, мужчины. Тёща наливает мне в бокал красное вино, которое по вкусу напоминает компот. Знали бы вы, дорогие мои, что мне приходится пить в кругу своих друзей!.. Однажды Фауст привёз из дома самогон. Хороший такой, на кедровых шишках настоянный. И ядрёный! Мы его пили стаканами и закусывали салом с чёрным хлебом. Вот это, я понимаю, аперитив! А это ваше полусухое – смех один! Но не могу же я им этого сказать. Оскорбиться могут.
Меня всё больше и больше забавляет происходящее. Да и тесть, смотрю, веселеет на глазах. Немного же ему надо для бодрости. Может, таким образом и я стану более привлекательным в его глазах?
Спустя час мы вышли курить на балкон. Да-да, Алексей Петрович тоже табаком балуется. Но предпочитает дорогие сигары. Предлагает и мне одну. Само собой я не против.
– Знаешь, Паш, – это я за время ужина под действием аперитива постепенно из Павла в Пашку превратился. Хорошо, что ещё Паханом не стал. – Я вот думаю, – продолжает тесть, – что моя дочь в тебе нашла? Ты только не обижайся сразу. Выслушай. Понятно, что вы из разного теста. Воспитывались по-разному, жили тоже по-разному. Разные статусы у вас в обществе… – я, кажется, готов скрипеть зубами от злости, накатившей на меня волной. Но пока терплю. Я у него в гостях.
– Видимо, чем-то ты её покорил, – задумчиво произнёс тесть, а потом глубоко затянулся.
Я не выдержал.
– Покорить девушку не так уж трудно. Если, конечно, рядом с ней мужчина.
– Ну-ну, не думай, что все вопросы решаются через постель. Я, между прочим, за своей будущей женой долго ухаживал, прежде чем сделал ей предложение.
Неужели так ни разу и не коснулся до свадьбы?
– Милада уже взрослая. Ей двадцать пять. Конечно, я бы хотел, чтобы рядом с ней был такой же взрослый мужчина.
– Такой же, как Вы? – усмехнулся я. – Вряд ли она бы его захотела.
Тесть смерил меня недовольным взглядом.
– А ты дерзкий, Паша.
– Какой есть.
– Может быть, этим ты ей и нравишься? Перед ней все мямлят, под ноги стелятся. Какой девушке это понравится? Мужчина должен быть смелым.
Неужели он похвалил меня? Это что-то новое. Придётся запомнить этот день.
– Если ты такой же смелый на деле, как и на словах, то докажи это.
– Предлагаете мне спрыгнуть с восьмого этажа?
– А спрыгнул бы? – хватается за эту идею тесть. – Если бы моя дочь попросила?
– Я не такой дурак, чтобы лишать себя жизни.
– Даже ради неё?
– Ради всего, что есть на этом свете. Моя жизнь принадлежит мне!
– А как же «…жизнь Родине, честь – никому»?[3]
Улыбаюсь. Приятные воспоминания детства – крылатые фразы из любимого кинофильма.
– Если уж говорить о чести, Алексей Петрович, то… Не пора ли нам утопить её в вашем дорогом, но ужасно сухом вине?
Он ржёт как конь. Похоже, ему со мной весело. Я умею нравиться публике. Если, конечно, хочу.
Возвращаемся в гостиную. Милада взглядом спрашивает меня, всё ли в порядке. Я киваю: успокойся, родная, всё под контролем. А тесть уже откупоривает свежую бутылку вина и сам разливает по бокалам. Виданное ли дело!
– У меня к тебе есть предложение, Паш, – говорит он, когда мы все поднимаем бокалы. – Я вижу, ты человек неглупый и весьма перспективный. Такие люди нужны мне в команду. Так вот, мой вердикт: как только вы с Миладой поженитесь, я назначу тебя заведующим экономическим отделом моей фирмы. Считай это моим свадебным подарком, – и он залпом осушает свой бокал.
Милада смотрит на отца с восхищением. Потом переводит взгляд на меня. Первые несколько секунд я не знаю, что сказать. Тесть обескуражил меня своим заявлением. Знаю, что слов на ветер он не бросает. И это означает только одно – он дал добро на наш союз. Благословил его, так сказать. Паша – красавчик!
Позже Милада отводит меня в сторону и шепчет: «Пойдём ко мне в комнату».
– А как к этому отнесутся твои родители? – спрашиваю я, памятуя об их напускной строгости и деланном чистоплюйстве.
– Папа сейчас ляжет спать. А мама будет с ним. Идём, – она потянула меня за собой. – У нас стены звукоизолирующие.
Первый раз такое на моей памяти. Она предлагает мне остаться, в то время как её родители тоже дома. Обычно я проводил с ней время в её комнате только, когда никого другого поблизости не было. Видимо, с лёгкой руки её папы сегодня день моего триумфа. Такую возможность упускать нельзя.
Тёща провожает нас взглядом, ни слова не говоря. Понимает: дело молодое. Милада впускает меня в свою обитель, закрывает дверь на ключ. Эта комната – не то, что у нас в общежитии. И даже не то, что в моей квартире, которую я с матерью делю. О богатстве и роскоши внутреннего убранства квартиры семьи Шумаковых можно слагать легенды. Не первый раз я здесь, но взгляд всё равно цепляется.
Милада не даёт мне времени осмотреться. Начинает расстёгивать
