Тверской Баскак. Том Третий - Дмитрий Анатолиевич Емельянов

'А не сломал ли я ему позвоночник?!

Нагнувшись, подношу два пальца к его сонной артерии и с облегчением выдыхаю. Убивать его в мои планы не входило.

Вскинув руки вверх, обхожу ринг под вопли толпы, а рядом со мной семенит арбитр и гундосит мне под руку.

— Господин Аспар поговорить с тобой хочет.

Остановившись, я поворачиваюсь к нему, а он кивает на штору, занавешивающую проход за кулисы.

— Туда, говорю, иди! Поговорить с тобой хотят!

«Поговорить, это хорошо! — Мысленно отвечаю на невежливое указание. — Поговорить, это как раз то, что нужно!»

Поймав вопросительный взгляд Калиды, киваю ему на занавесь, а сам направляюсь вслед за судьей.

Проходим вовнутрь, и там в задней части амбара я вижу натянутый шатром полог, расстеленный на полу ковер, подушки и низенький расписной столик, на котором стоит серебряное блюдо с белым хлебом и дымящейся курицей. За ним, развалясь на подушках и скрестив ноги, сидит тот самый мужик, которого показывал мне Калида, только сейчас он в шелковом халате, а на голове у него что-то вроде зеленой чалмы.

Увидев весь этот азиатский колорит, я даже немного растерялся.

«Это что еще за тысяча и одна ночь посреди русской равнины!»

Хозяин же понял мою растерянность по-своему и скривил губы в снисходительной усмешке.

— Что, деревенский дурень, никогда не видел такой роскоши?! — Показав желтые передние зубы, он поманил меня рукой. — Подойди и возьми свои деньги. Ты хорошо дрался и честно заслужил награду.

Подхожу и не знаю, смеяться мне или плакать.

'Да кем себя этот упырь возомнил?! Шахом персидским что ли?!

Протягиваю открытую ладонь, и короткие пухлые пальчики отсчитывают мне ровно пять малюсеньких серебряных монеток.

— Пять рублей! — У меня от возмущения даже язык отнялся. — Всего пять рублей?!

Я, конечно, повидал жадюг за свою жизнь, но таких…!

«На вскидку, он срубил гривен пять за вечер, ведь большинство зрителей, наверняка, ставило на Кувалду, а мне с барского плеча отсчитал в триста раз меньше. Вот же благодетель!»

На мой возглас у булгарина взлетела бровь.

— Ты что недоволен?! — В его голосе послышалось раздражение. — Да ты еще благодарить меня должен за то, что я тебе хоть это дал! Ведь ты человека моего покалечил, а это расходы! Его лечить надо…! А драться кто теперь за него будет?!

Он небрежно махнул рукой двум мордоворотам, стоящим у входа, мол выкиньте этого наглеца отсюда.

Вышибалы угрожающе двинулись ко мне, а я успокаивающе выставил руку.

— Стойте, стойте! Бог с ними с деньгами-то! — Надеваю на лицо дурашливую улыбку и делаю шаг назад. — Я сам уйду, вы мне только скажите, сколько Лугота Истомич с вас снимает?!

— Кто?! — Толстяк враз изменился в лице, подсказывая мне, что я попал в самую точку.

— Тысяцкий наш, Лугота, сколько с тебя берет за этот амбарчик? — Снимаю с лица улыбку и вцепляюсь в него жестким взглядом. — Или ты запамятовал?!

Слышу шаги за спиной и по насторожившимся лицам охранников понимаю, что ко мне подошла подмога. Делаю шаг вперед и дожимаю.

— Сам расскажешь или тебе помочь?!

Глаза булгарина вспыхнули злобой, и он вдруг выкинул совершенно неожиданный фортель. Опрокинув на меня столик и завопив — «режь их», он выхватил из недр халата кинжал и кинулся на меня. Безумец успел сделать всего один шаг, как над моим ухом просвистел брошенный нож и на халате нашего негостеприимного хозяина расплылось кровавое пятно.

Вмиг на круглом лице булгарина злоба сменилась удивлением, и прежде чем рухнуть на пол, он успел схватиться за торчащего из груди костяную рукоять. Увидев упавшего хозяина, его телохранители побросали ножи и молча отошли в сторону, всем своим видом показывая, что это не их война, и они сдаются на милость победителя.

— Вот и ладушки! — Слышу за спиной спокойной голос Калиды, но даже не оборачиваюсь. Все мое внимание приковано к бездыханному телу хозяина трактира и луже крови, расползающейся под ним.

То, что булгарин мертв, нет никаких сомнений, и в кои-то веки я не рад тому, что рука у Куранбасы не дрогнула.

«Кто же мне теперь расскажет о делах его грешных?!» — К своему величайшему сожалению, понимаю, что единственный свидетель, способный притянуть к этому делу тысяцкого Луготу, мне уже не помощник.

Глава 9

Зацикливаться на упущенных возможностях не мой стиль. В этом плане я фаталист, если судьба подарила один шанс, то рано или поздно она не поскупится и второй. Надо только не наступать на одни и те же грабли дважды.

Повернувшись, делаю шаг к Калиде.

— Этих двоих… — Не договорив, чуть не вскрикиваю от боли и, согнувшись, зажимаю колено.

Без нагрузки боль потихоньку отпускает, и я заканчиваю фразу.

— Этих двоих и всех, кто тут работал, надо допросить, как следует, может и всплывет чего!

Сказав, закатываю штанину и в легкой растерянности смотрю на свою распухшую в районе колена ногу.

«Эк меня угораздило-то!» — Понимаю, что победный удар не прошел для меня даром. Пока бегал на адреналине, то ничего не чувствовал, а как отпустило, так сразу и навалилось.

Пробую опереться на ногу и непроизвольно морщусь от боли.

«Только этого мне еще и не хватало! — Еще раз осматриваю свою травму, и вид меня совсем не радует. Нога сильно распухла, а в здешних условиях это чревато… — Так и до гангрены недалеко!»

На мой возглас подошел Калида и с не менее мрачным видом уставился на мою ногу.

— К лекарю бы надо! — Наконец, произнес он очевидный вывод, на который я только печально вздохнул.

«К какому лекарю?! Здесь скорую не вызовешь!»

Тут откуда-то из темноты вынырнул Куранбаса со счастливейшей улыбкой на лице.

— Вы только гляньте. Че я нашел! — Он бросил к мои ногам два увесистых мешочка. — Тут медь! — Он пнул тот, что побольше, носком сапога. — А здеся серебро! Гривен пять, не меньше!

Только тут он заметил наши мрачные физиономии и стушевался.

— Вы чего?! Случилось че?!

— Случилось! — Калида кивнул на мое колено. — Ты давай татей этих запри где-нибудь здесь. — Он бросил взгляд на связанных подручных булгарина. — А я пойду за лошадьми схожу.

Постояв еще с секунду и словно бы что-то обдумав про себя, он повернулся ко мне.

— Отвезем тебя домой, а туда к тебе Млада вызовем.

На это я отрицательно качаю головой.

— Нет! Не надо Млада. Везите меня сразу в Заволжский и за Иргиль пошлите. В Тверь она не поедет, а в острог придет.

Встречаю жесткий взгляд Калиды, словно бы спрашивающий —