Вторая любовь - Джудит Гулд

— Это не такая уж необычная практика. И кстати, вынуждена подчеркнуть, она не имеет ничего общего с альтруизмом, — язвительно напомнила ему Дороти-Энн. — Прибыли банка идут с процентов.

— Я не утверждаю обратного, — ответил Придди, изворотливый, словно уж. — Тем не менее, в отличие от компании «Хейл», этот банк является общественной корпорацией. В качестве таковой у нас есть долг, священная обязанность перед нашими вкладчиками…

— Давайте прекратим пустую болтовню, мистер Придди. Просто выкладывайте карты на стол. Я полагаю, вы хотите сказать мне, но все ходите вокруг да около, что вы намерены продать закладные компании «Хейл» этому… этому маленькому банку, который вероятно… — она ядовито передразнила сэра Йена, — «едва лишь точка на экране финансового радара». Ведь ради этого и состоялась наша встреча, не так ли?

— Да, именно это я и собирался обсудить, — Придди кивнул. — За исключением одной, гм, самой важной детали.

Дороти-Энн уставилась на него.

— И что же это такое, позвольте узнать?

Джулиан Придди чувствовал себя крайне неуютно, и это было заметно. Все пошло совсем не так, как он планировал. Учитывая горе Дороти-Энн, банкир рассчитывал на то, что она молча примет новость, и это предположение оказалось серьезным просчетом с его стороны. Он забыл принять во внимание ее боевой дух, который проявил себя раньше, чем Придди предполагал. И теперь то, что представлялось ему легким дельцем, совсем таковым не оказалось.

— Мистер Придди? — Дороти-Энн ждала ответа.

Сэр Йен пришел ему на помощь.

— Миссис Кентвелл, вы деловая женщина, я банкир, и мы должны работать в тесном сотрудничестве. Позвольте мне объяснить… То, что мистер Придди хотел бы сообщить, состоит в том, что его банк больше не является держателем ваших закладных. «Пан Пэсифик» уже выкупил их. Я боюсь, что это свершившийся факт. Дело сделано.

Сделано?..

Дороти-Энн сидела в оцепенении, не веря своим ушам, слишком пораженная, чтобы облечь эмоции в слова. Она во все глаза смотрела на Джулиана Придди, который не осмеливался встретиться с ней взглядом.

Сукин сын!

Кость предательства застряла у нее в горле.

Он меня продал!

У него даже не хватило такта предупредить меня заранее!

— Это в принципе ничего не меняет, — с легкостью продолжал сэр Йен. — Просто вам придется пересылать проценты в Гонконг. Сроки остаются прежними. По закладным надо заплатить к тридцатому июня. Когда подойдет время, мы поговорим о переносе срока платежа…

Но Дороти-Энн не слушала его. У нее кружилась голова как при контузии. Перед ней вставали структурная слабость, постоянно снижающиеся цены, и вот вся тщательно продуманная, взаимосвязанная конструкция ее империи рушится, одно звено за другим, как гигантское домино, рассеянное по всему миру, один элемент, падая, роняет следующий, один за другим, и дальше, дальше…

Смерть… выкидыш… эпидемия…

А теперь предательство. Плюс ко всему прочему…

Смерть… выкидыш… эпидемия… предательство.

Как-будто ей еще мало предыдущих ударов, угодивших точно в цель!

Придди шевельнулся с важным видом в своем кресле, вскинул прилизанную голову и откашлялся. Сначала словесный выпад Дороти-Энн застал его врасплох, но теперь он снова быстро вошел в роль, полностью восстановил свою уверенность в себе. Банкир стал банкиром в одеяниях из власти, авторитета и контроля.

— Миссис Кентвелл, — заговорил он, — уверен, что вы понимаете — это было чисто деловое решение. Вы не должны принимать это на свой счет.

Его голос пробил брешь в ее оцепенении от шока, щелкнул каким-то выключателем в мозгу, и тот снова заработал.

Не принимайте это на свой счет!

Она посмотрела на него, презрение полыхало в глазах.

— Мистер Придди. — Дороти-Энн, чуть качнувшись, поднялась. — Я не могу принимать это иначе. Это в высшей степени личное дело! Но что остается вне моего понимания и что я нахожу недопустимым и абсолютно непростительным, так это тот факт, что мне даже не сообщили! Ведь обычная вежливость…

— Я не сделал этого… — Придди откашлялся и продолжал:

— Банк не сообщил вам, потому что мы не хотели… мешать вашему горю.

— Моему горю! — негромко воскликнула Дороти-Энн. — В качестве оправдания вы осмеливаетесь ссылаться на мое горе? — она смотрела на банкира широко открытыми от изумления глазами. — Боже мой! Ну вы все-таки и фрукт!

Придди кисло улыбнулся, его губы снисходительно изогнулись.

— Такие новости всегда не ко времени, верно?

Она не снизошла до ответа.

— Естественно, мне понятно ваше огорчение. Мне искренне жаль, миссис Кентвелл, но, — он пожал плечами и поднял руки ладонями вверх, — бизнес есть бизнес.

— Да, — сухо согласилась Дороти-Энн, — это так, и к черту этику!

— Все совершенно законно, — негодующе фыркнул Придди.

— Нисколько в этом не сомневаюсь. Как бы там ни было, вы больше не мой банкир, и я потеряла достаточно драгоценного времени. Я надеюсь вы меня простите.

Прижав руки к туловищу, она повернулась к сэру Йену.

— Я свяжусь с вами, как только мой офис получит соответствующие документы. Я хотела бы сказать, что рада знакомству, но…

Мужчины собрались было встать, взявшись руками за подлокотники кресел, но Дороти-Энн остановила их, покачав головой.

— Прошу вас, джентльмены, сидите. Я сама в состоянии найти дорогу.

И с высоко поднятой головой, пользуясь достоинством, как щитом, она твердо прошла по ковру и распахнула дверь. Держась за ручку, женщина на мгновение задержалась и обернулась:

— Счастливого Нового года, — спокойно сказала она.

И ушла прежде, чем они успели ответить.

Ренни завел «инфинити».

— Едем за город, миссис К.?

— Что? Ах, да. — Дороти-Энн покачала головой. — Нет, Ренни. Я передумала. Просто отвези меня домой.

— В городской дом, мэм?

— Совершенно верно.

Большой особняк на Восточной Шестьдесят девятой улице между Пятой авеню и Мэдисон-авеню был самой главной резиденцией Кентвеллов и поэтому всегда стоял наготове, и слуги были на месте.

По дороге Дороти-Энн позвонила из машины в Мидоулэйк-фарм и поговорила с няней Флорри.

— Соберите детей, няня, прошу вас. Кто-нибудь из слуг привезет вас в город.

— Ох! Вы хотите сказать, что каникулы уже закончились? И так быстро?

— Именно это я и хотела сказать, — Дороти-Энн закончила разговор, положила трубку на место и откинулась на спинку, нервно сплетая и расплетая пальцы.

Казалось, что переезд до дома занял целую вечность.

Когда она приехала, то отдала распоряжение, чтобы ее не беспокоили и прямиком направилась в кабинет на третьем этаже, выходивший на зимний сад на заднем дворе. Дороти-Энн вошла, заперла дверь, сбросила туфли, зажгла дрова в камине и сосредоточенно налила себе бренди. Не для того, чтобы выпить. В бокале было едва лишь на донышке. Просто почему-то обнять пальцами бокал казалось ей странно успокаивающим, целью самой по себе. Требовалось чем-то занять руки, чтобы не суетиться.

Она рухнула в удобное кресло у огня и погрузилась в глубокие раздумья.

Это на самом деле ничего не меняет.

Слова сэра Йена снова и снова звучали у нее в голове, словно кошмарная пластинка.

«Черта с два, не меняет! — гневно подумала Дороти-Энн и сердито застонала. — Да за кого они меня принимают? Это все меняет!»

Она уставилась на весело потрескивающие огоньки. Несмотря на жару, молодая женщина все никак не могла согреться и продолжала дрожать. Ей не удавалось отделаться от ледяной дрожи и неприятного предчувствия, охватившего ее.

«Условия остаются теми же… Придет время, и мы поговорим о переносе срока платежа».

Ей отчаянно хотелось в это верить, но какое-то шестое чувство, интуиция, которой она давно научилась доверять, подсказывали ей не расслабляться. «Пан Пэсифик» — неизвестный элемент, никогда раньше она не имела с ним дала. Проклятье, да до сегодняшнего дня она даже не слышала о нем!

Знай своих врагов. Это первое правило в бизнесе.

Дороти-Энн мысленно заметила себе, что надо выяснить все возможное о «Пан Пэсифик». Она напустит на них Дерека Флитвуда. И немедленно.

А пока…

Молодая женщина тяжело вздохнула. А пока в мае надо заплатить пятьдесят миллионов долларов процентов. И самое главное — закладные на семьсот пятьдесят миллионов долларов — необходимо погасить к двадцать первому августа.

Ровно через двести пятьдесят два дня.

А что если на этот раз «Пан Пэсифик» не отложит срок платежа? Что если, несмотря на слабые уверения сэра Йена, они воспользуются своим правом и потребуют целиком эту сумму? Что тогда?