Освободите тело для спецназа - Сергей Шемякин

— Тогда вам туда! — махнул рукой Тоффер, и в сопровождении негра устремился к бензоколонке, не желая терять ни секунды.

Г л а в а 47

— А ты молодец, принцесса! — сказал Глеб останавливаясь, когда они промчались по лесу без малого с километр. — Я уже думал всё, конец пришёл!

— Если бы тебя убили, меня бы… тоже… разве что через час, — переводя дыхание прохрипела Вика.

— Всё равно молодец! Честно говоря, не ожидал! — ещё раз похвалил он девушку, вспомнив, как настигнутый её очередью, вывалился из-за угла целившийся в него бандит. И как истошно закричал второй, ринувшийся не вовремя на подмогу, и настигнутый её пулями у торцовой стены. И как Вика, упёршись ногами, отчаянно тащила его из дыры, а он только рычал от боли, чувствуя, как раздирает тело проклятый выступ, вонзившийся в спину.

— Жалко только, что парнишка с нами не побежал. Если его найдут, то наверняка прикончат.

— Ничего, он не дурак! В кустах отсидится! Небось сам видел, как ещё две машины с бандюгами прикатили. А уговаривать его, у нас просто времени не было.

— Так то оно так, но всё равно жалко, — расстегнул Глеб комбинезон, оголяя торс. — На вот, — протянул он ей нож, — разрежь майку, надо плечо перевязать!

— Ой, да у тебя и на правой лопатке рана! — ахнула Вика, увидев его окровавленную спину.

— Это я в дыре за какую-то железку зацепился! — стиснул зубы Глеб, когда она решительно придавила оторванный лоскут, из-под которого текла кровь, и начала бинтовать отрезанным от майки куском. Затем она перевязала и левое плечо. Пуля, пройдя по касательной, проделала изрядную борозду в плечевой мышце. — К доктору надо, а то заражение будет, — обеспокоено сказала девушка, завязывая покрепче узелок и видя как вдавившаяся в глубокую ложбину ткань, пропитывается кровью.

— Где его взять, доктора?! Нас ещё минимум часа три будут по лесу гонять, пока Митчелл помощь не пришлёт.

Натянув комбинезон, Глеб пошевелил плечами, пробуя, не сползут ли повязки, но те держались хорошо.

— Порядок! — одобрительно сказал он и занялся оружием. Боеприпасов было не густо. Две запасные обоймы к его пистолету, три десятка патронов к винчестеру, да два полупустых магазина к «узи», один из которых он забрал у убитого на бензоколонке. Был ещё правда пистолет у Вики, но это — последний резерв.

Ткач набил патроны в один рожок и, выкинув пустой магазин, протянул девушке автомат: — Владей! У тебя хорошо получается!

— Рада стараться, командир! — вскинула та руку к виску.

— Вольно! Вольно! — улыбнулся Глеб. Награждаю вас боевыми сто грамм, боец Пушкарёва! — полез он в карман брюк, выуживая оттуда купленную на бензоколонке банку колы.

— Ты волшебник, Ричард! — расцвела девушка.

— Забота о подчинённых — первое качество командира! — подняв палец, наставительно сказал он, открывая банку.

Подождав, пока она напьётся, допил остатки колы и забросив банку подальше, скомандовал: — А теперь, боец Пушкарёва, за мной!

Часы показывали 9.25….

Глеб держался в пятистах метрах от шоссе, не собираясь на него выходить. Шоссе было под наблюдением, он это чувствовал, как чувствовал и то, что сзади, по следу, катится погоня. Сержант прекрасно понимал, что через час-два их догонят — Вике нужного темпа не выдержать! Всё-таки она послабее мужика, да и ночь бессонная скажется. Да и сам Глеб был не в том состоянии, когда можно марш-броском отмахать без роздыха двадцать километров. Раны ныли и чувствовалась слабость. Как не крути, а крови он потерял изрядно. Так что выход напрашивался только один: погоню сбить, пока есть силы и возможности, а бесконечное метание по лесу ещё не довёло их до кондиции загнанных зайцев.

«Кажись то, что надо!» — решил сержант, наткнувшись минут через пять на подходящую поляну. Он пересёк её по середине и сделав петлю, зашёл с края. Теперь оставалось только ждать, пока преследователи выскочат на открытое место.

— Привал! — скомандовал он Вике. — Полчаса! Через полчаса чуток постреляем и рванём дальше!

— Как постреляем?! — округлились у девушки глаза.

— Прицельно, из засады! — отбросив шутливый тон, жёстко сказал Глеб. — И чем больше мы их тут положим, тем лучше!

Заметив, как она побледнела, он легонько подцепил её пальцем за нос, приподнимая голову:

— Не дрейфь! Их человек пять-шесть, не больше. Разделаем под орех!

Он быстро обшарил край поляны, выбирая место для позиции и направление отхода. Было бы глупо получить шальную пулю, когда гангстеры начнут огрызаться беспорядочным огнём. «Вику положу здесь, а сам залягу в двух шагах — деревья нас и прикроют!» — принял Глеб окончательное решение.

— Иди сюда, — позвал он девушку. — Вот твоё место, — улёгся сержант на землю, примериваясь, хорош ли обзор и, срезав мешавшую ветку, опять поднялся. — Делаешь одну, о д н у короткую очередь и бежишь вон за то дерево. Я, следом за тобой. А пока ложись и отдыхай, поскольку бегать придётся быстро.

Полянка, конечно, была маловата — метров сорок, не больше. «Если они растянутся, всех не снять, — подумал Ткач, устраиваясь у соседнего дерева. — Ну да сколько получится! Уложим двоих — троих, и то хлеб!»

— Ричард, мне плохо видно, — в полголоса пожалилась Вика, пристраивая поудобнее автомат.

Глеб приподнялся: девушка легла не там, где он указал, а с другой стороны дерева, поближе к нему.

— Перейдите, товарищ Пушкарёва на ту позицию, которую я вам определил, — сделав зверское лицо, сурово сказал он. — И не занимайтесь самодеятельностью!

— Ты прям как старшина, — шмыгнула она носом, но место сменила.

— А теперь, боец, расслабьтесь и отдыхайте. О приближении бандитов я вас предупрежу. И ни звука больше! Понятно?!

Девушка обиженно молчала.

— Понятно, я вас спрашиваю?!

— Так точно, — неохотно ответила она, шмыгнув носом второй раз.

Вика, конечно, боялась, и Глеб её понимал. Одно дело отбиваясь, в запале, садануть в кого-то на пол магазина, совсем другое — лежать и ждать человека, чтобы его убить. Для солдата, засада — один из тактических приёмов боя, для гражданского лица — убийство. «Зря я наверное заставляю её это делать», — подумал он и начал впадать в транс.

В астрал он вышел быстро — сутки не ел, да и ослабел изрядно. «Если их больше десятка, то придётся не сладко!» — сделал он над поляной несколько расширяющихся кругов, прежде чем переключиться на след. Вокруг было спокойно. Лес ничем особым от подмосковного не отличался (даже берёзки просматривались). Сержант напряжённо всматривался, выискивая фигуры людей мелькнувшие среди деревьев, но около поляны всё было чисто.

Глеб пошёл над самыми макушками, ожидая вот-вот наткнуться на преследовавшую их группу и остановился перед самой бензоколонкой, сообразив, что погоню всё-таки проглядел. «Дурак! — обругал он сам себя. — Надо было сразу повыше подняться!» Бросив взгляд на заправку, где стояло несколько машин, в том числе и полицейская, он пошёл зигзагами в обратную сторону. Шедших по следу гангстеров, он нашёл чуть ближе к шоссе, чем рассчитывал. Их было четверо, и до поляны им ещё оставалось километра полтора.

«Ба! И ты здесь! — обрадовано подумал сержант, снизившись и узнав в человеке, идущим по следу первым, убийцу Хадсона. — Это хорошо!» Присмотрелся он и к остальным — негру и двум белым. Негр шёл за Рудди в трёх шагах, настороженно вертя головой и держа свой «узи» у пояса. Двое белых, вооружённых винтовками М-16, замыкали отряд. «Да вы никак, хлопчики, в бронежилетах?!» — намётанным взглядом оценил Ткач чуть заметную скованность этих двух жлобов при ходьбе. «Придётся бить в голову, чтоб шкурку не попортить!» — хмыкнул он и стал набирать высоту, чтобы осмотреться.

Лес за бензоколонкой действительно сходился клином на нет. Справа его поджимали поля и железная дорога, а слева за шоссе — берег озера. В сторону Клинтона лесной массив несколько расширялся, но ширина полосы нигде не превышала пяти-шести километров. Так что двигаться можно было только в направлении города, с учётом, что лес рассекало несколько поперечных дорог.

«Порядок, теперь хоть ясно куда топать!» — подумал Глеб, возвращаясь к месту, где оставил Вику. Он опустился прямо на поляне и секунд тридцать присматривался со стороны к выбранной им позиции. Замаскирована та была хорошо, ни девушку, ни его самого видно не было. «Пока стрелять не начнём, ни черта они нас не обнаружат!» — удовлетворился он осмотром и, переместившись, завис над своим телом….

Г л а в а 48

— Ты там не заснула ещё? — тихо спросил Глеб.

— Не-е-т! — помотала головой девушка, чуть шевельнувшись. А ухо Глеба в этом коротком ответе уловило какую-то затаённую робость и растерянность.

Откуда появляется жалость? Одна интонация, одно слово — и всё! И не надо видеть ни измученного лица, ни исцарапанных ног, обёрнутых в рямки, ни усталых набрякших глаз. Одна интонация, одно слово, чуть дрогнувший голос, и человека становится так жалко, что в пору некрасиво оттопырив губы и скорбно подрагивая подбородком расплакаться самому.