Исчезла, но не забыта - Филипп Марголин

— Сам не знаю. Но одно мне точно известно: наше дело против Мартина Дариуса превращается в полное дерьмо.

— Непонятно, — сказал Пейдж, больше обращаясь к себе. — Уотерс мертв. Если он и был подлинным убийцей с розами, то тогда кто же убил тех, кого мы отыскали на стройплощадке? Это должен был быть человек, великолепно знакомый со всеми деталями того дела. А о нем были осведомлены только работники полиции. Все указывает только на Мартина Дариуса, и больше ни на кого.

— Нет, Эл, есть еще одна личность, — заявил Хайсмит.

— Какая же?

— Сама Ненси Гордон.

— Ты с ума сошел. Она же полицейский.

— А что, если она действительно сумасшедшая? Что, если она проделала все это, чтобы подставить Дариуса? Подумай об этом. Ведь все началось с того момента, когда она тебе сказала, будто Дариус и Лейк — одно лицо.

— Ты забыл об анонимном письме, которое получила Ненси и в котором речь шла о том, что убийца с розами проживает сейчас в Портленде.

— А кто докажет, что она не сама его написала?

— Не хочу верить в это.

— Хорошо. Верь или не верь, но дело наше против Дариуса тает прямо на глазах. Да, забыл еще об одной детали. Частный детектив из Портленда, некий Сэм Оберхерст за месяц до первого исчезновения в Портленде проводил аналогичное расследование относительно того, что творилось в свое время в Хантерс-Пойнте.

— Чьи интересы он представлял?

— Он никому и никогда ничего не говорил, но я собираюсь сам его допросить. У меня есть номер его телефона. Через телефонную компанию я легко найду адрес.

— А с досье что-нибудь выяснилось?

— Ничего.

Пейдж закрыл глаза и откинулся на спинку кресла.

— Похоже, что я буду выглядеть полным идиотом, Рэнди. Придется отпустить этого подонка. Мне бы следовало послушать тебя и Росса. У нас никогда не было никакого дела, все это мои фантазии.

— Не сдавайся так быстро, Эл. Может быть, этот частный детектив что-нибудь знает.

Пейдж лишь покачал головой. С момента своего развода он постарел на целую вечность. Казалось, его полностью оставили жизненные силы. Лишь это дело могло вселить новую энергию, но сейчас Дариус буквально уходил сквозь пальцы, а впереди Эла ждал лишь позор быть всеобщим посмешищем в округе.

— Мы неизбежно проиграем, Рэнди. Я чувствую. Гордон — вот наша козырная карта, но и она сейчас не в наших руках.

— Привет, мам, — бросила Бетси, ставя свой кейс на пол и обнимая Риту Коухен.

— Как прошел перелет? Хочешь есть?

— Долетела нормально, мне даже удалось поесть в самолете.

— Ну, какая там еда. Хочешь, я приготовлю что-нибудь вкусненькое?

— Спасибо, но я не голодна, — ответила Бетси, вешая пальто на плечики. — Как Кетти?

— Ничего. В субботу Рик брал ее с собой в кино.

— Как он? — бросила Бетси, надеясь, что в ее вопросе не прозвучало заинтересованности.

— Эта гнида сделала все, чтобы не попадаться мне на глаза. Видно, он только и думал о том, как смыться побыстрее.

— Надеюсь, ты не была с ним груба?

— У меня не было для этого времени, — ответила Рита, корча при этом забавную рожицу. — Бедное дитя. Кетти была так рада, когда отец пришел за ней, но это счастье тут же кончилось, стоило папаше вновь вернуть ребенка. После этого она весь день хандрила и ничего не ела за обедом.

— Что-нибудь еще произошло во время моего отсутствия? — поинтересовалась Бетси, надеясь услышать хоть одну радостную весть.

— Нора Слоан приходила вечером в воскресенье, — заговорщически улыбнулась Рита. — Ей я все рассказала.

— О чем она спрашивала тебя?

— О твоем детстве, о твоих судебных делах. Она была очень мила с Кетти.

— Она производит впечатление очень приятной женщины. Надеюсь, ее статья будет удачной. Во всяком случае, над ней она работает с большой отдачей.

— О, чуть не забыла, когда пойдешь в школу, то обязательно переговори с миссис Крамер. Кетти подралась с какой-то девочкой, а потом плохо вела себя в классе.

— Сегодня же сделаю это. — Голос Бетси звучал весьма удрученно. До недавнего времени Кетти была в школе сущим ангелом. Не надо было тщательно изучать Зигмунда Фрейда, чтобы понять, в чем истинная причина случившейся с ней перемены.

— Успокойся, — посоветовала мать, — Кетти добрая девочка. Просто для нее сейчас не лучшие времена. Послушай, у тебя есть еще целый час до того, как пойти в школу. Может быть, немного кофе с пирожным? Я приготовлю чашечку, а тем временем ты мне подробно расскажешь о своем путешествии.

Бетси взглянула на часы и решила согласиться. Хорошее пирожное и кофе — лучшее средство от любой депрессии.

— Согласна, я действительно все же проголодалась. Приготовь, пожалуйста, перекусить, а я пока переоденусь.

— Ну слава Богу, отлегло, — заявила Рита, улыбаясь. — К твоему сведению, Кетти выиграла тот бой. Она сама похвасталась мне.

Глава XXI

Бетси Тенненбаум, будучи совсем маленькой девочкой, не могла заснуть до тех пор, пока мама не показывала ей, что чудовища не прячутся ни в шкафу, ни под кроватью. Дети растут быстро, и очень скоро Бетси перестала бояться монстров. Но вот сейчас ей пришлось встретиться с Мартином Дариусом. Чудовищем этого человека делало его полное равнодушие к нравственным нормам, и поэтому казалось, что его воплощение с кривыми огромными клыками прячется в любом темном углу комнаты. Наверное, сотни людей, посмотрев фотографии вскрытия жертв, с трудом поверили бы в то, что этот элегантно одетый джентльмен, застывший сейчас на пороге офиса Бетси Тенненбаум, смог бы отрезать соски у Венди Рейзер или использовать клеймо для скота, чтобы пытать Викторию Миллер. Бетси понадобилось приложить немалое усилие, чтобы связать два столь различных образа воедино. К великой печали, Бетси теперь знала все, и поэтому даже яркий свет зимнего радостного солнца не мог рассеять в ее душе такой же панический страх, какой она испытывала каждый раз в детстве, когда ложилась спать и видела чудовищ во тьме.

— Садитесь, мистер Дариус, — предложила Бетси.

— О, мы вновь вернулись к старой официальной форме? Значит, произошло нечто серьезное.

Но Бетси не улыбнулась в ответ. Дариус с нескрываемой иронией посмотрел на адвоката, но подчинился и сел на указанное место без слов.

— Я собираюсь отказаться от обязанностей вашего адвоката.

— Мне казалось, что мы обо всем договорились заранее: вы будете защищать меня до тех пор, пока не убедитесь, что Фаррер, Рейзер и Миллер убил именно я.

— Но именно в этом я и уверена. Мне известно все о Хантерс-Пойнте.

— Что это значит?

— Я провела уик-энд в Вашингтоне, разговаривала с сенатором Колби.

Дариус понимающе покачал головой.

— Впечатляет, поверьте. Вам удалось перевернуть весь Хантерс-Пойнт за такое короткое время.

— Ваша ирония меня совершенно не задевает, Дариус. Вы врали мне с первого дня. Есть адвокаты, которым наплевать, кого они представляют в суде, — лишь бы деньги платили. Но я не из их числа. Найдите себе нового защитника и дайте мне знать, чтобы я смогла передать ему дела. Не хочу, чтобы хоть что-то напоминало мне о вас.

— А вы не слишком самоуверенны? Вы действительно полагаете, что знаете всю правду, а не часть ее?

— Мне известно достаточно, чтобы с этого момента не верить ни единому вашему слову.

— Честно говоря, я обескуражен подобным поведением, миссис Тенненбаум. Вы прошли сквозь такие лабиринты и вдруг останавливаетесь на полпути. Но зачем же тогда надо было использовать свой замечательный ум, если подлинная разгадка заключается как раз во второй половине дела?

— Не понимаю, о чем вы?

— О безусловном доверии к своему клиенту. О том, что нельзя покидать того, кто так безнадежно нуждается в вашей помощи. Поверьте, я не убивал ни Рейзер, ни Фаррер, ни Миллер. Если мне не удастся доказать свою невиновность, то истинный убийца так и останется на свободе. Он уйдет от ответственности, как когда-то я ушел от суда в Хантерс-Пойнте.

— Так вы признаете свою вину за убийства в Хантерс-Пойнте?

Дариус пожал плечами.

— А как я могу отрицать очевидное? Тем более после вашего разговора с сенатором Колби.

— Так как же вы смогли совершить такое? Даже животные так не относятся друг к другу.

На лице Дариуса промелькнула довольная улыбка.

— Так мне удалось поразить ваше воображение, да?

— Нисколько, мистер Дариус, вы мне отвратительны.

— Зачем же тогда расспрашивать меня о столь давних событиях?

— Мне просто хочется знать, по какому праву вы вторгались в чужие судьбы, превращая всю оставшуюся жизнь этих несчастных в сущий ад? Я желаю понять, почему вы решили разрушить жизнь невинных женщин?

Неожиданно улыбка сползла с лица Дариуса.