Эмфирион - Джек Вэнс

Пол был покрыт черным ковром с Мангских островов. Вдоль стен стояли кушетки, обитые бутылочно-зеленым плюшем, - на взгляд Гила, эксцентричной и сверхутонченной модели, определенно, работа не амбройских краснодеревщиков. По стенам висели гобелены, импортированные с Даммара. И правда, великолепие и роскошь, подумал Гил, но странное ощущение - будто смотришь на потрепанную театральную декорацю. Атмосфере, несмотря на мягкое освещение и пышные драпировки, недоставало непринужденности и насыщенности, а веселью недоставало спонтанности. Это все равно, подумал Гил, что смотреть на марионеток, играющих в празднество. Не удивительно, подумал он, что лорды и леди посещали такие приемы, как Окружной Бал, где они могли принять участие в страстях нижняков… И едва он подумал об Окружном Бале, как увидел Шанну в чудесном платье приглушенно лимонно-желтого цвета, с белыми лентами и оборками. Гил завороженно наблюдал за тем, как она стояла, разговаривая тихим полушепотом с галантным молодым лордом. С каким же очаровательным рвением она играла в чувства: улыбки, надутые губки, лукавые наклоны головки, премилые легкие возмущения, гримаски восторга, смятения, замешательства и ужаса.

Подошел высокий худощавый лорд: Лорд Парнасе. Остановился, поклонился.

- Сэр Хартвиг Торн?

- Он самый, - поклонился в ответ Гил.

- Надеюсь, мой замок вам по нраву? - тон Лорда Парнасса был легким, сухим, с самым слабым, какой только возможен, обертоном снисходительности.

- Он очарователен.

- Если дело у вас к Лорду Дугалду неотложное, то я отведу вас к нему. Когда закончите, можете наслаждаться, не стесняясь.

- Я не желал бы злоупотреблять вашим гостеприимством, - поблагодарил его Гил. - Мое дело, вероятно, не займет много времени.

- Как пожелаете. Тогда будьте добры последовать за мной.

Шанна заметила Гила и завороженно уставилась на него. Гил улыбнулся ей и кивнул. Невелика беда, если она узнала его. Озадаченная, она повернулась, провожая Гила взглядом, когда тот последовал за Лордом Парнассом в маленькую отгородку, увешанную голубым атласом. За инкрустированным столиком сидел Великий Лорд Дугалд «Буамарк».

- Вот сэр Хартвиг Торн с Земли, которому нужно обсудить с вами какое-то дело, - сказал Парнасе и, натянуто поклонившись, вышел.

Великий Лорд Дугалд, осанистый мужчина среднего возраста, с кожей сливового цвета, пристально посмотрел на Гила.

- Я вас знаю? В вас есть что-то, кажущееся мне знакомым. Как вас зовут, простите?

- Мое имя не имеет значения, - сказал Гил. - Можете считать меня принцем Эмфирионом Амбройским.

Дугалд пронзил его холодным взглядом.

- Это кажется слишком экстравагантной шуткой.

- Дугалд, Великий Лорд, почему это вас удивляет, когда вся ваша жизнь - сплошная экстравагантная шутка?

- А? Что такое? - Дугалд с усилием поднялся на ноги. - Что все это значит? Ты не приезжий с Земли! У тебя голос нижняка. Что это за фарс? - Дугалд повернулся подозвать стоявшего в конце зала гарриона.

- Погодите, - остановил его Гил. - Выслушайте меня, а потом уж решайте, что делать. Если вы сейчас позовете гарриона, то потеряете всякую возможность выбора.

Дугалд уставился на него, с апоплексически полиловевшим лицом, то открывая, то закрывая рот.

- Я тебя знаю. Я видел тебя. Я помню твою манеру речи… Может ли такое быть? Ты - Гил Тарвок, которого изгнали! Гил Тарвок - пират! Великий вор!

- Я - Гил Тарвок.

- Мне следовало догадаться, когда ты сказал «Эмфирион». Что за безобразие! Чего ты от меня хочешь? Отомстить? Ты заслужил свое наказание! - Лорд Дугалд посмотрел на Гила с новым гневом. - Как ты спасся? Ведь тебя же изгнали!

- Верно, - согласился Гил. - А теперь я вернулся вновь. Вы уничтожили моего отца, вы собирались уничтожить меня! Я не испытываю к вам особой жалости.

Лорд Дугалд снова повернулся к гарриону, и Гил опять остановил его, подняв руку.

- У меня есть при себе оружие. Я могу убить и вас, и гарриона. Вам лучше выслушать меня. Это не займет много времени, а уж потом можете решить, как вам поступить.

- Тогда говори! - раздулся от гнева лорд Дугалд. - Скажи то, что должен сказать и убирайся!

- Я произнес имя Эмфирион. Он жил две тысячи лет назад и сорвал планы кукловодов Даммара. Он пробудил в вирванах их самосознание и убедил их заключить мир. А затем он отправился на Даммар и выступил в Катадемноне. Вы знаете о Катадемноне?

- Нет, - пренебрежительно бросил Лорд Дугалд. - Дальше.

- Кукольники вогнали в голову Эмфириону гвоздь, а затем затеяли новую кампанию. То, чего они не добились силой, они надеялись добиться хитростью. После Имперских Войн они восстановили город, смонтировали «овертренд» и «андерлайн» и учредили «Буамарк». А также организовали кооператив «Турибль», и впоследствии «Буамарк» всегда продавал только «Туриблю» и, наверное, и покупал тоже только у «Турибля». И впрямь, настоящие кукольники! Зачем дамарянам марионетки? Они использовали в качестве своих марионеток фортинанцев, и лишили нас нашего богатства.

Дугалд помассировал нос двумя указательными пальцами.

- Откуда вам все это известно?

- Да как же может обстоять иначе? Вы называли меня вором и пиратом. Но вор и пират - вы! Точнее, вы - марионетка, управляемая ворами.

Лорд Дугалд, казалось, набух, сидя в кресле.

- Так значит. Так, значит, теперь вы еще и оскорбляете меня?

- Это вовсе не оскорбление, а сущая правда. Вы - марионетка, созданная давным-давно в даммарянских инкубаторах.

Лорд Дугалд пристально посмотрел на Гила.

- Вы уверены в этом?

- Конечно. Лорды? Леди? Что за анекдот! Вы - превосходные копии человека, но вы марионетки.

- Кто заразил вас такими фантастическими взглядами? - потребовал придушенным голосом ответа Лорд Дугалд.

- Никто. В Гарване я наблюдал, как ходит даммарянин. Он шагал, тихо ступая, словно у него болели ноги. И вспомнил, что именно так ходили на Маастрихте те лорды и леди. Вспомнил, как они боялись света, открытого неба, как они желали убежать, спрятаться в пещеры: как вирваны, как даммаряне. Я вспомнил цвет их кожи - тот розовый оттенок, который иногда тяготеет к лиловому цвету даммарян. На Маастрихте я только дивился, как это такие похожие на людей личности могли вести себя так странно. Как я мог быть таким наивным? И столько поколений мужчин и женщин: как они могли быть такими глупыми, такими непроницательными? Достаточно просто. Обман был настолько большой, что не поддавался уразумению.

Покуда Гил говорил, лицо Дугалда начало дрожать и корчится самым странным образом, губы втягивались в рот и выпячивались, глаза вылезали из орбит так, что Гил гадал, переживает ли лорд этот припадок. Наконец, Дугалд выпалил: