Третьи врата - Линкольн Чайлд

— Думаю, ей было необходимо поговорить об этом с кем-то абсолютно объективным. С кем-то, имеющим определенный опыт общения с необычными явлениями.

Раш кивнул.

— Что ты можешь мне рассказать?

— Полагаю, мне необходимо получить ее разрешение, прежде чем делиться с кем-то деталями, — даже с тобой. Могу тебе признаться, что первая часть эксперимента выглядела вполне хрестоматийной. Но последняя — в которой она находилась «по ту сторону» дольше, чем кто-то другой из твоей базы данных, противоречила общепринятому толкованию. — Логан сделал паузу. — Это было… ужасно. Устрашающе. Неудивительно, что она не хотела не только рассказывать, но даже вспоминать об этом, не говоря о том, чтобы пережить такое вновь.

— Ужасающе? В самом деле? Я подозревал о существовании некоего неприятного аспекта, учитывая ее нежелание столкнуться с подобным вновь, но я и не думал, что… — Он снова замолк. — Бедная Джен.

На какое-то время в кабинете воцарилась тишина. У Логана так и вертелось на языке: «Есть кое-что еще. Я не могу объяснить, почему описание Дженнифер ее близкого к смерти состояния, ужаса, обуявшего ее в конце клинической смерти, сильно напоминает мне проклятие фараона Нармера». Но простое упоминание об этом не могло помочь. Может быть… возможно, был другой способ помочь другу.

Он прочистил горло.

— Я бы настоятельно порекомендовал тебе не подвергать жену подобным мучительным для нее экспериментам. Они расстраивают ее и могут нанести физический вред.

— Я говорил об этом Стоуну, — признался Раш. — И он согласился сократить переходы до одного-двух. Он хочет, чтобы я спросил Дженнифер о третьих вратах и о том, что за ними находится. А также о том, что означает та странная картина на стене гробницы и особенно смысл изображения: «То, что дает жизнь мертвым и смерть живым».

— Это плохая идея, — ответил Логан с упорством. — И потом, те сессии, которые я видел, не дали тебе ничего материального.

— Вообще-то, последняя сессия дала. Тина Ромеро изучила некоторые из ее высказываний и нашла их очень интригующими, учитывая контекст того, что нам известно о неизменности древних египетских текстов.

— Ты попросил меня встретиться и переговорить с Дженнифер — и я предлагаю тебе следующие рекомендации. — Логан достал из кармана футляр с DVD-диском и постучал по нему пальцем. — Здесь данные, которые ты предоставил мне из выборки файлов по экспериментам, проведенным в твоем Центре. Я их внимательно просмотрел.

— И каков твой вывод?

— Я хочу, чтобы ты ответил на мой вопрос, только честно. Изменилось ли поведение Дженнифер со времени ее близкого к смерти состояния или, проще говоря, продолжительной клинической смерти? Стала ли она другой личностью?

Раш посмотрел на Логана и ничего не ответил.

— Я не эксперт в таких делах. Но, на основании тех сведений, которые я вычитал в твоих файлах, могу заключить, что опыт Дженнифер прохождения БСС сильно отличался от опыта других.

Врач долго молчал. Потом тяжко вздохнул и наконец заговорил:

— Я долго не признавался в этом, даже себе. Что правда, то правда. Изменились не только наши супружеские отношения, но и кое-что еще.

— Ты можешь рассказать мне, что еще изменилось?

— Это изменение очень тонкое, едва уловимое… Порой мне кажется, что это я, а не она вижу вещи, которых нет. Но она стала какой-то… далекой, отстраненной. Дженнифер всегда была такой душевной, такой непредсказуемой. В последнее время я этого не чувствую.

— Но это необязательно связано с БСС, — ответил Логан, — просто проявления депрессии.

— Дженнифер никогда раньше не испытывала депрессию. Но не только это. Она… — Раш опять замолчал. — Не знаю, как и сформулировать. Кажется, у нее ослабел некий моральный стержень, который ее поддерживал. Вот тебе глупый пример. Она всегда была любительницей слащавых мелодрам. Покажи ей такую, и она примется плакать, как ребенок, у которого отняли конфету. Но это уже в прошлом. В один из первых вечеров нашего пребывания на станции для всей команды показывали старый слезоточивый фильм «Темная победа». К концу фильма вздыхали даже самые крепкие и выдержанные работяги. Но Дженнифер сидела с каменным лицом и не проронила ни слезинки. Как будто эмоции больше не проникали в нее…

Когда Джереми заговорил снова, речь его была медленной, продуманной.

— Знаешь, Итан, на земле существуют культуры, которые полагают, что при определенных условиях человек способен отделиться от своего внутреннего духа.

— Внутреннего духа? — повторил Раш.

— Я имею в виду ту неосязаемую жизненную силу, которая связывает живущих в этом мире людей со следующим миром. Византийцы, инки, некоторые коренные племена Америки, розенкрейцеры — все имели варианты верований о вещах этого рода, которые были, есть и будут.

Раш посмотрел на него, но ничего не сказал.

— В конце своего БСС Дженнифер упомянула об испытываемом ощущении огромного давления. Она чувствовала, как будто… дай мне вспомнить те слова, которые она произнесла… как будто кто-то неведомый высасывает саму ее сущность.

— Что ты хочешь этим сказать? Выражайся точнее.

— Я ничего не говорю. Просто рассуждаю. Возможно ли, что твоя жена находилась в состоянии клинической смерти так долго, что… потеряла неотъемлемую часть своего человеческого духа?

Итан издал короткий взрывной смешок.

— Ее дух? Джереми, но это сумасшедшее предположение.

— Правда? Но я как раз и собираюсь исследовать это, как ты говоришь, «дурацкое» предположение дальше. Согласись, этот феномен мог бы объяснить один из ритуалов католической церкви.

— Да? И какой же?

— Экзорцизм.

В офисе вдруг повисла мертвая тишина.

— Что ты хочешь этим сказать? — наконец спросил Итан. — Что Нармер говорит через Дженнифер? Что во время этих переходов она одержима Нармером?

— Я не знаю, что происходит в ее переходных состояниях, — ответил Логан. — И вряд ли кто-нибудь знает наверняка. Но могу с уверенностью сказать, что во время них ей грозит большая опасность.

Раш глубоко вздохнул.

— Еще только один переход. Чтобы спросить о третьих вратах. Потом я их полностью запрещу.

42

Логан вошел на ярко освещенный производственный участок, держа блокнот. Где-то здесь — посреди суеты, шума и нескончаемой бурной деятельности — находился рабочий, который доложил о том, что слышит странный, зловещий шепот посреди ночи. Он был следующим, кого собирался опросить Логан, если только ему удастся его найти.

Джереми огляделся и на минутку остановился. Что-то происходило у «чрева». Вокруг него собралось много народу — техники, разнорабочие, ученые. Стоун и Марч находились среди них, в открытую разговаривая о чем-то важном. Логан с любопытством подошел ближе, прислушиваясь. В «чрево» была опущена промышленная крупноячеистая сетка из синего пластика, подвешенная на мощной лебедке. Тросы выглядели как нитки гигантской марионетки.