Джинсы, стихи и волосы - Евгения Борисовна Снежкина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Гыга замерла, и только глаза у нее бегали туда-сюда. Из кабинета выскочили директор, завуч и секретарша. Сверху всю лестницу облепили ученики. Ирена и Жанна тоже остолбенели. И только Лелик продолжал и продолжал снимать.
Уже на крыльце школы Жанна подошла ко мне.
– Как-то странно получилось…
– Спасибо.
– Я даже не знаю, выйдет сюжет или нет. Наверное, выйдет, но только… только другой. Кто такой Хохлов?
– Мишка Хохлов, друг. Они его из школы из-за меня выжили.
– И где он сейчас?
– В пятьдесят седьмой…
– Неплохая карьера.
Тут к нам присоединилась Ирена, она протянула мне руку.
– Молодец, Сашка, уважаю. А я думала, цветик-поэтик. Теперь мне даже интересно стало. У тебя характер. Я посмотрю, что смогу с этим сделать. Может быть, дойдем до эфира.
Она ткнула локтем в бок Жанны.
– Нам пора.
– Я провожу. Все равно мне теперь здесь лучше не появляться.
– Ну хорошо, пойдем.
Ирена положила мне свою огромную лапу на плечи, мы пошли, а из каждого окна школы на вас пялились ученики.
Теперь надо позвонить Бранду и что-нибудь такое придумать про медицинские показания, чтобы не появляться в школе месяц, а лучше до экзаменов.
Глава девятнадцатая
1
– А ты заметил, что у этого твоего очень мало обозначений? Либо площадные, либо какие-нибудь ужасные типа «нефритовый стержень» и прочие вертикальные метафоры? И вообще, нет никаких метафор, описывающих хуй в состоянии покоя, хотя в состоянии покоя он находится гораздо дольше и более того – писает чаще, чем встает.
– Хорошо сказала.
– Ну просто когда начинаешь размышлять про все эти слова, хочется предельной точности.
– Я вообще думаю в последнее время, что надо отказываться от слов. Тело должно говорить само.
– Это как?
– Ну об этом весь акционизм. Само тело рождает гораздо больше смыслов, чем собственно слова. Смыслы часто бывают вне слов.
– Не поняла.
– Знаешь легенду, как Дали давал аудиенцию Хачатуряну?
– Нет.
– Хачатурян был в Испании и захотел встретиться с Дали. Приехал к нему на виллу. Просидел два часа в приемной у Дали, потом внезапно зазвучал «Танец с саблями», в комнату влетел, размахивая саблей, голый Дали верхом на швабре. Проскакал круг, потом ускакал в другую комнату. Затем к Хачатуряну вышел дворецкий и торжественно сообщил: «Аудиенция окончена!»
Вот сколько в этом действии Дали было смыслов? Ты даже не все сможешь сформулировать.
– Ну подожди, ты хочешь сказать, что допустимо создавать искусство, которое может остаться неизвестным? А в чем тогда смысл? Ты мне сам говорил, что без зрителя или читателя искусства не может быть.
– А он и был там. Зрителем был Хачатурян, и он уже потом занимался тем, что писал об акции и таким образом сделал ее известной.
– Ты что-то очень нервничаешь.
– Нет.
– Но я же вижу. Ты прям как замороженный.
– Все нормально. Давай мы сейчас с тобой сделаем акцию.
– Какую?
– Художественную.
– Я, мягко говоря, не одета.
– Вот смотри, мы будем работать с тобой со временем назад-вперед. То есть ты будешь двигаться во времени в обратном направлении – от твоего выхода из дома до попадания сюда, а я в прямом.
– Это как?
– Ты будешь все делать задом наперед, как будто все происходит наоборот. А я делаю прямо. По идее, наши с тобой временные потоки должны быть параллельны.
– Я точно в физике ни черта не соображаю. Но у Стругацких контрамоты не шли параллельно, они пересекались во времени, а потом расходились в разные стороны.
– Ну неважно. Короче, отличная идея. Давай попробуем? Но только ты все время должна быть серьезной.
– Насколько серьезной? Я могу заржать. А трахаться мы с тобой как будем в обратном порядке?
– Это сложно, опустим. Давай попробуй.
– Подожди, я так сразу не могу.
– Давай возьмем пять минут на то, чтобы сосредоточиться? Дальше начинаем акцию.
– Ты серьезно?
– Серьезно, серьезно, давай попробуем. Это важно.
Антон посмотрел на часы.
– Через пять минут.
Пять минут я лежала рядом с ним, гладила его волосы, грудь, старалась запомнить каждую родинку, каждую крапинку на радужке.
– Все, пять минут прошли. Я надеваю на тебя трусы. Теперь лифчик.
– Щекотно.
– Ничего страшного.
– Подожди! Сиськи в чашки не попали!
– Поправь.
– А как? Наоборот?
– Точно.
Антону самому пришлось засовывать мою грудь в лифчик.
– Теперь носки.
– Я сейчас упаду.
– Держись за меня. Водолазку. Штаны.
– Ну ты выверни хотя бы сначала…
Антон начал выворачивать штаны и запутался.
– Ладно, дай я.
– Тебе нельзя, ты находишься в обратном времени.
Наконец справился со штанами.
– Да залезай ты в них…
– У меня жопа.
– Сейчас утрамбуем. Теперь свитер. Так, пошли в коридор. Двигайся все время спиной, поняла?
Я пошла спиной в коридор.
– Осторожно, там на левом сапоге на молнии скрепка вместо ушка.
– Черт! Раньше сказать не могла? Проткнул.
– А как мы будем обратно кровь заталкивать?
– Я-то в прямом времени, это ты в обратном.
Антон взял меня за руку, открыл дверь, и я спиной пошла по лестнице.
– Страшно.
– Ничего, я тебя держу.
– Точно не упаду?
– Нет.
Мы прошли по улице до метро, пройти спиной турникет оказалось просто – Антон запихивал монетку (прямое время), а я шла (обратное).
– А как я по эскалатору поеду?
– Ну да, будет один момент. Ты когда будешь вставать на ленту, посмотри обязательно вниз.
– А сходить?
– Я чуть-чуть вперед пройду, поймаю тебя на всякий случай.
Я поехала спиной по эскалатору. Войти в вагон тоже получилось не сразу, точнее, Антон меня вытащил.
– Так, теперь едем.
– А то, что мы говорим в прямом времени, – это нормально?
– Нет, но это неизбежные издержки. Главное, что твое тело существует в обратном порядке. Это очень интересное упражнение.
– Не вижу ничего интересного. Ну хожу спиной…
– Что бы ты понимала…
– Вечно ты считаешь, что я ничего не понимаю! Почему ты обращаешься со мной, как с идиоткой? В конце концов, это обидно. Книжек я, между прочим, читаю не меньше, чем ты.
– Просто не те.
Мы приехали, Антон вывел меня из метро, и я спиной прошла до подъезда.
– Акцию можно считать завершенной, – сказал он на крыльце моего дома.
И поцеловал необычно долго.
– Слушай, я не хотел тебе говорить… В общем, некоторое время мы, наверное, не увидимся…
– Опять?
– Ну да. Старайся не дергаться, хорошо?
– Что ты придумал?
– Неважно. Ладно, я пошел.
Он поцеловал меня еще раз. Я попыталась обнять, остановить его, еще минутку побыть с ним, но он отстранил меня, повернулся и ушел не оборачиваясь.
На следующий день они с Митей