Очень древнее Зло - Екатерина Лесина

— Если бы… души. Тут их столько!

— Более миллиона.

— Что?! — Летиция тихо застонала. — И они все мне будут рассказывать, как умерли?! Да я свихнусь раньше, чем…

— Круг, — настойчиво повторил дух. В свете дня он казался слабым, едва заметным. — Вы должны построить круг. И отпустить их. Жаль, конечно, что нет той, которая прозревает грядущее…

— К слову, а Теттенике сожрала нежить! — пожаловалась Ариция, которая забралась на подоконник и теперь длинною щепкой выковыривала грязь из-под ногтя.

— Она сожрала? — уточнила Брунгильда, после ночи выглядевшая еще более грозною, должно быть оттого, что коса её растрепалась, и волосы облаком окружали голову. — Или её сожрали?

— Она. Котик видел. Но подойти побоялся. Она… она притворилась слабою, села посреди дороги. А когда из дома выползло что-то… очень мерзкое. В общем, она это взяла и сожрала.

— Жуть какая, — Летиция содрогнулась.

— Тогда это не степнячка, — Мудрослава все-таки справилась с головокружением. И с желанием немедля вернуться к дракону. Жаль, конечно, но… тут она нужнее. — Они, конечно, дикие, но не настолько, чтобы нежить жрать.

Ладхемки переглянулись и пожали плечами.

— Еще немного и мы сами её жрать станем, — мрачно заметила Брунгильда. — Одним медом сыт не будешь.

Нежить почему-то стало жаль.

— А я в детстве лягушек ел, — зачем-то признался Яр. — На спор.

Вот ведь…

— И она тоже!

А мог и промолчать.

— Это было один раз! — Мудрослава смутилась. — И… и вообще я только лизнула!

— Значит, нежить тоже пойдет, — сделала вывод Летиция. — А лягушки… у соседей это вовсе деликатес. Еще и улитки. Они нам присылали. Маринованных.

— Маринованными лучше огурцы, — Яр вздохнул.

— Огурцов не присылали.

— Выберемся — пришлю, — пообещал он. — Целую бочку. Или две.

— Хорошо бы…

— Так, — Мудрослава тоже попыталась отогнать видение. Бочка маринованных огурцов. Дубовая. С железными ободами. А внутри те самые огурцы, чтобы махонькие, с пальчик, и переложенные смородиновым листом, для запаху…

— Так… — повторила она, сглатывая слюну. — Нам нужно думать не про огурцы.

— Про нежить? — не удержалась Ариция, тоже сглатывая. — Та жирною была… такою вот, мясистою.

— Про круг! — рявкнула Мудрослава. — Извини. Нам… чем раньше мы тут разберемся со всем этим, тем раньше выберемся. Ты.

Она ткнула пальцем в духа, который развеялся, правда, ненадолго.

А остальные где?

— Где остальные? — она чувствовала злость и желание сделать что-то этакое, недостойное государевой сестры. — Духи?

— Я отпустила их, — махнула рукой Летиция. — Зачем нам все… духов тут… больше, чем клопов.

— А у вас клопы водятся? — поинтересовался Яр.

— Чего у нас только не водится… и клопы, и фрейлины. Даже два хироманта есть.

Мудрослава затрясла головой. Вот не хватало еще клопов обсуждать. С хиромантами. Надо… надо сосредоточиться. Если не на драконе, то на круге.

Но уж точно не на том, как мягко облегают ткани ладхемок. И… и выглядят те, конечно, не голыми, но и не сказать, чтобы очень уж одетыми. И главное, братец-то косится.

На старшую.

Хорошо бы…

Нет, потом. А то и вправду… клопы, хироманты и одна государева невеста.

— Круг, — повторила Мудрослава более настойчиво. — Мы должны собрать круг. И отпустить духов. Так?

Дух радостно кивнул.

— Хорошо… а потом что?

— Открыть врата и изгнать демона! Можно, сначала демона, а потом духов. Сила его держит нас на краю, а если демон уйдет, то и мы получим свободу.

И наверное, это будет хорошо.

Для духов.

Откуда-то издалека донесся протяжный вопль.

Яр выглянул в окно.

— Что за…

— Дракон, — Мудрослава потерла щеку, почему-то не отпускала мысль о клопах, которые заводятся на раз, а поди-ка попробуй выведи. — Я с ним… он тут… в общем, где-то теперь тут. В городе, стало быть. Но он хороший! Она! И не тронет.

Почему-то показалось, что не поверили.

— Круг! — рявкнула она, и задумавшиеся было ладхемки вздрогнули, братец подскочил, а вот островитянка только головой покачала, то ли с укоризной, то ли наоборот, одобрительно. — Что нужно для него?

— Вы!

— Еще что?

Потому как сомнительно, что их одних хватит.

Жаль, что степнячки нет… хотя, конечно, тоже странно. Они есть. Тут. В городе. А её нет. И подозрительно. Может… может, с самого начала её не было? А была чернокнижница.

Или нет. Черникнижник, точнее чернокнижница, хотя кто их там разберет, если они облик легко меняют, главное, что был он в Вироссе. Или была. Дурила голову Яру, опутывала чарами Думу и Древояра. А чтоб одновременно в Вироссе и в степях?

Нет, это как-то чересчур.

Как и два чернокнижника сразу.

— Славка…

— Тихо, — цыкнула Мудрослава на брата. — Я думаю. Круг… итак, нас тут… сколько должно быть, ты не знаешь. Но сколько бы ни было, круг все равно состоится. Однако, чем больше… даров, тем он полнее. А что за дары быть должны…

— Известно о некоторых, — поспешил выступить дух.

За окном окончательно рассвело, и нежить, какой бы жирною ни была, наверняка попряталась. Почему-то сама мысль о том, что придется есть нежить, не внушала более отвращения. Скорее уж наоборот, энтузиазм вызывала.

Должно быть, чувство голода виновато, то, которое поселилось в Мудрославе.

Или дракон.

Дракон нежить ел и жив остался.

— Дело в том… понимаете, что дары сии суть выше человеческого разумения, а потому доподлинно не известно, сколько их существовало изначально. Так, те, кого именовали Повелителями разума, встречались разное силы. И если одни могли повелевать любым живым существом, то сил других хватало на куда меньшее. Да и сама эта… взять драконов, — дух явно оживился. — Мой прапрапрадед писал, что драконы в великом множестве населяли горные отроги. И поселились там во соглашение с Повелителем разума, коий и привел их в незапамятные времена.

— Откуда? — не удержался Яр.

— Кто ж знает… главное, что пока был силен род Урхат, драконы блюли договор. Дед пишет, что Урхат могли и оседлать их. Но после род ослаб… дед полагает отчасти потому, что дар их слабел, и Урхат побоялись утратить былое могущество. А чтобы сохранить силу, смешали кровь с кровью демонов. Силу они обрели, но дар утратили.

А вот у Мудрославы он был.

— Иногда тот вроде бы как появлялся… мой старый знакомый, младший из сыновей рода, имел способность влиять на животных. Он мог вызвать ужас у лошадей. А его брат созывал птиц. Это тоже дар, но слабый, грани его. Мне мнится, что дары сии были подобны драгоценным камням. Разбиваешь их, и мелкие суть часть большого, но слабая. Мелкие малы.

— А крупные — крупны… — подытожил Яр. — Чего? Я ведь тоже логику учил. Как-то.