До мозга костей (ЛП) - Уивер Бринн

Когда Хейс снова обращает на меня внимание, в его глазах читается и раскаяние, и убежденность.

— Я был уверен, что облава спугнула его, — говорит он. — Казалось очевидным, что мы прогнали Молчаливого Убийцу из города, что он изменил свои планы, чтобы оставаться незамеченным. Я продолжал выискивать его следы, хоть что-нибудь, что могло бы подсказать мне, где он находится. Но только приехав сюда, я понял, что ускользало от меня все эти годы. Дьявол крылся в деталях. Доктор Соренсен.

Хейс достает из кармана пиджака несколько черно-белых фотографий. Это зернистое изображение человека в очереди в баре, снимок, сделанный с видеокамеры. Даже несмотря на плохое разрешение и отсутствие цвета, я сразу узнаю Джека.

— Седьмое сентября, тот же год, когда на вас напали, — говорит Хейс. Он показывает мне ещё один снимок. Потом ещё один. И ещё. Джек присутствует на каждом из них. — Тринадцатое сентября. Четырнадцатое сентября. Пятое октября.

Хейс вручает мне последнюю фотографию. На ней я вижу ещё одно знакомое лицо в профиль на переднем плане, а Джек сидит за несколькими столиками от него.

Тревор Уинтерс. Молчаливый Убийца.

Не реагируй. Он наблюдает. Ему нужно подтверждение того, что его теории верны.

Пот проступает на моих бровях и затылке. Я сгибаю и разжимаю пальцы ног в ботинках. Я впиваюсь ногтями в потертые деревянные подлокотники.

Вещи, которые можно потрогать, они реальны. Тот человек на фотографии мертв. Джек предоставил тебе доказательство. Его последние останки — сокровище в твоей хижине.

Холодные нотки в моем голосе удивляет даже меня, когда я говорю: — Переходите к сути дела, мистер Хейс.

— После того, как ты вышла из приемной семьи и сменила имя, я следил за тобой, просто чтобы убедиться, что с тобой всё в порядке. Но когда в районе колледжа Три-Сити стало происходить всё больше новых исчезновений мужчин, которые, казалось бы, практически не имели общей связи, их тела так и не были найдены, и всё это в широком радиусе вокруг тебя, я начал верить, что неуловимый Убийца всплыл на поверхность. Когда я услышал об исчезновении в университете, это было слишком близко. Я начал проверять всех, кто был как-либо связан с тобой. Представь моё удивление, когда я просмотрел все улики, собранные мной по Убийце, и нашел Джека Соренсена на видеозаписях из The Scotsman.

— Что именно это должно доказывать? Что Джек жил в том же городе, что и я, и у него была обычная жизнь? Я уже знала это. Это ничего не доказывает. Кроме того, Джек был в университете Уэст Пейна до меня.

Хейс откинулся в кресле, убирая фотографии во внутренний карман пиджака.

— Сначала я подумал, что, возможно, мы все это время искали ложный профиль Убийцы. В этом был смысл. Джек — гений. Он мог бы замести следы, действуя двумя разными способами в Эшгроуве — одним, чтобы заманить нас, возможно, даже скинуть вину на бродягу, а другим — для жертв, которых он действительно хотел забрать. Но настоящее объяснение гораздо проще, не так ли. Было два серийных убийцы.

— Я не понимаю, — говорю я.

— Джек убил Уинтерса, Молчаливого Убийцу. Как только угроза его территории была устранена, он пошел дальше. Возможно, сначала он даже не понял, что ты выжила. Но когда ты появилась в Уэст Пейне все эти годы спустя, это была возможность, от которой он не мог отказаться. И всё это время он убивал в районе Три-Сити, развлекая себя, пока не получил от тебя всё, что хотел.

— Это теория, для которой у Вас нет доказательств. А теперь Вы, блять, похитили меня и из всех гребаных мест, притащили сюда, — говорю я, окидывая диким взглядом свое окружение, прежде чем перевести взгляд на Хейса. — Что Вы собираетесь делать со мной, когда он не появится, а? Убьете меня в доме моего детства?

— Я знаю, что тебе сейчас тяжело, но Джек не сможет устоять перед параллелью. И на этот раз нет никаких препятствий. Нет никакой волокиты. Некому усомниться в доказательствах, которые лежат прямо перед нами. На этот раз мой план не провалится.

Мои брови напряжены и сведены, когда я опускаю голову и закрываю глаза. Я знаю те части моей истории с Джеком, которые Хейс изложил правильно. Но я также знаю и те, которые он понял неверно.

Джек не хочет оставаться. Для него я не часть параллели, перед которой он не может устоять. Я не приз.

Он сам это сказал: Я — неудобство.

Джек заботился обо мне настолько, насколько был способен, но только потому, что я его вынудила. И это, наверное, доставило ему дискомфорт, возможно даже было непонятно для него. Я заставила Джека выйти далеко за пределы его границ. Единственная причина, по которой он действительно остался, — это мои угрозы в ту ночь, когда я убила Мейсона. А теперь, отдав ему улики, которые я так долго хранила, я дала Джеку все основания уйти. Немедленно.

Можно только надеяться, что он уже воспользовался своим шансом.

Ничто из этого не меняет моих чувств. Я знаю, что люблю Джека Соренсена. Как бы мне ни было больно признавать это, я также знаю, что Джеку будет лучше, если он воспользуется шансом и сбежит.

И он достаточно умен, чтобы тоже понять это.

— Джек не придет, мистер Хейс, — говорю я, качая головой. Слеза скатывается по моей щеке. — Не придет. У него больше нет для этого причин.

— Он придет. Ты изучала поведение хищников, Кири. Ты лучше других знаешь, что люди по своей природе мало чем отличаются от зверей. Джек считает, что он находится на вершине пищевой цепи, и для такого человека, как он, ты — ценная добыча на его территории. Он придет, чтобы вытеснить меня со своих владений и забрать то, что, по его мнению, принадлежит ему, точно так же, как он сделал это с Молчаливым Убийцей.

— Нет.

— Он, вероятно, даже говорил тебе об этом, верно? Что ты принадлежишь ему? Ты его?

Я могу только качать головой, мои губы дрожат, когда я крепко сжимаю их.

Я здесь не для того, чтобы претендовать на кого-то, кроме тебя, lille mejer.

Мой подбородок опускается на грудь. Слезы капают прямо из моих открытых глаз, пока я моргаю, глядя на колени. Моё сердце обжигает мои кости своими бешеными ударами.

— Но он никогда не говорил тебе, что любит тебя, не так ли. Потому что он не может. Джек — мастер манипуляции, и он хочет держать тебя в своей власти.

— Прекратите, — шепчу я.

Несмотря на то, что я уже знаю, что он говорит правду, это всё равно ранит меня в грудь, как раскаленная стрела, когда слышу это со стороны, а не только в своем собственном сознании. Тому, кто едва знает меня, так легко увидеть, с чем я боролась последние недели. Доказательства настолько очевидны.

Рука Хейса ложится на мое плечо, словно горячее клеймо, которое пропитывает мою рубашку и кожу. Я пытаюсь стряхнуть его, но он не двигается.

— Отпустите меня.

— Ты — единственная выжившая жертва Убийцы. Ты хоть понимаешь, насколько ценным призом ты являешься для такого человека, как Джек? — Хейс наклоняется, пытаясь заставить меня встретиться с ним взглядом. Его горячее дыхание, пахнущее кофе и несвежими бутербродами, обдает моё лицо. Меня чуть не рвет на колени. — Но ты должна понять: для Джека ты не более чем трофей. Он очень опасен, Кири. Мы должны забрать тебя отсюда и отвезти в безопасное место. И мы вместе сможем остановить Джека, прежде чем он убьет кого-нибудь ещё.

Я поднимаю голову ровно настолько, чтобы устремить на Хейса свой яростный, дикий взгляд.

— Он. Блять. Не придет.

Я выкручиваю руки до крови, пластик врезается в запястья, кричу от ярости, надеясь, что кто-нибудь меня услышит. Кричу, пока облако тьмы не опускается с оглушительным хлопком.

— Тише, не кричи, малышка, — шепчет мне на ухо Убийца, его дешевый одеколон разносится по комнате, — или я отрежу язык твоей мамочке.

Я дергаюсь на стуле, чуть не опрокидывая его, пока Хейс не хватает его. Я смутно ощущаю его присутствие, как будто он находится за занавесом, на который проецируются мои худшие кошмары.