В лабиринтах лжи - Рия Миллер

– Не заметит только слепой, – раздраженно бросила ее подруга.

Бедняга, я понимала ее отвращение и гнев. Я сама ненавидела себя за то, что заставляла их видеть каждый день и ночь меня. Но что поделать, когда настоящее сталкивало нас с прошлым? Ничего. Смотреть друг на друга с лютой ненавистью и презрением, лгать, но всегда уходить от правды, потому что она слишком горькая. Слишком ядовитая.

– Из-за нее у всех скоро будут большие проблемы, – продолжала высказывать свое мнение Анна.

– Они уже есть, – сурово заметил кто-то из парней. Голос показался знакомым.

– Твой отец знает о том, что здесь происходит? – поинтересовалась дочь Елизаветы Алексеевны.

– Догадывается, но не хочет пока вмешиваться, – ответила подруга. – Однако посоветовал покинуть этот театр, если не хочу отвечать потом перед судом за свои поступки. Несмотря на то что я его дочь, защищать и прикрывать меня он не будет.

– Король есть король, – усмехнулась Анна.

И правильно делал. Еще не хватало его перед глазами.

– Ты скучаешь по ней? – спросила она.

Я закатила глаза, не желая их больше слушать, переключила слух в другую сторону, где беседа была поинтересней. Остановилась на разговоре Лилианы с семьей Раевских и сестер Леоновых, если я не ошиблась.

– Вы заключили договор и вас теперь не подозревает полиция города? – поинтересовалась одна из сестер.

– Да, – с гордостью заявила Лили.

– Давайте выпьем за потрясающую новость! – предложила Елизавета.

До меня донесся звон бокалов.

Значит, Камилла была права. Убийство и авария подстроены, но по какой причине? Я точно помнила, что девушка не принадлежала ни к какому сообществу или организации. Она обычная смертная, которая от скуки заключила сделку с кем-то из них, а затем случайно оказалась не в том месте и подслушала то, чего не следовало ей знать. Что ж, Лилиана, ты совершила очередную глупость и поплатишься за это. Я ведь предупреждала, со мной не шутят, но, видимо, мои слова не подействовали.

– Как здоровье у Ками? – спросила одна из сестер Леоновых после глотка вина.

– С ней все в порядке.

Я весело улыбнулась, сдерживая смешок, а затем сделала глоток фруктового сока, что принесла минуту назад официантка.

Со мной ведь правда все в порядке, да, Камилла?

Девушка молчала, а значит, все отлично!

– Привет, кроха! – Поцеловав меня в макушку, Владислав сел рядом.

На парне была белая рубашка и черные брюки, которые он ненавидел. Золотистые волосы взъерошены, будто он не успел их причесать или забыл. Ему все шло, а особенно очаровательная улыбка, что хорошо отрепетирована перед зеркалом дома. Я, изобразив удивление, подняла брови. Все-таки нужно быть Камиллой, глупой дурочкой.

– Влад?!

– Да, я. Сюрприз!

– Не знала, что ты знаком с Анной.

На самом деле знаю. Его сестра – лучшая подруга Анны.

– Ну не совсем, – уклончиво проговорил парень. – Софи с ней дружит.

– Моя лучшая подруга дружит с этой жабой?!

Своим разочарованным недоумением вызвала растерянность у парня. Тот понял, что ляпнул не по сценарию, но тут же взял себя в руки.

– Они познакомились недавно в школьном театральном кружке.

Вау, я впечатлена.

– Ясно. – Больше слов не нашлось.

– А у тебя как дела? Ты писала мне вчера, если не ошибаюсь. Прости, я в последнее время погряз в семейных проблемах и долгах.

– Да все нормально. У меня тоже мало времени из-за учебы и прочих проблем.

Если честно, я чувствовала с ним неловкость и напряженность, так как знала всю правду. Мне не хватало Ками. Сам парень не особо нуждался в моей компании, но заставлял себя находиться со мной, ведь так написано в сценарии. К счастью, паузу прервала Елизавета, подав знак музыкантам, чтобы те стихли.

– Дорогие гости, я очень рада, что вы все собрались на замечательном празднике! Моя дочь мечтала, что соберется вся семья, и вот сейчас ее мечта сбылась!

Если бы она мечтала об этом, то сама бы объявила.

Началась скукотень: Елизавета Раевская пригласила всех занять свободные места за столами, а после Анна, сидевшая передо мной, принимала поздравления и подарки. Марья Романова, которая на этот раз не рисковала и надела кружевное вишневое платье с закрытым декольте, подарила коробку, облепленную розовой блестящей бумагой с синим бантом; сестры Власовы – милую драгоценную шкатулку; Константин Львинский с женой – тоже что-то упакованное в коробку, но поменьше размером. Я засыпала, когда слушала болтовню и хихиканье от нелепых шуток. Хуже всего, что со мной сидели так называемые друзья и сама именинница. От еды было тошно, поэтому приходилось только пить через силу сок и улыбаться, поддерживать разговор.

– А какой у тебя подарок, Ками? – ядовито спросила Анна, поставив бокал.

За нашим столом повисла тишина. Мы друг друга медленно убивали взглядами, а остальные наблюдали за этим. Одной из подруг именинницы спектакль доставлял особое удовольствие. Я ощущала, как она в душе задыхалась от смеха. Видимо, девушка – единственная из присутствующих, кто заметил, что Камилла покинула чат. Наверное, придет домой и все расскажет отцу. Вернее, королю.

– А ты заслужила его? – ответила тем же тоном.

Подруга, сидевшая рядом с дочерью Раевской, чтобы не засмеяться, отправила в рот кусочек картошки, а остальные друзья переглянулись между собой.

– Конечно, я всегда все заслуживаю.

– Уверена в этом? Хорошо вела себя? Слушалась родителей?

– Да, – четко выделила слово девушка, буравя ядовитым, как у матери, взглядом. – Даже свидание с королем заслужила.

– А жена его величества не против вашего свидания? Хотя знаешь, буду только рада посмотреть на это, как красиво он пошлет тебя на пару веселых букв, – ответила я, из-за чего двое парней напряглись, но лишь Марьяна ухмыльнулась, запивая шампанским, а Софи сделала вид, будто подавилась едой, закашлявшись. – Ладно, шучу. Я сыграю твой любимый «Вальс кукол». Вот мой тебе подарок на сегодня.

Лилиана, заметив, как я направилась к роялю, объявила тост, вставая из-за стола, чтобы привлечь внимание всех:

– Дорогая Анна, я поздравляю тебя с этим прекрасным праздником. Желаю всего самого наилучшего и, конечно же, здоровья. Пусть эта мелодия в исполнении моей дочери наполнит тебя и твое сердце теплом.

Как мило, а если быть честной, противно. Столько фальши я никогда не слышала. Лилиана специально выбрала этот вальс, так как играла его своей дочери, насколько я помню. Он служил ей чем-то вроде колыбельной. Женщина мечтала, чтобы когда-нибудь маленькая Камилла тоже сыграла на публике любимое произведение, порадовав маму. Что ж, твоя мечта сбылась, Сойлер. Я исполню его ради тебя, ведь знаю, каково это – быть матерью и терять свое сокровище. У меня тоже когда-то оно было: семья, ребенок,