Восток. Запад. Цивилизация - Екатерина Лесина

Он снова потянулся к молотку, а потом, повинуясь порыву, просто толкнул дверь. И та отворилась с печальным скрипом, словно приглашая.

Эдди вытащил револьвер.

Как-то не настраивают на дружелюбный лад такие вот приглашения.

Холл.

Пустой и темный. Оконца где-то высоко, и свет, сквозь них пробивающийся, рассеивается меж колонн. Колонн целых четыре. Уходят наверх, поддерживая мраморный купол потолка.

Пол тоже мраморный.

И чистый.

Пожалуй, именно это и бросилось в глаза: чистота. Ни паутины, ни пыли. Стало быть, убирают.

Кто?

Какая разница.

– Эй. – Голос Эдди утонул в тишине. И где-то там, впереди, откликнулось эхо.

Интересное дело.

– Есть тут кто живой?

– Ой, ой, ой, – заныло эхо на разные голоса. Ну и что дальше-то?

– Ну как знаете. – Эдди развернулся и толкнул дверь. Вот только та не шелохнулась. Заперли? Кто? Он бы услышал. Но… не услышал. И значит, дело в магии.

Ловушка?

А он, как последний придурок, храбро сунулся? Сам виноват. Хотя… нет, опасности Эдди не ощущал. И дверь, если подумать, не так уж крепка. Высадит.

Он погладил пояс. И вот кто бы что ни говорил, а как чуялось, что пригодятся алхимические шашки.

– Ну и дальше что? – Эдди повернулся. Появилось чувство, что за ним наблюдают. Откуда? Он сосредоточился. Сверху. Там, где в сумраке терялся купол. Вот тоже странное сооружение, словно крышку мраморную на колонны воздвигли. И явно за куполом что-то есть.

Тишина.

Говорить с ним не желают?

Что ж.

Он поднял револьвер и нажал на спусковой крючок. Выстрел громыхнул так, что уши заложило. А сверху посыпалась мелкая крошка.

– Еще? – поинтересовался Эдди.

– Прекратите! – донесся сверху голос. Глухой и раздраженный. – Вы ведете себя как…

– Дикарь?

– Именно.

– Я и есть дикарь. – Эдди вытащил второй револьвер.

– Кто вам разрешил принести сюда оружие?!

– Никто. Я сам. По личной инициативе. – Сложно ориентироваться, не видя собеседника. Но Эдди закрыл глаза, и видеть стало не нужно. Теперь он чувствовал того, кто скрывался в тенях. И не только его.

Трое?

Пока трое. С тремя Эдди справится.

– Спускайся, – предложил Эдди. – Поговорим?

– Ты ищущий… – заголосили наверху, но как-то вот без должного пафоса. – Ты должен пройти путь!

– Кому должен?

– Прекрати!

– Не собираюсь. – Там, наверху, кто бы он ни был, явно злился. И это доставляло изрядное удовольствие. – Сначала зовете, потом балаган устраиваете. А я с детства балаганы не люблю.

Смешок.

И одна из теней пришла в движение.

– Прошу простить моих братьев. – Она обрела плоть, а Эдди с неудовольствием отметил, что именно эту тень он не ощущал. Вообще. – Они привыкли к тому, что здесь оказываются куда более подготовленные личности. Ожидающие даже.

– Чего ожидающие?

Фигура в плаще.

На лице маска. И плащ скрывает очертания тела. Маска черная. Плащ тоже.

– Принятия. В клуб многие стремятся… Эдвард?

– Эдди, – осклабился Эдди так широко, как мог. – Лучше просто Эдди. Мне эти ваши Эдварды вот здесь.

И рукой по горлу провел.

Глаза скрыты за круглыми алхимическими очками. На голове цилиндр, и это выглядело бы смешно, но смешным не кажется.

– Я не стремлюсь, если что, – сказал Эдди. Человек в маске разглядывал его столь же пристально. И видел… что? Костюмчик, конечно, матушкиными стараниями изрядный. И рубашка белая. Даже чистая. А в остальном он мало изменился.

И рожа по-прежнему нечеловеческая.

– Братья хотели бы познакомиться с личностью столь выдающейся. – Человек отвесил поклон, а Эдди кивнул:

– Зачем?

– Скажем так, наше общество хранит традиции. Прошу за мной.

– Эй, – окликнул Эдди. – Называть тебя как?

– Первый брат, – тень откликнулась. – Можно просто Первый.

Ага.

Ни хрена не понятно, но револьверы убирать далеко не стоит. Эдди и не стал. Он держался шагах в трех, не выпуская из вида этого высокого цилиндра.

За колоннами обнаружился узкий коридор, закончившийся дверью, точной копией той, что вела в это здание. А за нею уже и лестница.

И еще коридор.

И снова лестница.

– И долго мы так гулять будем? – осведомился Эдди, оглядываясь. Газовые рожки имелись, пусть и редкие, и светили тускло.

Старое место.

Очень старое.

А главное, что-то такое он уже встречал, и не так давно. Эдди провел пальцами по стене, убеждаясь, что не ошибся. Тот же камень, темный, в красноту. Выходит, что и тут подземелья?

Это же…

– Почти пришли. На самом деле ищущий должен сам отыскать путь. На то он и ищущий.

– Логично. А если заблудится на хрен?

– О, ну что вы! Тот, кто нам нужен, путь отыщет. Ему оставят подсказки. Каждый брат имеет право на одну, ложную или правдивую.

– Игра, стало быть?

– Вроде того. Учеба порой невыносимо скучна, вот и тянет попробовать чего-то этакого. – Первый толкнул очередную дверь. – Это многим нравится. Все рано или поздно просят о вступлении. А там… если большая часть братьев решает помочь, да и кандидат что-то соображает, он приходит именно туда, куда нужно.

– А если нет?

– Здесь хватает прелюбопытных мест. Это очень древние подземелья.

В которых легко потеряться так, что и маги не сыщут.

– Как-то, помнится, один весьма самоуверенный юноша, полагавший, что состояние его отца дает ему право чего-то требовать, проплутал три дня, – любезно сообщил Первый.

– Но вышел?

– Несомненно. Хотя, конечно, самоуверенности у него поубавилось. Да и вскоре он счел нужным прекратить обучение. Так сказать, по состоянию здоровья.

Это предупреждение? Несомненно. Вежливое весьма.

– Я к вам не стремился, – заметил Эдди, прикидывая, отыщет ли дорогу. По всему выходило, что да, не так уж далеко его завели. Если, конечно, дорогу не перекроют.

Алхимических шашек у него всего пара штук.

Хватит?

– Несомненно. – Первый открыл еще одну дверь. – Мы сами редко проявляем инициативу, но… случай уникальный. И братья пожелали воочию увидеть того, кто, быть может, в скором времени примерит корону.

– Типун тебе на язык, – не сдержался Эдди.

– Простите?

– Не приведите боги, говорю.

– Вы настолько нечестолюбивы? – весьма осторожно осведомился Первый.

– Да на хрен оно мне надо?

Зал.

И на сей раз освещен ярко. Настолько, что Эдди почти ослеп от этого света. Здесь жарко и душно. Горят факелы, закрепленные на стенах. Пылает огонь в высоких золоченых чашах. Оплывают от жара свечи на огромном тележном колесе. И в пламени их цепи, колесо удерживающие, кажутся красными, будто того и гляди металл потечет.

Сам зал не сказать чтобы велик.

Круглый. Форма правильная. Пол гладкий. На нем белым мрамором выложен круг, шагов десяти в поперечнике, а дальше – камень черный. И опять же выскобленный до зеркального блеска.

Стены…

Укрыты полотнищами. Словно стяги свисают. Или не словно? Так