Зона поражения - Василий Орехов

– Лежи, Рыжий, – тихо приказал я, отчаянно дергая внушительную лопасть одного из вентиляторов. Нет, не оторвать. – Лежи, не дергайся. Скоро вертолет будет.

– Дай покурить, что ли, – произнес сталкер и снова раскашлялся.

– Лежи, говорю! – прошипел я. – Кровосос близко!..

Из люка в крыше высунулась коричневая лысая голова; вздернутые осьминожьи щупальца слабо шевелились вокруг нее. Прекрасный момент для того, чтобы ударить по твари из автомата и закрыть этот вопрос… Ладно, не будем о грустном. Можно, конечно, попытаться сбить его вниз коваными ботинками, поскольку он сейчас довольно неустойчив на лестнице, но особого вреда это ему не причинит и он поднимется снова, теперь уже в режиме невидимости. И первым делом оторвет нам ноги – просто в назидание. Почувствовавшие ледяное дыхание смерти охотники рассеялись по всей крыше, почтительно пятясь перед чудовищным ктулху до тех пор, пока не упирались копчиком в ограждение.

Кровосос поднялся над люком по пояс, в то время как мой разум, игнорируя застрявшую в основании черепа ледяную иглу, стремительно просчитывал варианты. Одна мелочь заинтересовала меня, и я на мгновение задержал ее в оперативной памяти, прежде чем опустить в предназначенный ей кластер. А ведь лабиринт Стронглава вполне мог быть построен не просто для развлечения, а с вполне утилитарной целью. Наверняка ему уже неоднократно скармливали разом большие группы сталкеров, и наверняка бывали случаи, когда обезумевшие люди, которым нечего больше было терять, пытались организовать сопротивление все вместе и доставляли ему серьезные неприятности. Стая собак может разорвать даже медведя… Возможно, именно для этого кровосос и соорудил лабиринт смерти, где в каждом тупике группа бродяг, по замыслу создателя, должна терять по человеку. Может быть, Стронглав именно поэтому до сих пор не приближался к нам, проводя психические атаки и дожидаясь, пока нас останется не слишком много?

Он и сейчас не торопился на нас бросаться. Неторопливо выбравшись на крышу, огромное чудовище замерло над распростертым на крыше Рыжим, обводя нас внимательным взглядом из-под внушительных надбровных дуг.

– Хемуль! – застонал вдруг Рыжий. – Хемуль, ты здесь еще? Я что-то чувствую…

Опустив голову, Стронглав пристально посмотрел на него. Отвратительные щупальца клубились и извивались у самого лица искалеченного сталкера, и тот, видимо, остро ощутив присутствие в непосредственной близости от себя чуждого организма, вдруг судорожно заскреб скрюченными пальцами по крыше, стискивая в горстях рассыпающиеся от дряхлости газетные листы и комья жгучего пуха. Потом, словно приняв вдруг какое-то решение, монстр протянул широкую лапу и сгреб Рыжего за грудки, приподняв над крышей. Тот испуганно заскулил, но кровосос тут же вздернул его в воздух, и бродяга захлебнулся собственным криком, когда огромный хищник умело и ловко сломал ему спину. Подняв неестественно сложенное человеческое тело на вытянутых руках, Стронглав отсалютовал им в нашу сторону и приник ротовой присоской к свежей ране, из которой хлестала кровь. Эта тварь снова пыталась деморализовать нас.

Донахью ужом скользнул по краю крыши, пытаясь миновать кровососа и добраться до спасительного проема в полу, от которого на нижние этажи вела бетонная лестница. Я не стал его останавливать: в конце концов, кому-то надо было попробовать. Помнится, я рассказывал своим туристам, что поглощенный пищей кровосос ничего вокруг себя не замечает. Впрочем, Мартин вполне мог знать это и сам, из телевизионных передач.

Американец оказался молодцом. Практически беззвучно, по-кошачьи мягко он прокрался мимо монстра, занятого едой. Ступив на первую ступеньку лестницы, он осторожно повернулся к нам и сложил пальцы в знак «о’кей»: все в порядке, ребята…

Дыдых! И тут же получил звонкую затрещину от длиннорукого Стронглава. Затрещина вышла столь могучей, что Мартин пролетел по воздуху метра три и рухнул на самом краю крыши, едва не перекатившись под нижней планкой ограждения и не сверзившись вниз. Стронглав же, мгновенно перешедший к активному действию из состояния абсолютной неподвижности, снова застыл на месте, продолжая демонстративно высасывать жизнь из судорожно подергивающегося Рыжего. Теперь мутант мог позволить себе съесть готовый вот-вот испустить дух запас пищи, потому что совсем скоро у него будет свежий.

К поверженному Донахью осторожно, приставными шагами подобрался Камачо. Склонился над застывшим приятелем, пощелкал пальцами перед его глазами, показал нам большой палец: порядок. Донахью самостоятельно сел, прислонившись спиной к низкому ограждению крыши, потряс головой, посмотрел на нас расфокусированным взором, поднял руку: нормально всё.

Я снова перевел взгляд на замершего у края крыши гиганта. Нет, мимо нам не проскочить, факт. Чем бы ни был так увлечен кровосос, выход он стережет чутко и вовсе не собирается упускать столько пищи. Оставалось только стоять и почтительно ждать, когда тварь закончит трапезу.

Я смерил взглядом расстояние, отделявшее Стронглава от края крыши, прикинул на глазок его массу… Может быть, рискнуть? Нет, бесполезно, бодался теленок с дубом… Я в него врежусь, как в гранитную скалу, разве что пошатну слегка, а на проведение подсечки уже не останется времени. Нет, в одиночку мне с ним не справиться.

Хотя зачем же в одиночку?

Я остановил взгляд на Галлахере. Сэм вжался в кожух промышленного вентилятора метрах в пяти от меня. Что ж, вполне подходящий амбал. Я покусал нижнюю губу, стремительно соображая. Разом навалившись втроем или вчетвером, мы опрокинули бы Стронглава наверняка, однако действия даже троих человек скоординировать сложновато, не говоря уже о большем количестве народу. С другой стороны, может быть, хватит нас с Сэмом?

Может быть. А может, и нет. Если нет, в рукопашной нам его точно не одолеть. И остальным тогда тоже хана.

Я повернул голову в другую сторону. Донахью с ошалелым видом сидел на крыше, Камачо стоял над ним. Нет, Мартина оставим в покое, он сейчас не боец, особенно если у него сотрясение мозга. Сейчас нам нужны четко согласованные действия, рассчитанные до десятых долей секунды. Я осторожно помахал ладонью в воздухе, привлекая внимание Альваро, и, когда он поднял на меня угрюмый взгляд, ткнул пальцем в Стронглава, а затем жестом из безмолвного языка сталкеров изобразил бюрера: развернув обе руки ладонями вперед, сделал вид, что отталкиваю от груди что-то невидимое. Камачо, разумеется, не знал сталкерской системы жестов, но сейчас это было и не нужно, потому что в данный момент мой жест означал совсем другое. Креол беспомощно пожал плечами; тогда я показал на себя, на него и на Галлахера, после чего снова сделал знак «бюрер»: нам втроем надо попытаться опрокинуть кровососа с крыши. Теперь он, кажется, понял и кивнул. Я сосредоточенно выбросил один палец, затем два, затем три, затем четыре, затем пять и потряс пятерней в воздухе: «по счету „пять“. Камачо снова кивнул.

Так, славно. Никак не проверишь, конечно, понял или нет, но разве у меня есть выбор?

Тот же самый безмолвный разговор произошел у нас с Галлахером, только Сэму было предписано атаковать на счет «четыре»: мы с ним стояли дальше от мутанта, чем креол. Затем я объяснил план действий Стеценко; у него работа была посложнее, и нам пришлось обменяться парой десятков жестов, прежде чем я решил, что он как следует усвоил, что от него требуется. Идеально было бы, конечно, поручить отвлекать внимание мутанта Пустельге, потому что он все равно вряд ли мог принести сейчас другую пользу – легковат был по массе, а вот Андрей был бы очень кстати в роли четвертого толкача. Однако после нервного срыва Миши в лагере ученых на Янтарном озере я не рисковал поручать ему столь ответственное задание. Угробит нас всех. Застынет на месте, едва только Стронглав поднимет на него свой холодный пронзительный взгляд исподлобья. И тогда все – у мутанта наверняка появится свежий запас пищи с искалеченными ногами и вырванными глазами.

И кроме того, у Стеценко есть железный прут, который он вытащил из кучи лома в цеху, а у Пустельги нет.

Я оглядел участников операции. Все они смотрели на меня, все были сосредоточены и готовы к бою. Мысленно воззвав к Черному Сталкеру, я ткнул в Андрея пальцем и прочертил в воздухе полосу в направлении Стронглава: давай. Стеценко медленно двинулся к матерому кровососу, который, удовлетворенно урча, завершал пиршество. Мутант не смотрел на приближающегося человека, но наверняка слышал, как тот крадется по крыше, шурша перепрелым мусором.

Не дойдя до чудовища нескольких шагов, Стеценко остановился. Ближе я бы и сам не рискнул подойти. Чуть повернув голову, Андрей перевел взгляд на меня, удерживая фигуру противника краем глаза, и я, коротко вздохнув, начал на пальцах отсчет, подняв руку выше головы, чтобы всем было отчетливо видно. Дорогой Дима Шухов, сделай так, чтобы у нас все получилось, чтобы никто сейчас не лажанулся, не поскользнулся и не струсил. А я тебе потом принесу две бутылки «Черного Сталкера»…