Новая Зона. Псы преисподней - Игорь Недозор

– Этой дряни нет в справочниках! – озадаченно пробормотал Кароян, пялясь в коммуникатор.

Живность, судя по всему, была твердо настроена пообедать незваными гостями, невзирая на их численное и огневое превосходство.

– Степан! – рявкнул Дракон. – Мочи!

Несколько очередей отбросили тушу назад. Дернувшись в агонии, существо замерло на асфальте.

– Двигаемся, – хмуро распорядился командир, гоня посторонние мысли.

И вот искомое – перекресток Гражданского проспекта и улицы Гидротехников. Старый петербургский дом.

Радуга оглядел место, где им предстоит начать свой путь к цели. Вторая попытка, она же последняя! Возле некоторых подъездов стояли машины, но почти все – сгоревшие. Выбитые окна. Угол дома вырван взрывом – наверное, рванул «скрут», торчат гнутые арматурные пруты. Сзади послышался шум движков, топот подбитых «берцев», ругань. Подошла группа прикрытия – ни много ни мало шесть плавающих бронетранспортеров – старичков «БТР-70». На броне головного сидел старый знакомец майор Тупиков. Группа, впрочем, не столько прикрывала, сколько сопровождала. То, без чего их миссия смысла не имела.

Из-за спин бойцов вышли два человека, тащивших увесистый рюкзак с «изделием». Он без расписок и пояснений был передан Дракону, а тот подозвал Степана. Тупиков молча козырнул Дракону, а потом им всем…

Бойцы спецотряда спустились в подвал без проблем. В авангарде – Дракон, сразу за ним Наташа, потом – Квадрат, замыкающим – Радуга. Прямо перед ним, покряхтывая, шел Степа Кароян, волоча объемистый рюкзак с «изделием».

Дракон вытащил из-за пазухи герметичный футляр. Оттуда появилась карта, склеенная из распечатанных на принтере листов.

Кто-то не сдержал ухмылки. Но большинство понимающе пожали плечами – поставить операцию под удар из-за того, что аномалия может спалить лэптоп или другой гаджет с загруженными в него картами, никому не хотелось.

На плане были изображены подземные коммуникации района – листы исчеркивало многоцветье условных обозначений, линии разной глубины и уровня, входы в подземелья.

Подойдя к железной двери, когда-то выкрашенной в защитный цвет, они осмотрели замок. Старый, навесной, проржавевший от здешней болотной сырости, однако это поправимо. Вряд ли он бы поддался даже ключу, но силовой домкрат в три секунды сорвал его.

Осторожно, чтобы избежать лишнего шума, Радуга потянул дверь на себя. Оттуда пахнуло прелой каменной сыростью и душными теплыми испарениями.

Проводя лучом фонаря по полу и стенам, они медленно продвигались вперед. Вокруг на стенах и трубах густая мохнатая плесень – тоже примета Зоны. Какие-то полусгнившие ящики. В коридоре, за наваленными в баррикаду мешками с окаменевшим цементом, кучки тряпья.

В узком галогеновом луче тактического фонаря мелькнула черная тень, сверкнули огоньки глаз. Тварюшка, издав едва слышимый писк, метнулась в угол и скрылась в лабиринтах мусора.

– Крыса?

– Нет, – произнес полушепотом Гиви, поправляя ноктовизор. – Что-то длинное, вроде ласки, глаз только один на лбу. Поели, видать, всех крыс.

Радуга с какой-то странной грустью подумал, что и в самом деле обычных крыс в Питере уже почти не осталось. Их место заняли другие создания – мутанты, Дети Зоны. Самой живучей твари Земли тут отныне не нашлось места, как, в сущности, и человеку.

Сейчас они вышли на финишную прямую этого спринтерского марш-броска. Подготовкой к которому, бурной и изматывающей, были наполнены последние десять дней.

Первое, что они увидели, шагнув через порог, был труп женщины. От лица практически ничего не осталось, лоскуты кожи покрывали странные ожоги, нижняя челюсть вырвана с нечеловеческой силой, а из ран и изо рта (вернее сказать, бывшего рта) текла пополам с кровью странная зеленая слизь. Как она попала туда и что тут случилось, непонятно. Да и не важно.

– Гасите фонари, – скомандовал Дракон, представив, какой отличной мишенью они станут для засевших в темноте врагов – разумных или неразумных. – Проверить все детекторами. Всем тихо, слушаем!

Радуга понимающе поглядел на командира. Тут надо держать ухо востро. Боевые фонари шарили по кирпичным сводам. Канализация века как бы не позапрошлого.

Разведчики увидели обычный коридор, под сводчатым потолком, с пологим спуском. Почти облезшая штукатурка открывала красный неровный кирпич, посередине коллектора по всей длине шел желоб, сейчас, впрочем, сухой. Было видно, что стены покрыты тусклыми красными и зелеными пятнами плесени. Далее коридор резко поворачивал вправо, из-за угла и доносился шум воды.

– На полу что-то есть, – сказал Гиви, указывая себе под ноги.

Да, на полу что-то было.

– Дай-ка глянуть…

– Командир, тут какая-то гадость пробежала! – сообщил Кароян.

Да, «что-то» тут прошло, причем на ногах, оставив хорошо видимые отпечатки – нашлепки липкой буроватой гущи. Они имели форму овала длиной в полметра и, что важно, проходили в два ряда. Между ними шел еле заметный слизистый же след. От хвоста? Или волочившегося брюха? Существо бегало на четырех (шести? восьми?) ногах или было способно поддерживать вертикальное положение, как какой-нибудь велоцераптор?

– Парни, вы когда-нибудь сталкивались с подобным? – спросил Дракон у своих.

– Нет, – дружно ответили сталкеры. – Никогда ни в какой Зоне…

У него вдруг сжалось сердце, будто пронзенное ледяной иглой. Радуга неожиданно понял, что Дракон трусит.

В подземелье стоял полумрак, лишь несколько лампочек тускло освещали коридор – где-то в щитке или распаечной коробке засела «электрисса» или, возможно, оборванные провода угодили на «батарейщик», а то и на «радужное яйцо».

Взяв автомат на изготовку и пригнувшись, Радуга осторожно пошел вперед, сзади крался Стопор. Коридор был длиной метров тридцать, с правой стороны виднелся проход.

Потом они вышли к старому лифту. В нем могло поместиться с десяток человек и уйма груза.

Крот закрыл дверь, затем распахнул лючок под панелью с кнопками, повернул какой-то рычаг, и кабина медленно поползла вниз.

Все изумленно переглянулись – лишь Дракон сохранил бесстрастное выражение лица.

– Это особая система, на случай, если пропадет напряжение, можно спуститься вниз на чистой механике. Шахту, соединяющую тоннель с этой галереей, начали прорубать еще в тридцать девятом, – давал объяснения проводник. – Она представляет собой соединительный проход между несколькими штреками Ленметростроя. Лифту, наверное, лет пятьдесят, тогда еще верили всерьез в противоатомные убежища.

Минуло немало времени, когда лифт наконец остановился.

Опять технические коридоры – темные и мертвые. От основной магистрали стали появляться боковые ответвления старых заброшенных технических тоннелей.

Через некоторое время рейдеры вышли к станции «Политехническая». Свет фонарей выхватил из темноты поезд, наполовину выехавший из тоннеля. Двери вагонов были открыты, стекла выбиты. Ни в вагонах, ни на платформе станции не было никого и ничего: только мусор, брошенный людьми при паническом бегстве: сумки, кепки, барсетки, – уже покрывшийся слоем грязи.

Спустившись с платформы на рельсы, бойцы шли осторожно, держа оружие наготове и чутко вслушиваясь в каждый шорох. Оставшиеся в городе люди даже не пытались жить в пустых тоннелях питерского метро – без тепла, света и работающей вентиляции обитать здесь было, мягко говоря, некомфортно. Изредка появлялись тут сталкеры и мародеры, чтобы припрятать добычу или пройти под землей от станции до станции, минуя особо сильно зараженный аномалиями и мутантами городской район.

Им попался еще один мертвый электропоезд, вокруг которого среди клочьев тряпья валялись кости и черепа. И – тишина.

Это ведь только в дурацких боевиках люди десятилетиями и веками живут в метро после ядерной войны. В реальности метро как раз умирает первым. Еще на поверхности люди как-то живут, даже какие-то заводы на окраинах пока работают. Но подземные поезда уже скорее всего никогда не поедут по тоннелям.

В сухом боковом ответвлении обнаружился непонятный зверек, чем-то неприятно хрустящий. У него был толстый полуголый хвост, напоминающий обросший жесткой щетиной мужской орган. В подземелье стоял острый запах мускуса. Этой твари, редкой и почти не опасной, люди Северной Зоны дали соответствующее ее повадкам имя – трупоед.

Наташа почти не обращала внимания на окружающее. Ибо, даже не прикладывая усилий и не пуская в ход особое зрение, видела, что творится сейчас в месте, которое глупцы и непосвященные именуют бессмысленным словом «астрал» или «тонкий мир».

Этот самый «мир» содрогался – слабо, но отчетливо, и она знала, что это пульсирует неподалеку от них чудовищный клубок враждебной жизни.

Наташа посмотрела вторым зрением и вздрогнула – совсем рядом проходил мощный поток. Синюшно-багровый, он вяло, неравномерно пульсировал. До чего же Она сильна! И это – Ее фон! Она сейчас ничего не делает, Она просто живет. Ведунья подумала, не переоценивает ли свои силы? Точнее, не переоценили ли силы они все?