Полный цикл мести - Евгений Ткаченко

– Ну здесь его ждет разочарование. Поживиться ему здесь нечем. Как, впрочем, и Вам.

– Что ж, сэр, я задержусь в ваших краях ненадолго. У меня есть много товара, но этот замечательный Скофилд я приберегу для Вас. Поистине, волшебная модель!

– Всего доброго, сэр!

Джеймс Олден практически силой выдворил коммивояжера и захлопнул дверь. Он ни капли не лукавил. Транс-Пекос никогда не баловал обитателей дождем, но это лето выдалось особенно засушливым. Джеймсу пришлось продать весь скот фермерам из Луизианы. В противном случае, следующим летом продавать было бы нечего.

– И что мы будем делать? – поинтересовалась Марта, жена Джеймса.

– А что нам остается? На первое время деньги у нас есть. Зимой буду поставлять древесину в город – зима обещает быть лютой.

– Не забудь, что и нам самим не мешало бы запастись дровами.

– Не переживай, с Иеремией в четыре руки справимся.

– Это все хорошо, но я имела ввиду, что мы будем делать, когда деньги закончатся? Все твои сбережения иссякли.

– Мой брат поможет. У него неплохо получается вести дела в Австралии. Вышлет денег, и мы попробуем в следующем году заново.

– Может вернемся обратно в Луизиану? У тебя же остались там друзья.

– Они и так помогают чем могут. Я не хочу возвращаться. Не забывай, я воевал за проигравшую сторону.

– Ты хорошо относился к своим слугам…

– Они же и защитили нас от расправы! И помогли бежать с основной частью имущества. Они сделали, что могли и… у них сейчас свои проблемы…

– Проблемы?

– Да. Может отложим этот разговор хотя бы до завтра и, наконец, поужинаем? – спросил Джеймс раздраженно, но без злобы. – не в курсе куда запропастился наш сын?

– Джон Иеремия Олден, немедленно иди к столу или будешь спать голодным!

В этот вечер Джон лег спать голодным. А Джеймсу в эту ночь заснуть не удалось. Не смотря на внешнее спокойствие за ужином, душа его находилась в смятении. Брат, безусловно поможет, но как скоро? Денег у них достаточно, чтобы безбедно прожить год. Но недостаточно, чтобы заняться скотоводством с нуля. Можно обратиться в банк, как это сделали многие фермеры. Но влезать в долги, рискуя лишиться земли Джеймс не собирался. И еще эта дурацкая ухмылка коммивояжера… она всколыхнула в памяти какое-то воспоминание. И воспоминание как-то смутно связано с братом и семейным делом. И войной.

Проклятая война! И ради чего? Ради чего умирали солдаты? Чтобы защитить свою родину, свою землю? От кого? Не было никаких внешних врагов! Ради свободы? Какой свободы? Невольники остались невольниками, независимо от цвета кожи! Ради равенства и демократии? Чего? Богачи остались богачами, бедняки – бедняками! Сам же Джеймс пошел на войну, чтобы сохранить свой образ жизни, как ему тогда казалось.

Поместье Олденов было одно из крупнейших в Луизиане. Отец Джеймса был замечательным управляющим. Из небольшого домика он выстроил замечательное поместье. Количество слуг увеличивалось пропорционально с расширением территории, принадлежащей Олденам. Но Джеймс пошел в деда. Управляющий из него был никакой, зато солдат был отличный. Потому после смерти отца, поместьем занимались брат Джеймса Джеффри и слуга Сэмюель. Сэмюель – здоровенный добродушный негр, показал замечательные навыки управляющего. Потому, когда Джеффри отправился в Австралию, всеми делами поместья занимался именно Сэмюель. Тогда Джеймс оставил службу в армии, чтобы заниматься дипломатией и удержать семейный бизнес на плаву, ведь никто не хотел иметь дело с негром. Также делу помогала тесная дружба Джеймса с индейцами племени Каддо, установленная за время службы в армии.

А потом пришла война. Бессмысленная война. Гражданская война. Никто не собирался идти воевать. Индейцы не доверяли обещаниям белым и держались в стороне в надежде, что бледнолицые перебьют друг друга и они, коренные американцы, вернут свои земли. Чернокожее население было слишком напугано, чтобы открыто выступить против своих хозяев. Не собирался воевать и Джеймс, несмотря на то, что он единственный в округе с военным опытом. Но когда армия северян подошла к границам штата и устроила резню в индейской резервации на озере Каддо, Джеймс взялся за ружье. В восстановленном звании капитана он выдвинулся навстречу армии северян. Синие мундиры разорили уже несколько плантаций и поместий, не без помощи негров-слуг. Однако, после этого негры не присоединились ни к армии севера, ни к армии юга. Они просто сбежали. Отряд Джеймса сражался храбро и смог оттеснить северян к границам штата. Но без поддержки регулярной армии не смог двинуться дальше.

Джеймс вернулся в поместье вместе с остатками отряда, пленными и ранеными. Вдали от взрывов и выстрелов он смог трезво взглянуть на войну и ее последствия. Каждый день по дороге проходили солдаты. Они ушли на войну молодыми, красивыми, полными жизни и амбиций. А по дороге возвращались старики. Они шли словно призраки. Те, кто не мог идти дальше находили приют в поместье. Независимо от цвета кожи и мундира раненые получали равный уход, что не понравилось одному капитану. Вместе с группой единомышленников они принялись убивать раненных индейцев и негров, чтобы все лекарства и уход достались исключительно белым южанам. Первыми смерти предали детей, чтобы запугать и сломить дух старших. А для северян они приберегли более коварную смерть: не от штыков и шпаг, а от гангрены. Джеймс пресек эти действия решительно. Он застрелил мятежного капитана на месте, а остальных распорядился повесить. Это решение изменило его жизнь. Дело вовсе не в радикальных мерах – военное время обязывает – а в последствиях. Не успела веревка натянуться под весом тел убийц, как одержимая толпа принялась разрывать их на части. Все дело в том, что на местных болотах процветал культ Вуду. А по древним поверьям части тел повешенных обладают магическими свойствами, а потому активно использовались в черных ритуалах, которыми славится Вуду. Вид кровавых ошметков на веревках напрочь отбил желание воевать у кого бы то ни было.

Именно тогда Джеймс разочаровался в людях и увидел всю бессмысленность войны. Кто бы не победил, злоба и жестокость никуда не денутся. Проклятие Каина продолжает цвести в душах его потомков независимо от цвета кожи. Насилие порождает лишь насилие.

Месть белых плантаторов не заставила себя долго ждать. Организовавшись в банду, они вышли на улицу, вооруженные ружьями и револьверами против своих недавних слуг, которые, в свою очередь, были вооружены лишь топорами и прочими сельскохозяйственными орудиями. Несмотря на перевесь в части вооружения бойня шла на равных. Обленившиеся белые едва могли сладить со своим оружием в то время, как негры вполне умело пользовались своим. С момента,