Падает мрак - Маргарет Мерфи

— А вы не подумали спросить, — ввернула Рейнер.

— Он выглядел так ужасно. — Мисс Келсолл обращалась только к Бартону. — Если он захотел исчезнуть, кто решился бы его в этом обвинить?

— Если бы его единственным желанием было только покинуть эти края… — мягко заметил Бартон. — Где он, вы знаете?

— Нет.

Ее голос был едва слышен.

— Неужели он даже не оставил вам номера телефона?

— Он сказал, что сам со мной свяжется.

— На чем он приехал?

Мисс Келсолл снова нахмурилась, напряженно уставившись на узор из листьев на ковре.

— Вы сказали, что не знали, что он замышляет…

— Не знала! — нетерпеливо перебила мисс Келсолл.

— Я вам верю. Но теперь вы знаете, что ваш брат похитил Клару Паскаль и удерживает женщину против ее воли. И вы можете нам помочь, если захотите.

Ее глаза наполнились слезами.

— Вы не видели, что этот человек сделал с Лорой. Она была такой жизнерадостной девочкой до того, как он…. Это уничтожило Брайана. Наблюдать за тем, как она день за днем угасает, было выше его сил… — Она тяжело сглотнула, а затем продолжила почти шепотом: — Ее нашел Брайан. Она приняла таблетки. Это была жестокая и уродливая смерть. Он не должен был увидеть свою маленькую девочку такой…

— А вы хотите увидеть, как его обвинят в убийстве? — взорвалась Рейнер. — До сих пор суд еще мог бы как-то оправдать его действия, но если Клара умрет…

Мисс Келсолл сжала на груди руки. Ей понадобилось некоторое время, чтобы осознать сказанное, но ни один из копов не решился поторопить ее.

— Фургон, — сказала она наконец. — Он приехал на фургоне.

— На каком фургоне? — спросила Рейнер, почти не дыша.

— Белый «форд-транзит».

Если до сих пор у них оставались какие-то сомнения, теперь они исчезли: Клару Паскаль похитил Брайан Келсолл.

По тишине, которая воцарилась в комнате, когда присутствующие детективы увидели в компании Макатиера и Лоусона незнакомца, было понятно, что он возбудил в них любопытство и заинтересовал. Среднего роста по их стандартам — приблизительно метр семьдесят пять, — но крепкого телосложения, он стоял у доски, спокойный, невозмутимый, ничуть не смущаясь всеобщим вниманием. Его глаза, бледного, ледниково-голубого цвета останавливались то на одном, то на другом полицейском, будто выискивая что-то требующее расследования или разъяснения, и переводил взгляд он только тогда, когда уже решил проблему, извлек нужную информацию.

— Доктор Дэлримпл читает лекции по судебной психологии в колледже Святой Вербурги здесь, в Честере. — Макатиер сделал паузу и взглянул в глаза тем детективам, с которыми начинал расследование. — Я хочу особо подчеркнуть, что он — бывший полицейский.

Несколько человек открыли блокноты и схватились за ручки.

— Шесть лет назад он вышел в отставку в чине детектива-сержанта после двадцати лет службы в полиции. Я попросил его помочь нам сузить круг лиц, подозреваемых в похищении Клары Паскаль, но сейчас у нас есть более интересная информация по этому поводу.

Он кивнул, и Рейнер встала.

— Ну что еще? — воскликнул Флетчер.

— Где ты был, Флетчер? — едва слышно пробормотала Рейнер, находя ребяческое удовольствие в том, чтобы ответить ему его же словами.

Ей не понадобилось много времени, чтобы объяснить ситуацию.

— Его сестра полагает, что он похитил Клару с намерением напугать ее и заставить семью пережить то, что пережил он сам. Она не верит, что брат действительно намеревается причинить ей боль.

Макатиер заметил, что Дэлримпл сдвинул брови:

— Доктор?

Психолог объяснил:

— Клара Паскаль пробыла у него уже достаточно долгое время. Нам известно, что она великолепно умеет убеждать, поэтому, вполне возможно, уже установила с ним контакт. Брайан Келсолл почти наверняка знает, что Алекс Мартин арестован.

— Но в таком случае разве не было бы логично отпустить ее? — рискнула вмешаться Янг.

Дэлримпл покачал головой:

— Как известно, с момента освобождения из зала суда Мартин убил одну женщину, другая находится в больнице после нескольких дней заточения и издевательств в собственном доме. Келсолл вполне может обвинить в этом Клару.

— И его сестре, конечно, неизвестно, где он? — перебил Флетчер.

— Он не оставил ей ни адреса, ни телефона, — ответила Рейнер.

— И ты ей поверила, да?

— Да, Флетч, как ни странно. — Сэл твердо посмотрела ему в глаза, выдержав насмешливый взгляд. — Марджори подтвердила, что брат приехал на белом фургоне «форд-транзит». Без номеров, — поспешно добавила она, чтобы не возбуждать ненужные надежды.

— Мы установили наблюдение за мисс Келсолл, — вмешался Лоусон. — Если он придет, чтобы увидеться с ней, его обязательно отправятся сопровождать.

Макатиер заметил сидевшего у стены Торпа и спросил:

— Есть сведения от твоего информатора, Торп?

— Он в больнице, шеф.

— Почему я только теперь об этом узнаю? — возмутился Макатиер.

Бартон повернулся и растерянно уставился на Торпа. Тот объяснил:

— Я сам об этом услышал, когда приехал в участок. Мне позвонила его подружка. Несколько часов назад к ним в квартиру вломились трое…

— Он сильно пострадал?

— Похоже на то, если в больницу отвезли.

— Поезжай и поговори с ним сразу после совещания. Если он запомнил номера машин, немедленно сообщи.

Торп поднял брови:

— Это вряд ли, шеф.

Лоусон подумал, что Торп, по всей вероятности, прав, но все равно сказал:

— Сделай все, что можешь, Крис.

Макатиер оглядел участников совещания:

— Ну что ж, мы знаем цвет, марку и модель фургона. У нас есть удостоверение личности главного подозреваемого. Следующее: Келсолл должен Клару где-то прятать. Он осматривал дома в окрестностях Тарвина незадолго до самоубийства дочери, денег у него достаточно, чтобы заплатить за аренду. С завтрашнего дня все усилия направляем на работу с агентами по недвижимости. Фотографии мистера Келсолла вы получите вместе с новыми заданиями.

— Вот уж повезло, так повезло, — пробормотал Флетчер, забирая на выходе копию фотографии Брайана Келсолла.

Рейнер смерила его насмешливым взглядом:

— Знаешь, чем больше я работаю, тем больше мне везет. Ничего не валится просто так с неба, Флетчер. Мне пришлось потрудиться. А если учесть, что мы не знаем, где находится подозреваемый и жива ли Клара, рано почивать на лаврах.

— Я собираюсь проведать Мартина. Кто со мной?

Лоусон ликовал. Поскольку Мартин теперь исключается из круга подозреваемых, шансы Клары на выживание заметно повышались.

Бартон взял со стола блокнот и сунул в карман пиджака. Касаветтес все же упрятал человека в больницу! До недавнего времени Фил считал, что достаточно привык к зрелищу насилия: он уже давно работал в полиции, не раз бывал в опасных ситуациях и достойно выходил из них, но теперь под угрозой были его жена и сын, и он не догадывался, как действовать, был испуган больше, чем когда-либо в жизни. Если Фрэн узнает, сможет ли она когда-нибудь простить его, понять, что он так поступил, чтобы защитить ее и Тимми?

— Знаете что? — продолжал Лоусон, обрадованный последними новостями. — Мне кажется, у Мартина клаустрофобия. Я с удовольствием отправлю этого больного ублюдка назад, в камеру. — Он усмехнулся. — Почем знать, может, я тоже садист?

Бартон посмотрел на часы:

— Мне еще надо позвонить кое-куда, босс.

Лоусон пожал плечами:

— Поступай как знаешь. Встретимся позже.

Алекс Мартин мгновенно ощутил изменение в распределении сил.

Лоусон казался спокойным, даже довольным, это раздражало Мартина. Он нервно облизывал губы. Довольно долго инспектор молчал, скрестив руки и прислонясь к дверному косяку. Его расслабленная поза смущала Алекса.

— Что вас так заинтересовало?

Мартин знал, что, нарушая тишину первым, он ставит Лоусона в выигрышное положение, но больше не мог видеть инспектора, уставившегося на него с невыносимо самодовольным выражением на лице.

— Рассматриваю человека, который через минуту-другую отправится в тесную камеру.

— Нет!

Лоусон улыбнулся, в уголках глаз появились едва заметные морщинки.

— Уведите его, — приказал он.

— В таком случае я отказываюсь говорить с вами! — вскрикнул Мартин.

— Я буду только рад.

— Я серьезно!

Инспектор, продолжая улыбаться, оттолкнулся от дверного косяка:

— Я тоже. Мы больше не нуждаемся в твоей помощи. У нас и без того достаточно доказательств твоей вины: показания мисс Хаттон, видеопленки. Тебе больше не придется произнести ни единого слова. Никогда.

Глава сорок вторая

Невозможно определить в непроницаемой темноте и тишине, сколько прошло времени. Работать долго Клара не могла: минуту-другую скребла обломанной шпилькой песчаник вокруг петли — и без сил падала на матрац. Ее воспаленные пальцы распухли, влажность, которую она ощущала на ладонях, могла быть и потом, и кровью. Ей казалось, что прошла ночь, но можно ли быть в этом уверенной в наполненной ужасом пустоте?