Человек по имени Феникс - Максим Грек

- Монах, ты достал! Отведай-ка своего пламени! - с этими словами я воссоздал то же заклинание, что и он.

Поток огня обрушился на мага и тот начал бегать, весь облепленный огнем. Одежда на нем сгорела сразу, так что, когда ему удалось остановить заклинание и потушить огонь, то он оказался столь же гол, как и я, но кроме того еще и обожжен.

- Кто ты такой? - задал он первый стоящий вопрос, когда мы оба немного остыли и успокоились.

- Феникс.

- Тот Феникс, что правит колдунами?

- Тот Феникс, что правит всем Снорарлом. Вне зависимости от расы и религии.

- Даже нами, послушниками бога Хье?!

- Да, даже вами.

- Я и не знал. Думал, мы никому не подчиняемся.

- Я тоже совсем не знал, что являюсь правителем целого мира.

- Тогда я не должен нападать на вас, правитель?!

- Не должен.

Сразу стало понятно, что разговора по делу у нас никогда не произойдет.

- Я собирался предложить вам вступить в мой отряд, чтобы...

- Хорошо, - перебив меня, легко согласился маг. - Я выполню волю правителя, но вы должны быть единой со мной веры... иначе я не смогу вам подчиняться.

- Хорошо. Я стану верующим в бога Хье. Где поставить подпись?

- Это не так просто, как вам кажется. Нужно пройти испытания, чтобы стать послушником Огня!

То испытание с Коридором он, должно быть уже забыл. Или этого мало, чтобы стать послушником? Не знаю. Единственное, что я точно знаю, так это то, что первосвященник натуральных псих, с которым общаться нужно на его же языке!

- И что для этого нужно сделать? - тяжело вздохнул я, поняв, что придется задержаться у монахов подольше.

- Идем со мной. Узришь все сам.

Мы вышли из комнаты и предстали перед только-только пришедшей в порядок секретаршей. От вида теперь уже двух голых мужиков она вновь закричала, и чуть было не убежала за пролом, где начинался Коридор Огня, но вовремя опомнилась. Должно быть, местные женщины ведут строгий образ жизни, раз так удивляются столь обыденным вещам, как два голых мужика, спокойно ведущих разговор о религии.

Монах провел меня в другую дверь, за которой начинался самый обычный коридор. Еще через несколько проходов и дверей, мы выбрались на улицу, в том же месте, с которого я и начал свое путешествие по Храму. Нас отчего-то удивленно встретили и на улице.

- Нам стоило бы одеться, - предложил я ему и только тогда он соизволил обратить внимание на свою наготу.

- Вы правы! - сказал он мне, а затем обратился к страже. - Принесите два наряда!

Не прошло и минуты, как нам с первосвященником притащили два совершенно одинаковых монашеских одеяния. Я вздумал сопротивляться, что, мол, лучше свою одежду нацеплю, но монах запретил, объяснив это тем, что с этого момента я начну обучение...

- Ты видел Молящихся, что устроились перед входом в город? - спросил меня монах, когда мы двигались по мощеным улицам поселения.

- Если вы имеете в виду тех людей, что обвязали себя веревками и вбивали какой-то кол в землю, то - да.

- Они совершают ритуал очищения. Вбивая в землю черный Ха-а-Рун, они избавляются от прежних грехов и готовятся вступить в новую жизнь служения богу Хье.

- Угу. Удачи им в этом.

- Тебе предстоит выполнить то же, - обломал все мои надежды на скорое завершение служения местному божеству маг. - Но так как твое обучение должно проходить быстрее... ведь я правильно понял, что ты спешишь?

- Да!

Мелькнул лучик надежды, что он каким-нибудь образом упростит для меня вступление в ряды монахов...

- ...то и условия для молитвы у черного Ха-а-Рун должны быть сложнее.

...лучик тут же и потух.

- Ты вобьешь в землю не простой черный Ха-а-Рун, а великий Ха-а-Ран-Ган!

Мы как раз подошли к центральной площади, и моим глазам предстало зрелище высоченного столба, возвышающегося над всеми зданиями, и как бы насмехающегося над ничтожностью мира под собой. Никаких перекладин, молота над ним и веревок к нему еще не пристроено.

- Желаю очиститься! - пожелал монах и скрылся отдавать приказы своим подчиненным.

- Да он издевается! - выругался я, еще раз посмотрев на столб. Я даже серьезно начал обдумывать мысль свалить от сюда и поискать удачи у другого сильного существа, но отбросил эту идею, как проявление слабости.

В следующие дни я постоянно проводил время на этой площади, отрабатывая поклоны, запоминая глупые молитвы, да слыша постоянный стук камня о камень. От каждого такого удара монолит, дай бог, уходил в землю на пару миллиметров! Зато я наслаждался свежим воздухом и качал мышцы спины...

В первый же день пришли монахи и ловко соорудили для одного меня всю упряжь, да установили молот. И вот уж, какой день пошел я даже и не знаю, но я продолжаю бить и бить... Совершенно не устаю физически, но морально уже весь извёлся в ожидании завершения такой изощренной пытки. Благодаря тому, что в этом мире я обрел громадную силу, мне в отличие от прочих "молящихся" совершенно не трудно и одному поднимать молот и бить им в монолит, но, черт возьми, как же это раздражает!

Жителей в Ковене не так уж и много. За дни и ночи, что я провел на центральной площади, прошло столь ничтожное количество монахов, что я успел запомнить всех их в лицо. На меня и мое совершенно глупое времяпрепровождение они смотрели совершенно равнодушно и интересовались мной лишь, когда приносили - два раза в день - постную еду в глиняной миске: кусок черствого подгорелого хлеба, сваренная с неведомой кашей рыба; и кувшин воды. Тогда я отвлекался на перекус и получал возможность убедиться в тщетности своих трудов.

Я работал даже ночами, но и это не ускоряло дело. Всю ночь напролет молот стучал об обелиск, отдаваясь гулким эхом по улицам поселения. Спать при таких условиях никому бы не удалось, но жители не роптали - в отличие от меня они понимали, что в порученном задание скрыт великий смысл.

- Долго мы еще будем жить в окружении этих скучных лысых людей? - спросила однажды ведьма. - Ты целыми сутками сидишь на площади. Мы даже не можем уединиться!

- Я бы и сам рад поскорее закончить, но... - отвечал я каждый раз одно и то же, продолжая отвешивать поклоны. Миалла тяжело вздыхала и уходила в здание, которое выделили специально для моих спутников.

Однажды, после даже не знаю какой тысячи ударов, молот сломался, и осколки его брызнули во все стороны. Несколько кусков камня больно ударили меня по лицу, оцарапав кожу. Выступила капля крови, ставшая той самой каплей, что переполнила чашу моего терпения. Я сорвал с себя ненавистные веревки и, посылая проклятия на все лысые головы, убежал из этого чертового поселения сумасшедших фанатиков...

...вернулся спустя какое-то время, неся на плечах здоровенную каменную глыбину, что превосходила самого меня многократно. Жители Ковена наконец-то проявили эмоции и провожали меня удивленными и ошарашенными взглядами. Даже Молящиеся, что никогда не отвлекались от тяжелой работы, прекратили стучать молотами по Ха-а-Рунам и во все глаза следили за одиноким человеком, тащившим целую скалу на своих плечах, словно Атлант.