Видящий - Валерий Пылаев

А вот слоты под шлем, кольца и подвеску пока что пустовали. Как и четыре небольших квадратика на поясе. Ну-ка… Есть, встало! Обломок Светоча послушно переместился из невидимого рюкзака, и я почувствовал, как что-то чуть оттягивает ремень справа. Все статы послушно выросли на единичку. Тринадцать Воли! Сто восемьдесят очков духа и, что еще важнее — девяносто восемь процентов ментальной сопротивляемости.

Теперь можно и распределить свободное очко…

Проклятые стражи: секретное задание выполнено!

Мертвые, охранявшие обломок Светоча, несли свою стражу сотни лет. Но теперь их души, наконец, свободны. Конунг Ульв Рагнарсон и его хирд отправляются в Чертоги Всеотца.

Вы получаете 5000 очков опыта.

Поздравляем! Вы достигли 8 уровня!

Распределите полученные очки способностей в меню персонажа. Доступных очков способностей: 2.

Два свободных очка. «Гардарика» очнулась и решила неожиданно щедро наградить меня за достойное погребение конунга. Восьмой уровень — неплохо. Еще немного, и доберусь до десятого…

— Антор! — позвала Айна. — Пора идти. И что мы будем делать… с этим.

Сигмунд переминался с ноги на ногу. Воришка-драугр даже не попытался никуда удрать ночью — да разве удерешь от Рерика, который, похоже, всю ночь не сомкнул глаз. Сигмунд переминался с ноги на ногу, покорно ожидая своей участи… Действительно — что с ним делать? В бою я бы не задумываясь снес ему голову, но после того, как мы вместе хоронили его отца и остальных, злости у меня уже не осталось. Данные у него неплохие — по восьмерке Силы и Подвижности, да и Телосложение не подкачало, но боец и него так себе. Ни отваги, ни умения — много ли от него будет толку, когда в Фолькьерк пожалуют братья Ульфриксоны со своим хирдом? Да и иметь под боком беглого трэлла, который вполне может еще и пожелать отомстить за смерть отца… Выгнать к чертям!

— Оставь ему жизнь, склаф.

Я крутанулся на пятках. Ничего себе. Нет, я вполне мог ожидать великодушия от Айны — все-таки девушка. Или от Ингвара — колдун не слишком-то жаловал насилие. Но Рерик… Да еще и после того, как друзья Сигмунда избили и посадили его в яму.

— Парень молод и силен. Я научу его держать щит и меч, и в твоем хирде будет славный воин. — Рерик склонил голову. — Если позволишь.

— Я буду служить тебе, Антор хёвдинг. — Сигмунд опустился на одно колено. — Мой отец сделал много зла, и ты убил его…

Ну, допустим, не я… Но продолжай.

— … но твою руку направляла воля Одина, — закончил Сигмунд. — Позволь мне искупить свою вину и отправиться в Фолькьерк.

Сигмунд Гислисон хочет присоединиться к вам в ваших странствиях и приключениях.

Вот ведь хитрый, зараза. Спасти свою бестолковую голову, да еще и переквалифицироваться из воришки-трэлла в воины… Но уж если за его воспитание возьмется сам сэконунг — может, и получится. А в Фолькьерке каждая пара рук на счету.

— Хёвдинг… — едва слышно фыркнула Айна.

Похоже, дева-воительница не слишком-то доверяла моему авторитету. Кстати, полезное напоминание — пусть Фолькьерк, которым мне придется править, и нуждается в бойцах, это не повод устраивать из него богадельню. Или проявлять излишнюю мягкотелость — иначе какой из меня тэн? Настанет день, и мне придется показать, кто тут главный.

— Я отдам тебе этого вора, Рерик, сын Асгейра. Но тебе и держать ответ за него. — Я постарался вложить в голос все двенадцать (точнее, уже тринадцать) очков Воли. — Если только попробует стащить что-нибудь в Фолькьерке, Всеотец свидетель — повешу обоих.

Пожалуй, будь Рерик в своей броне и с оружием, я бы осторожнее выбирал слова. Но тот, похоже, и не собирался спорить.

— Да будет так, — только и ответил Рерик.

И, развернувшись, зашагал к избушке. Собираться.

Сигмунд Гислисон присоединяется к вам. Вы получаете 500 очков опыта.

Айна явно была не в восторге от нового соратника, но ничего не сказала. А Ингвар… Я повертел головой по сторонам, но колдун снова куда-то подевался. Впрочем, его-то я особо спрашивать и не собирался. А вот к Рерику вопросы у меня еще остались. Я ничего не имел против милосердия, но ему оно не слишком-то шло. И какие бы у него ни были причины брать Сигмунда под свое могучее крыло, мне не помешает их знать.

— Рерик! — Я догнал его почти у двери. — Подожди.

Седой сэконунг медленно развернулся. Всем телом — похоже из-за старой раны на шее крутить головой он попросту не мог. Вряд ли я выбрал хорошее время для разговоров, но раз уж начал…

— Ты, верно, хочешь знать, зачем мне этот неумеха? — усмехнулся Рерик. — И чего ради я готов рисковать собстенной головой, чтобы спасти ему жизнь?

— Расскажешь? — Я подошел чуть ближе. Что-то подсказывало, что мой вопрос оказался слишком… личным. И если уж Рерик захочет отвечать, то наш разговор предназначен только для моих ушей. — Я верю, что ты сможешь воспитать славного воина, но неужели не найдется…

— Сигмунд, — проворчал Рерик.

— Что?..

— Сигмунд. Так звали моего сына. Высокий, статный… и волосы такие же, как у этого недотепы. — Рерик кивнул в стороны рывшегося в заплечном мешке Сигмунда. — Таким я его помню, и таким я его видел в последний раз, когда он провожал меня в море.

Вот оно что. Выходит, наш воришка-драугр приходился тезкой сыну сэконунга. И, судя по всему, они еще и походили друг на друга внешне. Почти наверняка — ровесники…

— Ему было всего девятнадцать зим, но он совершил побольше славных дел, чем иные за всю жизнь. — Рерик шумно выдохнул. — И когда в Эусвик пришли люди Серого Медведя, он встретил их с мечом в руке. Но ему не суждено было победить — почти всех воинов я забрал с собой в море, а что может сделать десяток стариков и безусых юнцов?..

— Я сожалею о твоей потере, сын Асгейра. — Мне вдруг стало стыдно. — Если бы я знал…

— Ярл Рагнар Бьернсон, под чьими парусами ты ходишь, встретился с Сигмундом в бою, и мой сын погиб от его меча. Я отправлюсь в Фолькьерк и, если придется, буду сражаться рядом с твоим хирдом. Но запомни, склаф. — Рерик протянул огромные ручищи и схватил меня за плечи. — Никогда не бывать мне другом ни Бьерну Серому Медведю, ни его сыну.

Глава 36

Погода не радовала. Тучи нависали над землей и грозились вот-вот пролиться дождем. В вирте я не рисковал простудиться и заболеть, да и фильтр чувствительности скорее лишь оповещал, что я мерзну, чем позволял конечностям начать всерьез коченеть, но привычки из реала брали свое.