Иудино племя - Татьяна Рябинина

А почему, собственно, он с самого начала Костю исключил из списка подозреваемых? Да потому что еще ничего не знал о мафиозных претендентах на старухино наследство и предположил, что Евгению пытался сбить тот, кого огорчило содержание завещания. А поскольку некто на такой же светлой машине проделал подобный финт с Димой и с ним самим, он слил все в один флакон. По его мнению, Костя отпадал уже только потому, что не мог покушаться на собственную мать. Даже если учесть, что в этой семейке родственные чувства особой ценности не имеют, все равно, ему это просто не выгодно.

Теперь же можно сделать следующий вывод. Костя решил убрать свою любовницу Веронику. В отличие от Алексея, ему были известны все семейные тайны, а познания в физике и химии помогли подогнать все под легенду. Далее, он сбивает машиной Диму, который начал о чем-то догадываться, и пытается сделать то же самое с ним самим. Если же предположить, что белая «шестерка», едва не наехавшая на Евгению, - это совсем другая машина, то опять все прекрасно получается. Либо это были бандиты, либо – почему бы и нет? – Алексей. Счастье Евгении, что ей удалось вовремя улизнуть. Откуда только взялись эти самые белые «шестерки»? Ладно, не суть важно.

Дальше. В какой-то момент интересы Кости и Алексея смыкаются. Похоже, они идут в одном направлении. Иск о признании бабки недееспособной мешает тому и другому. А заодно и те, кто хотят его подать. Алексей  с помощью Анны легеньким таким шантажом убирает со сцены Валерия, потом, видимо, после Никитиного визита к Обрузговцу, тем же способом пытается остановить его.

Газ… Вот тут есть над чем подумать. Кто из них? По описанию, если можно, конечно, назвать это описанием, подходят оба. Таймер? Предположим, Костя установил его в электрощите на даче, а Алексей пошел чинить щит и нашел. Может, Костя рассчитывал, что свет сам включится, а может, хотел сам пойти и сделать вид, что чинит, но Алексей его опередил. Догадался, в чем дело? Забрал? Тогда понятно, как таймер оказался в камере хранения. Он мог и сам его использовать в квартире Зои. Если, конечно, у Кости не было другого.

Нужно бы алиби проверить – у того и другого.

А что, если Алексей по своей милой привычке решил Костика шантажнуть? За что и поплатился?

От этой мысли Никита вскочил взволнованно и заходил по комнате взад-вперед.

Дальше? Кто Анну убил? А что тут, собственно, думать? Алексей в четверг пропал, а Анну убили в субботу. Как сказал Иван, эксперт даже навскидку определил время смерти Алексея на несколько дней раньше. Если предположить, что Алексей действительно пытался шантажировать Костю, то тот вполне мог от него избавиться. А заодно и от Анны – так, на всякий случай. Мало ли что она знает.

Но флюс-то зачем, спрашивается?

Может быть, чтобы замаскировать нечто другое? Какое-то действие, объяснить которое может именно наличие зубной боли? Или какой-то предмет, в иной обстановке показавшийся бы странным?

Термос!

Действительно, зачем ему термос в такую жару? Пить холодный чай? Но не проще ли воспользоваться холодильником. А вот теплое полоскание, которое настаивается в термосе, - совсем другое дело. Вот только незадачка вышла – забыл утром напихать ваты за щеку, или чего там еще.

А что в термосе? Яд? Но не проще ли в пузырек налить? Может, он непременно должен быть теплым или наоборот – холодным?

Никита снова взял со стола книгу и внимательно прочитал раздел о соединении с трудно произносимым названием. В частности, там говорилось, что препарат в чистом виде является летучим, при нагревании испаряется очень быстро, при комнатной температуре - медленнее.

В тот день было очень жарко… Кстати, не этой ли дрянью были покрыты поверх фосфора фитили свечей? Если это, конечно, был фосфор.

Никита закрыл глаза и как на фотографии увидел чердак дачи. Он поднялся туда уже потом, когда Дима увез Веронику. Свеча на столе, из которого торчит штырь, капроновый шнур, продетый в кольцо, а на конце намотан толстый узел. А из узла торчит… оплавленный хвостик. Он тогда подумал, что веревку просто подпалили, чтобы конец не распускался. А теперь все понял. Шнур был закреплен на штыре, а прямо под ним стояла свеча. Пропитанный фосфором и еще какой-то дрянью фитиль в рассчитанное время загорелся и поджег шнур. Капрон оплавился и погас. Чучело, похоже, висело в проеме чердачного окна. Из сада его видно не было: окошко в тени, в худшем случае чучело приняли бы за занавеску. Когда шнур загорелся, оно соскользнуло вниз, узел застопорился в кольце. Костя первым поднялся на чердак. Алексея не пустил вперед, сказал, что тот там ничего не знает. Пока Алексей карабкался по лестнице, у Кости было время сорвать со штыря огрызок веревки.

Ладно, а что дальше-то?

Вот придет он к Ивану Логунову и все расскажет. И что? Где доказательства? Пробирки и спиртовка? Вряд ли им удастся найти нужные реактивы.

Надо как-то его спровоцировать. Например, пустить среди родственников слушок, что он вычислил настоящего убийцу. Ивана предупредить, пусть будут наготове. Только Свету с Машей убрать надо куда-нибудь.

Ладно, пора уходить. Никита аккуратно положил книгу на место, огляделся по сторонам, не осталось ли каких-нибудь следов его пребывания в квартире. Вроде, все в порядке.

Он вышел в прихожую и только собрался открыть дверь, как услышал звук вставляемого в замок ключа.

Деваться было некуда, прятаться негде. Не лезть же в стенной шкаф, в который Костя все равно повесит куртку. Почему он вернулся так рано? Прогуливает занятия? Да не все ли равно! А может, ключи есть еще у кого-нибудь? Вдруг Евгения?!

Но надежда не оправдалась. Дверь открылась и на порог шагнул Костя. В джинсах и черной кожаной куртке. В старомодных круглых очочках и с неизменной обаятельной улыбкой.

- Здравствуй, здравствуй, друг мордастый! – пропел он, покачиваясь с носка на пятку. – Хреновый из тебя сыщик, честное слово. И как только таким границу доверяют. Я тебя еще на автобусной остановке срисовал. А потом и сам за тобой поехал, когда ты из института вышел. Вот только в пробку попал и потерял. Хорошо хоть сообразил, что раз ты за мной в институт поперся, узнавал в деканате, до скольки у нас занятия, а потом срочно куда-то почесал, значит, торопишься туда, где меня патентованно нет. А нет меня дома. Угадал.

Никита спешно прикидывал расклад сил. Если учесть все нехорошие обстоятельства, разговорами вряд ли обойдется. Оружие? Похоже, не в Костином стиле, но он у себя дома, а дома, как известно, и стены помогают. А ему что можно использовать? Ботинок? Зонтик? Обувную щетку? Конечно, в руках у профи и щетка может стать грозным оружием, но это не о нем. Рукопашной борьбой, разумеется, занимался, однако до спецназовца ему ой как далеко. По сравнению с худосочным Костиком он покрепче будет, но тот выше, не говоря уже о том, что намного моложе.

Конечно, убивать кого-то у себя дома не слишком разумно, но станет ли Костя, на счету у которого уже не один труп, беспокоиться о такой ерунде? Тут главное начать, и чувство реальности само сбежит, сделав ручкой.

- Ты с самого начала под ногами путался, во все лез. Прямо каждой дырке «тампакс». Я еще на даче понял, что ты о чем-то догадался. Ведь так?

Никита неопределенно пожал плечами: понимай как хочешь. Пусть говорит. Потянуть время – мало ли что.

- Я наследил, конечно, - все с той же улыбочкой вздохнул Костя. – Отсутствие опыта. Да и трудно все учесть. Казалось, все очень хорошо было придумано, но… Обстоятельства, чтоб их. И что тебе не жилось спокойно? Знаешь, полкан, ты мне все же был чем-то симпатичен. Даже жаль было, что все так вышло.

- Ну конечно, - кивнул Никита, - ты, наверно, горько плакал, когда пытался меня переехать. И потом, в Озерках, тоже.

- Ну, скажем, мне это было не особенно приятно. Но что поделать. Ты поехал с Зименковым на кладбище, ты был у него в больнице. Ходил, расспрашивал, вынюхивал. Пинкертон хренов!

- Слушай, а Зоя – это твоих рук дело? Просто интересно, - вполне мирно поинтересовался Никита.

- Впечатляет? – Костина улыбка превратилась в самодовольную ухмылку. – Сложно было все рассчитать, но я люблю такие задачки. Ты, наверно, и сам понял. Покопался у меня в комнате, да?

- А почему ты учишься в институте туризма? Ведь это, вроде, в стороне от твоих интересов? – Никита изо всех сил тянул время. Что-то подсказывало ему: так надо.

- А… Ну, это из-за этой старой гадины.

- Бабушки?

- А кого же еще. Бабушка, бабушка, бабушка-старушка… Как говорится, кто девушку ужинает, тот ее и танцует. Ей так захотелось, а на остальное наплевать. Так что…

Тут Костя резко оборвал себя, в глазах его загорелся нехороший огонек.

- Хватит! Заболтались мы с тобой, полкан. Пора заканчивать.

- Вообще-то вытащить меня отсюда будет трудновато, - заметил Никита. – Весу во мне немало, да и вообще… Или ты намерен заняться расчлененкой? Кстати, ты уверен, что тебе вообще удастся со мною справиться? Щенок паршивый, - добавил он вполне искренне.