Загадки из прошлого - Татьяна Останина

Ацтеков считают кровожадными. Да, они варили из человечины ритуальный суп, посолé называется. Да, они приносили в жертву людей. В жертву своим богам. А чем отличаемся мы? Наши боги сейчас — деньги, власть. Разве не приносят им в жертву людей? Разве не убивают случайных или ненужных свидетелей, разве не сажают невиновных, разве не расстреливают на бандитских разборках за сферы влияния! Ну, что вы молчите? — он ждал, что ему ответят. Но его пленники молчали, понимая, что ему просто хочется поговорить. Ему не нужен диалог с ними. Он уже все для себя решил.

— Ацтеки хотели умилостивить богов. Захваченных пленников приводили на вершину пирамиды и там совершали свои кровавые обряды. Интересно, помогало им это? Может и мне вас также принести в жертву? Они так воспитывались, что умереть на алтаре было честью. И вообще мексиканцы смерти не боятся. Это у них в крови. У всех. У них день мертвых — это праздник: скелет или мертвец, нарядно одетый — пончо на плечах, сомбреро на голове, сигара во рту, гитара в руках. Хотите такой праздник? Да вы боитесь! И меня, и себя, и жизни, и смерти…

Что вы знаете о жизни? И какая у вас эта жизнь: чтобы ярко прожить, надо не бояться ни жизни, ни смерти!

Он продолжал что-то бормотать, непонятные названия, отрывочные фразы. Казалось, он засыпает. Но вдруг внезапно вздрогнул, открыл глаза и снова заговорил, словно продолжая прерванный рассказ.

— Теотиуакан — город, где люди становятся богами. Он древний, как наш мир. И там стоят они — храмы-пирамиды. Пирамида Солнца, пирамида Луны, в ней останки 12 человек. Под пирамидой Солнца пещера. Они копаются и не могут разгадать великую тайну, а я понял…

Он потянулся к бутылке, стоявшей рядом, налил себе. И внезапно перешел к другой теме.

— Собачки … чихуа-хуа… смешное название, да? А ведь тоже оттуда — из Мексики. Там штат Чиуауа, в его честь… там породу эту нашли впервые…

Снова он, казалось, засыпал, потом вскакивал, ходил по комнате, подходил то к Вике, то к Жене. Настроение его менялось от дружеского расположения до ярости. И постоянно наливал себе из бутылок, которые, казалось, были бесконечными. Опустошал одну, выходил из комнаты, где-то возился и возвращался со следующей.

Наверное, у него, белая горячка, — думала Вика. Она уже с трудом понимала, что происходит. Видимо, снова поднялась температура. — Скорей бы конец. Любой…

Все-таки он заснул, точнее, повалился и отключился. У Вики шумело в голове, ей казалось, что дом раскачивается, что кто-то ходит вокруг, мелькает свет. Она не знала, спит или нет, и сколько прошло времени. Когда открыла глаза, снова увидела ту же комнату, почувствовала запах кофе. На нее смотрел все тот же человек, которого она теперь узнала. Он был свеж, выбрит, темные густые волосы аккуратно зачесаны назад. Можно было подумать, что он готовится к какому-то торжеству.

Он красивый. Даже сейчас, даже здесь. Вика представила его в костюме, белой рубашке, вспомнила, насколько располагающим и привлекательным он был, когда предложил подвезти на своей машине. Бред, абсурд! Неужели это один и тот же человек. Как мог он из нормального, приятного, обходительного, интересного мужчины превращаться в пьяное животное. А потом так быстро возвращать себе нормальный облик и трезвое, здравомыслящее состояние.

Он стоял около нее, держа кружку, от которой шел горячий кофейный пар.

— Пей, — он протянул кружку, приходи с себя. Надо кое-то решить.

Что он задумал? Что решать? И как ему удалось так быстро прийти в себя после огромного количества выпитого.

Когда она сделала последний глоток, он показал ей на дверь. Вика с трудом поднялась. Голова кружилась, тело было как будто избито. Ничего, она постарается не упасть. Для себя отметила, что у него нет с собой ружья. Проходя мимо Жени, Вика заметила, что он лежит, неудобно вывернув руку, лицом к стене. Не пошевелился, не посмотрел не нее. Ему совсем плохо… Неужели никто не поможет, и она не выберется отсюда. Надо собраться. Он что-то задумал и может появиться шанс.

В коридоре он взял прислоненное к стене ружье, криво усмехнулся, перехватив ее взгляд. — Держи, надевай — протянул её пуховичок, который она с трудом надела — руки не слушались, пальцы не могли нащупать замок- молнию. Наконец она застегнулась и подошла к двери, ведущей на улицу.

Свежий воздух, светлеющее небо. Вокруг деревья. Никаких домов, людей, машин. Она поняла, что находится в лесу.

— Куда мы идем?

— Прогуляемся, поговорим. Ты же засиделась, вот и разомнешься. Может чистый воздух проветрит тебе мозги.

Они немного отошли от дома, деревья расступились, и впереди показалось открытое поле.

— Какой смысл продолжать поиски захоронения, если к нему нет ключа. Мне нужен тот нож, который я заказывал. Понимаешь? Он мне нужен! — он медленно и весомо повторил фразу, пристально глядя в глаза. — Так где он? Если ты его спрятала, пойми, я тебя не отпущу. Тебе не достанется ни-че-го. Все было так просто — кинжал и роза. Вы получили все инструкции и указания. И так все испортили. Кстати, куда пропал Гарик? Сбежать он не мог. Он жаждал сделать это дело и получить свою часть. Так что? Его арестовали? Но как его нашли? У него не было прописки, работы, его невозможно было вычислить. Где он?

— Я не знаю. Я тоже не знаю, где он.

Вика смотрела по сторонам, надеясь получить хотя бы какую-то информации, где они находятся, судорожно придумывая, как сбежать от него. Кругом снег, она тут же увязнет. Впереди поле. Там все, как на ладони. Пригляделась и поняла, что это не поле, это замерзшее озеро. А может река. Небольшая заводь, покрытая льдом.

Рассвет все сильнее набирал силу, небо розовело. Тишина и умиротворение. Как может природа, создающая чудо жизни, производить таких, как он — красивый, умный и ужасный зверь человеческой породы.

Он вернул ее к реальности:

— Не знаешь, где кинжал, не знаешь, где твой партнер. Продолжаешь упорствовать. Напрасно. Думаешь, что сбежишь, что я не способен отрезать или ломать пальцы?

Помолчал. Вика ничего не говорила. Любой ответ мог иметь ужасные последствия.

— Что ж, в этом ты права. Пачкать руки в крови — мне это не нужно. Я прокручивал тебе записи из фильмов, где визжат жертвы маньяков. Пытать тебя я не буду. — Вика облегченно вздохнула. — Но и не отпущу. Просто закрою дом и уеду. А вы останетесь в доме. Ты видишь