Док. Филант. Финальный бой (СИ) - Вэй Катэр Катэр Вэй

— Каждый день так бы по магазинам ходил, — усмехнулся Фома, контролируя проходы, пока мы «закупались».

По прибытии в родные пенаты хлопоты и проблемы уже другого характера закружили голову так, что только поздно ночью я смог, наконец-то, добраться до дивана, так и рухнув мордой в подушку, не раздеваясь. Проснулся утром от урчания собственного желудка и одуряющего запаха жареного мяса, без обуви и заботливо укрытый пледом. Ася вовсю расстаралась, наготовила всякого и вкусного, названия блюд которых я даже и не знаю. Поднявшись с дивана помятым, словно свежий пустыш, и такой же голодный, я хотел пойти в душ, но невольно шагнул по направлению к еде. После плотного завтрака я всё же сумел добраться до душа, о котором тысячу раз мечтал во время всего рейда, и, наконец, смыв с себя пять сантиметров грязи, решил немного поваляться в чистой постели у себя в спальне. Поваляться мне удалось ровно столько, сколько потребовалось моей благоверной на уборку посуды — минут пять, не больше, а потом… суп с котом. Встал я с кровати, когда за окном начало смеркаться. Думаете, спал? Шиш! Раз шесть к фляге с живчиком прикладывался, ибо силы таяли, как снег весной, а Асият, как с цепи сорвалась, всё ей было мало и мало. И, наконец, она уснула. Уснула! Ура! Не, не так — Ура-а-а… (шёпотом, не то проснётся и…)

Ночью я ей сделал предложение…

Утром мы забрали детей из дома Лешего, выяснив у обоих, не против ли они таких мамы с папой, как я и Ася. Алёнка тут же кинулась мне на шею и разревелась, приговаривая:

— Папочка… миленький… я знала, я так и знала…

А Взрывник стоял молча, только голову опустил и, когда он шмыгнул носом, размашисто утерев нос рукавом, до меня, тугодума, дошло, столько всего дошло, что я чуть не захлебнулся от нахлынувших информации и эмоций на сенсоре…

Я держал на руках дочь, обнимал сына и жену, а перед глазами мелькали картинки:

Вот я вытягиваю Армана из ловушки и протягиваю ему руку — первая встреча. Мы сидим на холме у могилы Лео. Широкая улыбка Лешего с растрёпанной и торчащей во все стороны бородой и настороженный недоверчивый взгляд Фомы при знакомстве, а спустя всего неделю, эти же глаза выражали крайнее беспокойство, когда я валялся после отката. Рожа ухмыляющегося Прапора с травинкой в зубах, насмешливый взгляд Мухи и сильно очкующий Торос на загривке у мутанта. Хитрые глаза Манчестера, когда он пытался утянуть меня к себе в ученики, и пьяные, но такие родные лица всех моих друзей на очередном общем застолье. Умник, ещё почти человек, за решёткой в камере изучающе разглядывает меня рыбьим, мутным взглядом, и вот, он уже здоровенный элитник, галопом несётся по просторам острова. Дом на острове и Кеп, обнимающий Тому с Фениксом на руках… Вот оно — счастье, вот она: семья. Моя семья, мои дети, жена, братья.

— Ох, ё-о, — судорожно выдохнул я и смахнул со щеки слезу.

Так мы и ушли домой, молча, не видя ничего и никого вокруг. Слова… а какие слова в такой момент уместны? Зачем они нужны, если и так всем всё понятно.

До самого вечера мы упивались семейным счастьем, пока не позвонил Леший и не сообщил, что после заката наша группа выдвигается на первую смену в ущелье.

Пообедав от пуза у Русланы с Натальей, мы с Арманом направились в стаб, по пути заскочив на склады к Скряге.

— Сделай рожу попроще, и к тебе люди потянутся. — Не сдержался Арман, глядя как скривился Скряга, читая список из блокнота.

— От ваших людей у меня только одни убытки, — съязвил кладовщик.

— Хочешь, я тебе ухо отрежу? — ласково так спросил Арман, постукивая пальцем по резной рукояти своего любимого ножа.

— Лисам своим лучше отрежь! — Раздражённо фыркнул в ответ мужичок. — Они вчера ночью моего Барсика чуть до смерти не загоняли. Была б моя воля… — скривился он ещё больше, но замолчал, сообразив, что и так лишнего ляпнул.

Словно не услышав тираду Скряги, Арман махом развернулся ко мне, незаметно подмигнув.

— Док, ты говоришь, свежак тот башковитый очень, и на складах работал лет двадцать?

Ничего подобного я никогда не говорил, но шутку понял и согласно кивнул.

Глаза у Скряги тут же увеличились, зрачки сузились и забегали беспокойно.

— Ну, ты его приведи сегодня вечером Манчестеру, пусть посмотрит, а то прежний кладовщик, кажется, уже слишком жиром заплыл, жопу в тёплом месте отсиживая. Пора бы ему и за стенами побегать, растрястись немного, да кота своего выгулять научить, так сказать, что по соседским кухням лазать неприлично, — и, не глядя на резко побледневшего мужичка, протянул руку забрать список.

Скряга проворно выхватил листок прямо из-под пальцев Армана и затараторил со скоростью пулемёта:

— Да, что за глупости, Арман! Какой жир, ты что, я даже похудел за последнее время, мы с Манчестером столько работы сделали, да ни один свежак не справится с моей работай, а списочек, да это мигом. Сегодня же всё привезу, сам лично, это же не просто люди, это ваши люди, а у вас простых не держат, а к особенным и отношение соответствующее, а Барсик, да чёрт с ним, с Барсиком, подумаешь, сожрут, другого заведу да хорошего, с маличку воспитаю, нигде лазать не будет.

Я отвернулся и прикусил нижнюю губу, лишь бы только не заржать. Ну, до того же он засуетился потешно, что наблюдать это с серьёзным выражением лица сил моих уже не было.

— Пойдём, время поджимает. — Буркнул я сквозь зубы, как можно серьёзнее.

— Да-да, идите-идите, не волнуйтесь, всё соберу, всё самое лучшее выберу. — Опрометью вылетев из-за письменного стола, Скряга услужливо открыл перед нами двери, слащаво улыбаясь во всё лицо с напуганными совиными глазами и слегка кланяясь.

— Мне показалось или он сейчас нас, кланяясь, выпроводил? — довольно ухмыльнувшись, спросил Арман, когда мы уже спускались по лестнице.

Меня всё же прорвало. Так вот посмеиваясь, мы в кабинет Седого и ввалились, застыв на пороге. Веселье испарилось мгновенно. Посреди комнаты во весь рост стояла голограмма Гурла, кирд о чем-то говорил, и лица наших ребят были напряжённые и злые.

После разговора с Гурлом стало известно, что кое-кто из внешников играет не по правилам и задумал взять под свой полный контроль весь регион. Делая грязную работу руками Рубина и Графа, которые за мнимую власть согласны таскать хозяевам в зубах не только тапки, но и всё остальное, что прикажут, без малейшего зазрения совести. Они уже внесли в списки для разбора на органы полгорода за раритет, который, по словам Гурла, он только на картинках в книгах по истории и видел.

— Где они этот хлам музейный взяли только⁈ — Искренне удивлялся Кирд. — Да ещё и вручили его этим кретинам, как новейшую технологию. Это талант! Но не обольщайтесь, старья этого им насовали достаточно, чтобы ваш городишко четыре раза раскатать под стадион. Если захват территории живой силой не пройдёт, то вторым вариантом стоит пуск ядерной боеголовки. Ракета небольшая, но вам с головой хватит, — искренне, с сожалением вздохнул Кирд. — После чего они объявят ультиматум всем соседям, ну, и дальше, что начнётся, думаю, уже и сами поняли. Ваш Док вместе со всеми Разумными в придачу им уже нужны, как руберу — резиновая уточка. Предлагаю, думайте, господа, как быть и чего делать. Всем, чем можно было, я помог и даже более чем. Узнают в верхах о сливе вам информации, понимаете, что со мной сделают, да?

— Уволят, — с иронией сказал Кир и, грустно взглянув в глаза Гурла, качнул головой.

— Уволят… — горько усмехнулся Кирд. — И… если, вдруг чего, то знайте: профессор на вашей стороне, имейте в виду.

Кирд сильно озадачил всех своими новостями.

Для спасения Парадиза требовалось сразу многое: и люди, и техника, и оружие, но если бы всё началось хотя бы через два-три месяца. Но их скряга Фортуна притырила в сейфе. Армия мутантов — вот единственное, на что ещё мы могли реально рассчитывать.

После напряжённой мыслительной деятельности Манчестер предложил показать запись разговора с Гурлом некоторым пленным, сидящим в подвале в ожидании очередных допросов или казни. Идея попахивала полным безумием, но запись, подкреплённая списком городского «мяса», сработала не хуже разорвавшейся бомбы.