Любовь без правил - Наталия Весенина

Женя изумленно смотрела на подругу, пытаясь переварить, все то, что услышала.

— Ты действительно думаешь, что он поверит? — удивилась она.

— Даже не сомневайся, зная тебя, проглотить наживку и даже не усомнится в искренности твоих слов. — заверила Тома.

— Может… ты и права. — неуверенно произнесла Женя. Но про себя она подумала, что подруга, наверняка, права. Зачем придумывать неимоверную историю. Бескорыстность и искренние чувства будут самым лучшим объяснением в разговоре с Виталиком.

Глава 17

И снова в домработницы

Женя вышла на улицу и поежилась. Ночью появился первый морозец и, несмотря на то, что на ветках еще болтались самые стойкие листья, там же рядом с ними, устроился иней, и искрился мелкими блестяшками под лучами холодных лучиков утреннего солнца.

Евгения не спеша шла к остановке. Она как никогда была уверена в себе.

Сейчас девушка направлялась к Снежанне. Будет снова играть роль домработницы и делать вид, что получает огромное удовольствие от этой работы. С чего начнет выяснять интерес Виталика к Снежанне, она еще не знала, но как соперницу ее уже не воспринимала. Даже наоборот, Евгении было немного жаль девушку. Она так старалась, делала все возможное, а супруг не поддался на ее провокацию. Как должно быть обидно. Кроме всего прочего, уязвлено самолюбие женщины, которой никогда не отказывали, скорее наоборот, уделяли избыточное количество внимания, ухаживали, добивались ее расположения.

Как ни удивительно, в десять часов утра Снежанна уже проснулась. Наверное, полное фиаско не давало ей сладко спать, отметила про себя Евгения.

— Женя, — сделай мне крепкий кофе и легкий завтрак. — распорядилась она. — Сейчас ко мне снова придет этот… — она запнулась подбирая слова, но, видно так и не найдя подходящего, сказала, — Мудыкин. У меня с ним будет очень серьезный разговор. Так что ты посиди тихонько на кухне. Не мешай нам. Уберешь потом. Можешь пока почистить столовое серебро…

Она удалилась в ванную приводить себя в порядок. На удивление, позавчерашнее фиаско Снежанны не отразилось на ее настроении. Она не пыталась согнать зло на Жене, не ругалась и вела себя довольно спокойно. Пока «хозяйка» плюхалась под струями воды, Евгения еще раз быстренько осмотрела комнаты. Ну, что здесь может быть такого, что могло заинтересовать Виталика? Никаких вариантов. Услышав, что вода в ванной выключилась, Евгения поспешила на кухню и затаилась там.

Гость действительно пожаловал довольно таки скоро. Им оказался все тот же Булдыкин Валентин Архипович.

— Здравствуйте, Снежанночка. — расплылся он в улыбке, — А я к вам с предложением, кстати, оно последнее. Уверяю вас.

— Валентин Архипович, — усмехнулась девушка, — помниться, ваше последнее и окончательное предложение я видела написанным на вашей визитке — девять тысяч долларов. Потом вашим последним предложением оказалась уже другая сумма, ставки поднялись, и сейчас вы пришли, чтобы в очередной раз еще что — то предложить?

Булдыкин поменялся в лице, видя, что Снежанна в наглую издевается над ним.

— Я бы не советовал, вам, милая девушка, разговаривать со мной в подобном тоне. Иначе у вас могут возникнуть крупны неприятности… — грозно сказал он.

— О! Так вы мне уже угрожаете! — не унималась Снежанна, расхохотавшись Булдыкину в лицо.

— Боюсь, вы действительно не знаете с кем разговариваете! — взяв себя в руки, сказал он. — Моя последняя цена — пятнадцать тысяч долларов и ни копейки больше. Хотите, соглашайтесь, не хотите — марка все равно будет моей. У вас нет выбора, только в противном случае вы останетесь и без марки и без денег.

— И все — таки вы мне угрожаете. — Снежанна попыталась успокоиться, но дрожь побежала по телу. — Дело в том, Валентин Архипович, что марку я собираюсь подарить очень близкому мне человеку. Буквально завтра. Отец хотел, чтобы она осталась в семье, и она останется. По крайней мере, в ближайшее время. Потом, мой жених может поступить с подарком так, как посчитает нужным, а сейчас… Мой ответ так же окончателен, как и ваше предложение — марка не продается. — сказала блондинка.

— Что ж… Воля ваша. — Булдыкин поднялся с кресла. — Уговаривать не буду. Только, не слишком ли часто вы меняете женихов? То одному собирались ее подарить, теперь другому…

— Вы интересуетесь моей личной жизнью? — спросила Снежанна.

— Я интересуюсь старинной маркой, а до ваших половых партнеров мне дела нет. — безразлично произнес Булдыкин.

Девушка покраснела, но колкость в ответ не сказала.

— Валентин Архипович, вы даже не попьете кофе. — сделала радушное лицо с легкими красками разочарования Снежанна (она умела быть артистичной, когда хотела поиздеваться над человеком).

— Спасибо. У меня мало времени. — отказался он.

— Что ж… Тогда до свидания. — развела руками девушка.

Когда за посетителем закрылась дверь, Снежанна заглянула в кухню и позвала Женю.

— Евгения, оторвись от дел. Лучше иди, сними со стенки и тщательно протри одну рамочку. Очень аккуратно. И не разбей ее. А. вообще то… — Снежанна направилась к странной картине, висевшей в гостиной на стене. — Я сама ее сниму, от греха подальше. А то, вдруг, у тебя руки не из того места выросли.

Картина была не большой. Богато украшенная рамка, черный фон, а на нем на самой середине, в небольшой, специально сделанной ложбинке, стоял бумажный прямоугольник — марка с изображением Екатерины второй.

Снежанна начала снимать рамку, она не поддавалась. Тогда девушка с силой дернула ее на себя, картина выскользнула из рук и грохнулась о пол. Стекло разлетелось вдребезги, кое — где отвалилась позолота.

— Чет! Черт! — взвизгнула Снежанна. — Она растерянно смотрела на собственную нерасторопность и ругала себя за то, что не позволила домработнице снять картину. Тогда было бы на кого взвалить вину, и можно покричать вдоволь, а теперь… Никакого удовольствия! — она наклонилась, хотела достать марку из под осколка, но сделав неосторожное движение, порезала палец. — Ой, — девушка одернула руку, но кровь осталась на марке. — Убери, — Снежанна показала на стекло, а сама побежала в ванную, зажимая рану.

Женя пошла на кухню, взяла веник и совок, пока Снежанна находилась в ванной, убрала побитое стекло. Положила рамку на журнальный столик и аккуратно, чтоб не повредить бумагу, попыталась стереть кровь с редкой марки.

В комнату вошла Снежанна.

— Что ты делаешь? — вскрикнула она, увидев, как Женя склонилась над маркой.

— Я попыталась оттереть кровь… — вздрогнув от громкого голоса, сообщила та.

— А — а… — протянула блондинка. — Покажи, оттерлось? — Она внимательно всматривалась в редкий экземпляр и с раздражением в голосе, произнесла. — Нет! Не отмылось до конца. Что теперь делать? Может, к реставратору отнести?