Сборник " " - Сергей Лукьяненко

Мужчина виновато развел руками.

– Увы… К сожалению, Сергей, такого помещения в Храме нет. Не предусмотрено. Я спорил с проектировщиками и строителями, но они решили, что обойтись иллюзией гораздо проще.

Я легонько качнулся в кресле, чувствуя его мягкую упругость, потянулся к вазе, взял розоватый, налитый соком персик. Неплохие иллюзии…

– И запах, и цвет, и вкус – все вполне реалистично, – заверил меня мужчина с легкой улыбкой. – Не говоря уже об осязании… Вы можете выпить и почувствуете опьянение. А можете выкурить сигарету, не опасаясь за свое здоровье. Мы можем беседовать сколько угодно долго – времени вокруг нас не существует. Ваши друзья даже не заметят отсутствия предводителя.

– Почему вы не пригласили сюда Даньку? – поинтересовался я, разглядывая этикетки бутылок. – Он ведь тоже землянин. Сеятель.

– Для Храмов любой землянин – повелитель. Но для меня Даниил в первую очередь ребенок. А у нас будет серьезный разговор, Сергей. Взрослый… Кстати, и о мальчике предстоит поговорить отдельно.

Я кивнул, молча соглашаясь. Извлек из «коллекции» бутылку с «Мускатом белым Красного Камня», открыл ее – пробка поддалась мгновенно. Иллюзорная пробка в несуществующей бутылке с ненастоящим вином.

– О, я вижу, вы знаток хороших вин. – Мужчина протянул мне свой бокал. – Несмотря на свою фантомную природу, я люблю этот сорт.

Мигнув, я едва не расплескал вино. Спросил, тщетно пытаясь сохранить голос спокойным:

– Вы… тоже ненастоящий?

– Конечно! Мираж, морок, голографическая картинка. – Мой собеседник сделал маленький глоток вина и блаженно улыбнулся. – И в то же время точная копия, слепок с реально существующего человека. Сеятеля, если вам будет угодно.

Привидение, смакующее несуществующее вино… Забавно.

– Храм назвал вас создателем. Это верно?

– Нет! Что вы! – мужчина так энергично замотал головой, протестуя против незаслуженной славы, что вино в его бокале расплескалось. – Я лишь создатель теории… общей методологии подхода к Храмовой системе формирования цивилизаций. К строительству самих зданий, их технической основе я не имею ни малейшего отношения!

– Идеолог значит куда больше исполнителя, – парировал я. – Законодатель гораздо важнее палача…

– Зачем же такие сравнения! – с искренним возмущением спросил мужчина.

Я сделал маленький глоток вина. Взглянул на свет камина через стеклянный тюльпан бокала. Маслянистые разводы на стенках подтвердили вкусовые ощущения – вино было крепким. И непередаваемо вкусным. Дьявол… первый раз в жизни пью хорошее вино. И то не по-настоящему!

– Извините, – тихо сказал я. – Сравнение неудачно, согласен. Вы больше напоминаете музыканта, чем законодателя или… В общем, я буду звать вас Маэстро.

– Как угодно. – Фантом явно обиделся.

– Просто обстановка вокруг напоминает дешевый боевик, – пояснил я. – Ласковые беседы с обильным угощением обычно предшествовали допросу третьей степени.

– Исключено, – с жаром произнес Маэстро. – Пытки и убийства… тем более для землян… для нас исключены!

«Тем более для землян…». Забавно. Оговорка или осторожный ввод информации? Я потянулся к сигаретным пачкам, выбрал более знакомую. «Житан» – самый крепкий из знакомых мне сортов табака.

– Вы человек крайностей, Сергей, – задумчиво сказал Маэстро. – Самое знаменитое вино и самый крепкий табак. Если любить, то принцессу, если ненавидеть, то целую цивилизацию.

– Характер, Маэстро, мерзкий характер… Скажите, что было раньше?

– Курица или яйцо? – пошутил Маэстро.

– Вы или я.

Маэстро вздохнул и тоже взял себе сигарету. Щелкнул зажигалкой, протянул ее мне, затем прикурил сам.

– Вы, Сергей. Вы. Вполне возможно, что я ваш потомок. Архивные исследования, весьма затрудненные вашей незначительностью в земной истории, показали, что за короткий срок жизни, перед исчезновением, вы оставили немало детей.

Я нервно затянулся, вогнав в легкие полсигареты. Голова закружилась сильнее, чем после бокала знаменитого вина.

– Не знал об этом, Маэстро…

– Три случая документированы генными пробами, остальные спорны… Вам нужны имена?

– Нет. Пожалуйста, не надо. Это будет похуже «третьей степени».

– Как угодно… Что ж, приступим к деловым переговорам?

Я молча кивнул и затушил сигарету в нарезанном дольками ананасе. Маэстро поморщился.

– Это ведь декорация… иллюзия… – добродушно объяснил я свой поступок. – Начинайте.

– Вначале предыстория… или, скорее, послеистория, для вас. В конце двадцать первого века человечество начало свою звездную экспансию. Она опиралась на разработанный группой ученых принцип гиперпространственных переходов – то, что ваши друзья называют «полетом по прямой», «гиперпрыжком с опорой на три маяка» и туннельным гиперпереходом. По экономическим причинам земляне использовали два первых способа – туннельный гиперпереход дорог даже для нас. В две тысячи сто тридцать втором году от рождества Христова…

Я невольно ухмыльнулся торжественности, с которой была произнесена фраза. Маэстро истолковал это по-своему.

– Вы христианин? По мусульманскому летоисчислению шел…

– Я вообще атеист.

– В две тысячи сто тридцать втором году, – сухо повторил Маэстро, – Земля столкнулась… с определенными проблемами. Другого выхода из ситуации, кроме изменения методики колонизации, не оказалось. Вместо экспансии в пространство Земля применила колонизацию во времени. В далеком прошлом, когда Земля еще была заселена первыми примитивными организмами, была основана База Проекта "Х". Она производила одну-единственную продукцию – Гиперпространственные Маяки, снабженные устройствами распространения жизненных спор. Автоматические корабли разносили их по всей галактике и даже за ее пределы. Каждый корабль доставлял на место семь маяков, после чего самоуничтожался. А маяки, создав вокруг себя жизнь с главенствующей гуманоидной цивилизацией, стали ее богами, Храмами. Как и было задумано.

– Выходит, я нахожусь в прошлом Земли? – тихо спросил я. – На Земле сейчас мезозой или крестовые походы?

– Что вы, Сергей. На Земле конец двадцатого века. Развитие цивилизаций-сателлитов заняло немало времени. Вы находитесь в своем настоящем… а я, точнее, мой информационный модуль – в своем прошлом. Путешествия во времени – интересная штука, но вы им не подвергались.

– А темпоральные гранаты?

– Это мелочь… Маломощное устройство для чисто экспериментальных целей. Она и переносит-то не физические объекты, а информационную составляющую личности.

– С кем вы воевали в прошлом? – Во мне вдруг проснулся полуабстрактный интерес, видимо, вызванный упоминанием темпоральных гранат. Уничижительная характеристика этому «абсолютному оружию» наверняка была рассчитана на мое моральное подавление.

– Ни с кем! – Маэстро рассмеялся. – Сергей, разрушенные корабли и выжженные планеты, потушенные звезды… Все это бутафория, инсценировка! Вместе с духовным влиянием Храмов легенды о Сеятелях формировали необходимый тип цивилизаций…

– Необходимый для чего? – резко спросил я. Маэстро замолчал. Я потянулся к «Житану», закурил еще одну сигарету. Сказал:

– Простите мне маленькую слабость, Маэстро? На созданных вами планетах нет табака. А трэб и остальные стимуляторы меня не воодушевляют…

– Зато они не вредны для организма, – наставительно сказал Маэстро. – Воин должен беречь свое здоровье…

Он замолчал, словно сообразив, что проболтался… Или… подбросил мне очередную порцию информации?

– Для чего Земля перешла к колонизации прошлого? – Я поймал взгляд Маэстро. Ласковый, умный, лживый взгляд. – Какие цели у тысяч обитаемых планет? Почему Земля на положении планеты-изгоя? Зачем Храмы несут на себе изображение Земли?

– Я отвечу на все вопросы, кроме первого, – быстро сказал Маэстро. – Он не важен… для вас.

– Ну-ну. – Я устроился в кресле поудобнее. Я наслаждался иллюзорным вином и сигаретами, несуществующим уютом обстановки. И настоящим, умным и сильным врагом.

– На Землю не могут прилетать инопланетные корабли, поскольку этого не было в нашей истории. Правильно, Сергей?

– Один пират побывал…

– Да. Купил плутоний, заплатив партией синтетических брильянтов огромной величины… И потихоньку смылся. Анахронизмов нет.

– Согласен. – Я потянулся за бутылкой с «Мускатом» и обнаружил, что она вновь полна. Волшебное вино земных сказок.

– Но галактические цивилизации обязаны знать о Земле, помнить ее как странную легенду, сочинять всевозможные гипотезы. И все для того, чтобы однажды, через много лет, когда Храмы на всех планетах станут вращаться вокруг своей оси и снимут свою видеоблокаду, когда триллионы изумленных людей увидят в символах своей религии изображение планеты-изгоя…

– Я понял. Они сольются с Землей и ее немногочисленными «настоящими» колониями в единую цивилизацию. И Земля будет главенствовать в небывалой империи.