Неизвестный 1941 - Алексей Валерьевич Исаев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Можно было бы предположить, что для связки между двумя танковыми группами была использована 18-я танковая дивизия. Однако этого не происходит. Лемельзен настаивает, а Гудериан не возражает, и дивизия Неринга… отправляется дальше на восток в направлении Борисова. Замыкания окружения и вообще каких-либо согласованных действий по построению силами соединений двух танковых групп заслона фронтом на запад под Минском 29 июня не происходит. Более того, и без того ослабленный изъятой из его состава 29-й мотодивизией XXXXVII корпус группы Гудериана лишается еще одной дивизии, торопливо брошенной на Борисов. Ситуацию нельзя назвать иначе как возмутительной. Такие маневры мог себе позволить Гот, у которого под Минском стояло сразу три танковых дивизии. Помимо этого, на северном фасе «котла» находился LVII корпус 3-й танковой группы. Положение группы Гота было крепким и стабильным, допускающим маневрирование в восточном направлении. О положении войск Гудериана этого сказать нельзя. Заметим, что именно 29 июня сам командующий группой армий фон Бок увещевал Гудериана заняться южным и юго-восточным фасами новогрудского «котла». В своем дневнике фон Бок писал:
«Я попросил его [Гудериана. — А. И.] отнестись к делу со всей серьезностью, так как русские, скорее всего, будут прорываться на юго-востоке — по той простой причине, что им уже дали по носу на северо-востоке и на востоке (в Лиде и Минске), а также потому, что в стратегическом отношении юго-восточное направление представляется наиболее выгодным».
Однако «быстрый Гейнц» остался глух к этим увещеваниям. К слову сказать, Борисовом было прямым текстом поручено заняться 3-й танковой группе. Фон Бок писал в своем дневнике еще 29 июня: «Мне пришлось еще раз напомнить Готу, что ему необходимо взять Борисов, так как его захват напрямую связан с выполнением главной миссии танковой группы». XXXIX корпус уже с утра этого дня готовился к броску на Борисов. Гудериан вмешивался в сферу ответственности соседней танковой группы, хотя в его собственных угодьях было не все благополучно.
Хотя наверх уже было доложено, что кольцо окружения замкнулось, Гот мог лишь с тихой яростью наблюдать за происходящим к югу от Минска хаосом. Как обычно, «глазами» командующего стала авиация. В журнале боевых действий 3-й танковой группы за 29 июня имеется следующая запись:
«17.00 — В соответствии с донесением воздушной разведки противник еще отступает на юго-восток по дороге Минск — Смиловице (моторизованная колонна длиной 10 км). 2-я ТГр не выполнила свою задачу завершить кольцо окружения, соединившись с 3-й ТГр восточнее и южнее Минска»[182].
Заметим, советские части прорываются не отдельными группами и даже не с боем. Они спокойно отходят по дороге «моторизованной колонной» приличных размеров. Кто именно так отходил, сейчас сказать затруднительно. Возможно, это были тыловые части какого-то механизированного соединения Западного фронта. Вечером 29 июня в ЖБД группы Гота вновь отмечается: «Разрыв со 2-й ТГр южнее Минска все еще не был закрыт. Оборона 3-й ТГр могла, таким образом, оказаться бессмысленной». Помимо разрыва, сама по себе растяжка позиций одной танковой дивизии на широком фронте благоприятствовала прорыву и просачиванию окруженных советских частей.
Поскольку к увещеваниям со стороны фон Бока командующий 2-й танковой группой оказался глух, к нему обратились официально. 30 июня в 13.00 последовала телефонограмма из штаба группы армий в адрес Гудериана: «Главной задачей танковой группы остается обеспечение всеми средствами района между Минском и Слоним[ом], чтобы предотвратить там прорыв врага. Это задание стоит перед всеми другими»[183].
Двумя часами позднее Гудериан прибыл в штаб Гота. Состоялось совещание, общий ход которого излагался в журнале боевых действий 3-й танковой группы следующим образом:
«15.00 — Командующие обсуждают положение в районе Минска и перспективы дальнейшего продвижения на восток и северо-восток. В качестве разграничительной линии между двумя танковыми группами была установлена линия Минск — Борисов — Демидов (населенные пункты — 2-й ТГр). Встреча командующих позволила им обсудить ситуацию, но не обеспечила необходимую для действительного окружения противника встречу с войсками 2-й ТГр.
Разговор показал, что командование 2-й ТГр восприняло свою задачу по окружению противника не как указание занять оборону и основной массой своих сил продолжило наступление на восток. Создается впечатление, что 2-я ТГр намеревалась решить сразу две задачи — окружение противника в Минске и дальнейшее наступление на восток. Возможно, имевшиеся в ее распоряжении значительные силы оправдывали такое решение, подобное которому командование 3-й ТГр отклонило. Тем не менее это решение привело к тому, что противник мог прорваться на юго-восток, а части 3-й ТГр будут оставаться на своих позициях до 7 июля в ожидании 4-й армии, частично взяв на себя участок 2-й ТГр»[184].
В мемуарах Гудериан позднее написал об этом совещании следующее: «С Готом я договорился о взаимодействии моей 18-й танковой дивизии с его правым флангом при наступлении на Борисов и при создании предмостного укрепления на р. Березина в этом районе»[185]. Если судить по журналу боевых действий 3-й танковой группы, шоссе Минск — Борисов было передано в полосу группы Гудериана приказом ГА «Центр». Соответственно Готу ничего не оставалось, как молча отдать Борисов на откуп своему суетливому соседу. Никаких практических шагов по исправлению положения с обширными «окнами» в новогрудском «котле» Гудериан по итогам совещания не принял. 18-я танковая дивизия на всех парах шла к Борисову.
Позднее в воспоминаниях Гудериан перевернул все с ног на голову. Он написал: «Фельдмаршал фон Клюге хотел, в соответствии с официальным мнением Гитлера, закрепиться на фронте вокруг Белостока и выжидать, пока капитулируют русские, отказавшись от дальнейшего продвижения на восток. Гот и я не были согласны с этим мнением. Мы стремились пробиться своими танковыми силами на восток, как это указывалось в первоначальной, еще не потерявшей своей силы директиве, и достичь наших первых оперативных целей. Мы хотели (об этом уже говорилось) сковать силы противника у Белостока минимальным количеством танковых сил и предоставить ликвидацию окруженной группировки полевым армиям, которые следовали за нашими танковыми группами. Главное командование втайне надеялось, что командующие танковыми группами без приказа и даже вопреки приказу будут стремиться достигнуть первых оперативных целей наступления. В то же время оно не решалось дать указания командующим группами армий и
