Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Проза » Зарубежная современная проза » Дублинеска - Энрике Вила-Матас

Дублинеска - Энрике Вила-Матас

Читать онлайн Дублинеска - Энрике Вила-Матас

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
Перейти на страницу:

Он позвонил родителям в Барселону.

– Значит, ты был в Дублине? – сказала мать.

– Я все еще тут, мама!

– И какие у тебя планы?

Опять этот проклятый вопрос о планах. Однажды он уже завел его очень далеко. Сюда. В Дублин.

– Поеду в Корк, там меня ждет откровение, – сказал он матери. – Собираюсь поговорить с давним любовником Селии.

– Разве он не умер?

– Ты прекрасно знаешь, мама, что нас с тобою никогда не смущали подобные мелочи.

После этих слов ему пришлось немедленно отсоединиться, чтобы не усугублять ситуацию.

Собираясь попросить счет во все оживляющемся баре «Шелборна» и рассеянно листая «Айриш таймс», оставленную кем-то на соседнем столике, он обнаружил мутноватый некролог Малахии Мура. И окаменел. Все-таки это правда, подумал он почти подавленно. Похороны должны были состояться на следующий день в полдень на Гласневинском кладбище. Он был настолько потрясен, что ему начало казаться, будто он знал покойного всю жизнь. И так же, как несколько недель назад в Барселоне, он ощутил досаду от того, что в тихом и мирном сюжете последних двух лет его жизни вдруг наметился этот тревожный поворот, словно взятый из дешевого романа, неожиданный и совершенно ему не нужный, потому что в последнее время он больше всего на свете ценил приятное и гладкое течение своей повседневной жизни, такое ровное и скучное, в которое он, как ему казалось, погрузился до конца дней: он спокойно жил и ждал чего-то в Лионе, потом уже в Барселоне ждал поездки в Дублин, вернувшись из Дублина домой, ждал возвращения и даже помыслить не мог, что, приехав сюда, окажется вдруг на похоронах абсолютно незнакомого ему человека.

Его по-прежнему настораживает сегодняшняя ясная погода. На кладбище он пришел поздно, гроб уже закрыли, и он не увидел лица умершего. Как бы то ни было, скорее всего сейчас здесь зароют человека, которого он месяц назад на этом самом месте принял за своего автора.

В первом ряду сидят родители и, вероятно, сестры покойного. Их две, и в них очень мало – чтобы не сказать совсем ничего – беккетовского. Что касается родителей, они по виду скорее ближе к Джойсу, чем к Беккету. Публика в основном молодая, из этого он заключает, что тот, с кем прощаются, оставил этот мир, как говорится, во цвете лет. Так что, очень возможно – а у него нет резонов для иного вывода – хоронят того самого юношу, что месяц назад стоял у кладбищенской решетки, юношу, постоянно ускользавшего, растворявшегося и, наконец, испарившегося до конца.

Он и помыслить не мог, что снова окажется на погребальной церемонии в Гласневине, и, уж конечно, ему не приходило в голову, что провожать в последний путь он будет молодого человека в круглых очках, возможно, своего собственного автора. Когда начинается служба, он не понимает ни слова, но видит, как расчувствовались первый и второй ораторы, говорившие по-гэлльски. А он-то воображал своего автора эдаким одиноким волком – говоря «автора», он имеет в виду «писателя», гения, которого он искал всю жизнь, да так и не нашел, или, вернее, нашел, но уже мертвым. Он-то представлял его отшельником без друзей, безостановочно бредущим по молу конца света.

Он не понимает ни единого слова из службы и думает, что вот они, настоящие и окончательные похороны шлюхи-литературы, той, что взрастила в нем эту ни с чем несравнимую боль, эту издательскую муку, от которой он так и не сумел избавиться. И вспоминает, что

… печаль глубокая слышитсяВ голосе уходящем,Поющем то ли о Китти,То ли о Кэти, как будто,Этим именем звали когда-тоИ любовь, и красоту.

Он не понимает ни слова, но первый же из выступающих юношей своей хрупкостью и слабостью, выражающейся даже в том, как он стоит, заставляет его вспомнить Вилема Вока, когда тот вслух обдумывал свою утопическую попытку расти по направлению к детству. Второй кажется уверенней в себе, но внезапно посреди речи разражается рыданиями, чем вызывает взрыв горя у всех присутствующих. Совершенно убитые родители. Внезапный обморок предполагаемого родственника. Маленькая безграничная ирландская драма. Теперь смерть Малахии Мура предстает перед ним большей трагедией, чем конец Гутенберговой эпохи и даже конец света. Потеря автора. Великая проблема Запада. А может, и нет. Может, просто потеря молодого человека в круглых очках и макинтоше. В любом случае это большое несчастье для жизни внутри жизни и для всех тех, кто еще желает использовать слова по своему усмотрению, растягивая их и превращая в тысячи световых связей, которые еще предстоит установить в великой темноте этого мира.

Действие: издательская мука.

После похорон, видя, что родители и сестры принимают соболезнования от родственников и друзей, он пристраивается в хвост очереди, чтобы тоже выразить свои соболезнования. Когда доходит до него, он протягивает руку сначала одной сестре, потом другой, кивком приветствует отца и обращается к матери на чистейшем испанском языке, но с такой убежденностью в голосе, что сам себе поражается:

– Он был настоящим героем. Мы так и не познакомились, но я очень хотел, чтобы он выжил. Я внимательно следил за динамикой и постоянно желал ему выздоровления.

Он отходит, освобождая место для других соболезнующих, дожидающихся своей очереди. От его слов возникает ощущение, будто Малахия Мур провел свои последние дни в военном госпитале, смертельно раненый в битве со злом. Словно бы он хотел сказать, что его автора убили случайно, по глупой иронии нашего времени. Ему кажется, что откуда-то издалека доносится трогательная мелодия «Green Fields of France». Я прыгнул дальше, чем собирался, думает он, и мои чувства изменились. Это теперь моя земля. Мои продуваемые насквозь улицы, упирающиеся лбом в холмы. Мой легкий архаический запах ирландских молов. Море, что там дожидается меня.

Где-то на краю сознания он обнаруживает сгусток тьмы, вгрызающийся ему в кости. И уже совсем собираясь уходить, вдруг видит юного Беккета, стоящего прямо за своими двумя скорбящими сестрами. Они встречаются взглядами, и, кажется, оба изумлены. На юноше тот же самый макинтош, что и в прошлый раз, только более потрепанный. Он выглядит утомленным мыслителем, у него вид человека, живущего в перекрытом, неустойчивом, инертном, неясном, испуганном, пугающем, негостеприимном и безутешном пространстве.

Видимо, Дублин прав. А с другой стороны, возможно, и впрямь существуют связанные между собой точки в пространстве и времени, между которыми мы можем путешествовать – и так называемые живые, и так называемые мертвые – и встречаться друг с другом.

Когда он снова поднимает взгляд на юношу, тот уже исчез, хотя на этот раз не слился с туманом. Просто там его уже нет.

И невозможно не думать о том, что ткань кое-где протерлась и время от времени живые видят мертвых, а мертвые – живых и выживших. Как невозможно не смотреть на идущего вперед Рибу, Рибу, зараженного призраками, задавленного собственным послужным списком и нагруженного приметами прошлого. В Нью-Йорке сейчас, наверное, солнечно и благостно, ароматно, определенно и словно бы яблочно. Здесь куда темнее.

Он бредет, отягощенный приметами прошлого, впрочем, появление автора для него – исключительно хороший знак. Ему кажется, что сейчас он проживает еще один миг в центре мира. И думает о стихах Ларкина, о «Важности краев чужедальних». И, отдавшись радости своего мгновения, поддавшись иллюзии, будто он сам наконец попал в «чужедальний край», он, словно Джон Форд, говорит о себе в первом лице множественного числа.

– Это мы, и мы тут, – произносит он слабым голосом.

Он не знает, что обращается сейчас к своей помеченной одиночеством судьбе. Потому что, сказать по правде, вокруг него расползается тьма, и уже какое-то время ни одна самая распоследняя в мире тень не подглядывает за ним.

Но он все еще вдохновлен появлением своего автора.

– Нет, вот вечно так. Вечно объявится кто-нибудь, кого меньше всего ждешь.

Примечания

1

Хубилай (1215–1294) – монгольский хан, основатель монгольского государства Юань, в состав которого входил Китай. На Западе известен благодаря Марко Поло под именем Кублай-хан или Кубла Хан.

2

Генерал Франко.

3

По-видимому, Sion-les-Mines – муниципалитет во Франции.

4

«Побережье Сирта», пер. В. Никитина.

5

Намек на фразу из романа Джойса «Улисс»: «Всегда кто-нибудь объявится, о ком ты отродясь не слыхивал». Здесь и далее цитируется по пер. В. Хинкиса и С. Хоружего.

6

Мадагаскарская поп-группа, популярная во Франции и Испании в 60-х годах.

7

Роман Жоржа Перека, французского писателя и кинорежиссера.

8

Перен. предтеча (фр.).

1 ... 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Дублинеска - Энрике Вила-Матас торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит