Операция начнется в подень - Олег Красин

– Кстати о Штирлице. Слышал новый анекдот? – спросил Цыганков.

– Нет.

– Штирлиц вышел из моря и лег на гальку. Светка обиделась и ушла.

– Смешно! – улыбнулся Сергей. – ладно, пойду заниматься делами.

– И что это за интересные дела? Может, мне тоже стать начальником? Придумать себе парочку дел – таких длинноногих, стройных, загорелых. Завалиться с этими делами в прохладный номер с кондером и полным холодильником пойла – Саша мечтательно откинулся назад, на спинку кресла и закинул руки за голову.

– Буйные фантазии! – хмыкнул Забелин.

– Ты же знаешь, женщины – моя слабость! А ты чего веселый такой в последнее время? Ритка веселит?

– Почему решил?

– Глаз у тебя стал шаловливый. Слушай, не появилась ли у тебя новая зазноба? Та, девушка из администрации, о которой ты мне рассказывал?

– Брось, зачем она мне?

Сергей махнул рукой и пошел в свой кабинет. Однако Сашкины слова задели его за живое. Он и в самом деле чувствовал, что иногда думает об Истоминой не как о мало-мальски знакомой, а как о женщине не чужой ему, близкой.

Но думать о ней так не следовало, это значило обманывать Риту, предавать её. Такая раздвоенность была не в его характере. "Запутался в связях с женщинами" – написали бы раньше в партийной характеристике. Он усмехнулся этому определению и подумал, что оно недалеко от истины.

После убийства Генералова Плотников пил все время не переставая. Лицо директора металлургического завода, то, каким он запомнил его – резко побледневшее, с затаенным вопросом в глазах и маленькой круглой дырочкой посредине лба, постоянно стояло у него перед глазами.

Каждая принятая рюмка притупляла пережитый ужас, сглаживала изображение происшедшего в памяти, делало его как в тумане.

Ему уже казалось, что Генералов выжил, а снайпер промахнулся, что последующий допрос прокурорских работников был чистой формальностью, совсем не связанной с покушением. Директор будто живой стоял в тумане и оттуда грозил ему пальцем. Плотников пытался подойти и извиниться, сам не зная за что, но Генералов неторопливым шагом отходил от него, останавливался, снова грозил.

Эта безмолвная игра пугала Михаила Яковлевича. Что-то было страшное, ужасное в этом непрекращающемся сне наяву. И чем сильнее ему хотелось прервать эту тягостную и тяжелую для него игру, тем больше он пил, пока не отключался в беспамятстве.

В первые же дни, когда он не явился на работу, сметливая Настя принялась всем говорить, что председатель комитета на больничном и появится не скоро. Росла куча бумаг, не подписанных её начальником – заместитель не мог подписывать за него, а Плотников никаких поручений на этот счет он не давал.

Хуже всех чувствовала себя Красовская. Ей необходимо было ежедневно советоваться с Михаилом Яковлевичем – приближался аукцион, возникали сложные, запутанные вопросы и нужен был совет опытного человека, но Плотников, как назло, запил.

Скрепя сердцем Красовская вынуждена была назначить проведение аукциона на девятое августа в 10.00.

В назначенный день, Истомина, работающая последние дни перед уходом в Казначейство – Красовская не стала мешать, и еще пара сотрудников, принесли в Малый зал администрации несколько папок с необходимыми бумагами, заполненные бланки с предложениями участников.

Появившись в зале, Красовская по-хозяйски осмотрела ряды, где разместились гости, представители компаний – участников аукциона и простые наблюдатели, в том числе пресса. Среди них она увидела Соколовского и Новоселова, прилетевшего накануне.

Они издали кивнули друг другу. Красовская пошла в президиум, где села в центре стола, возле микрофона. Следом за ней расселись её сотрудники.

Забелин тоже пришел на аукцион. Появившись в Управлении, он поначалу хотел сесть за бумаги, посмотреть новые ШТ, но его вызвал к себе Шумилов.

– Ты не забыл, что сегодня аукцион? – поинтересовался он.

– Помню – ответил Сергей.

– Кого думаешь послать?

– Сам пойду. Больше некому!

– Смотри внимательнее, что там за обстановка, кто из участников будет. Нам все интересно. Не знаешь, Веревкин будет присутствовать?

– Не знаю. Может и будет.

– Что-то давно его было не видно – Шумилов закурил, подошел к окну, открыл форточку – кстати, приехал Алекс Новоселов. Наши коллеги из отдела контрразведки сейчас занимаются им вплотную. Если у тебя появится какая-нибудь информация, надо будет передать им.

– А они с нами поделятся или игра в одни ворота? – недовольно спросил Сергей.

– Мы делаем одно дело. А лавры? Лавры героя всегда найдут! Между прочим, коллеги уже сообщили мне, что Новоселов начал активно общаться с чиновниками. Вчера у него был ужин с твоим объектом "Стрекозой". Присутствовал и наш местный бизнесмен Соколовский. Отчего-то не было Плотникова. А он ведь должен был там быть?

– Запил Плотников. Как грохнули Генералова, у него случился срыв – заметил Сергей, – мне Истомина сообщила. Он, наверное, до сих пор пребывает в прострации и на сегодняшнем аукционе его не будет.

– Значит из трех участников аукциона после смерти Генералова осталось двое?

– Фактически это так. С большой долей вероятности, можно предугадать победу западников. Не помню, говорил вам или нет, но мы установили, что "Омега" – это компания Матвея, поэтому в убийстве Генералова он был заинтересован, как никто другой. Конечно, до тех пор, пока не появились новые люди из Москвы.

– Да, я знаю, что смерть Генералова его рук дело, но доказать мы ничего не можем. Ни мы, ни милиция – Шумилов потушил сигарету в пепельнице, снова сел за свой стол – я боюсь, что за этой суетой мы упустим "Стрекозу", а нам надо, кровь из носу, реализовать дело. Один шанс мы уже упустили, у нас остается второй реальный шанс. Если мы его не используем, дальше будет труднее – все может растянуться на неопределенное время. Кстати, ты заметил, что в последние сводки идут пустыми – разговоры объекта ни о чем. Мне что-то непонятно… Если так дальше пойдет, то надо будет снимать прослушивание, нам никто не даст тратить время и силы на пустышку.

Начальник был прав. Сергей и сам в последнее время заметил, что сводки не несли в себе никакой информации – ни оперативной, ни, даже, бытовой. Сама Красовская практически перестала пользоваться телефоном, в кабинете вела только короткие служебные разговоры.

Это насторожило Забелина. Это могло только означать, что она знает о прослушивании или догадывается об этом.

Но кто мог ей сказать? Что могло её напугать? Сергей не знал.

Так или иначе, но Забелин отправился к десяти утра в Малый зал администрации, чтобы посмотреть, как будут развиваться события.

Едва он вошел, ему бросилось в глаза лицо Ирэны, сидевшей за столом и равнодушно смотревшей в зал. Перед ней лежала стопка бумаг, несколько ручек. При виде Сергея в её лице что-то дрогнуло, она радостно улыбнулась и сделала едва уловимый знак рукой, так, чтобы другим было не очень понятно, кому она машет. Забелин тоже кивнул ей, улыбаясь.

– Так, господа, начинаем – в это время громко в микрофон сказала Красовская – сегодня проводится специализированный аукцион по продаже сорока процентов акций акционерного общества открытого типа "Уральский металлургический завод", бывшего в собственности у государства. Председателем комиссии по проведению аукциона являюсь я – Красовская Екатерина Евгеньевна, секретарь – Истомина Ирэна Владимировна. Все формальности нами соблюдены, объявление подано, деньги, участниками аукциона, насколько я знаю, внесены на счет Фонда имущества. Но вынуждена сообщить следующее: как вы знаете, чековый этап приватизации закончился 1 июля. В порядке исключения, первоначально, Госкомимущество разрешило проводить торги за ваучеры, но сейчас, оно отменило свое же решение, – Красовская подняла какую-то бумагу и потрясла ею в воздухе, – таким образом, представители завода исключаются из торгов и остаются только два участника.

В зале раздался легкий шум. Громкий молодой голос за спиной Забелина сказал:

– Вот, что значит без Генералова. Теперь завод распылят на атомы.

Оглянувшийся Забелин увидел позади себя бородатого парня, корреспондента местной газеты "Вестник Уральска".

– Итак, – немного усилила свой голос Красовская, – оглашаем предложение первого участника компании "Омега групп". Напоминаю, что балансовая стоимость сорока процентов акций составляет полтора миллиарда рублей. Ирэна Владимировна, передайте, пожалуйста, мне заявку этого участника.

Взяв один из лежащих перед ней листков, Истомина передала его Красовской. Та, выдерживая паузу, посмотрела в зал – ей всегда нравилась эта публичность интриги, и вслух огласила цифры: