В роли себя самой - Елена Проклова

Но можно ведь взять в руки крючок или спицы, и ты уже при деле. Вот только окружающих мужчин это почему-то очень нервирует... И ладно бы еще дело было в семье и нервничал бы муж - оттого, что жена, занятая вывязыванием реглана или английской резинки, "обделяет" его своим вниманием и заботой. Нет, вид актрисы, абсолютно никому не мешающей, смиренно над своими петлями с накидом и без дожидающейся момента востребованности Мельпоменой, почему-то всегда выводит из себя режиссеров. Нет, как же это так: просто безобразие! Что это она там сидит, как "вещь в себе"? Ну и что, что не ее сцена репетируется? Я, гений-режиссер, тут творю, а кому-то это может быть неинтересно!

И не только режиссерам. но и коллегам-артистам, партнерам, мое вязание тоже почему-то становилось помехой в жизни и искусстве: косились, пожимали плечами, недоуменно спрашивали: "Ты что - вяжешь? Ну и как? Тебе это надо?" - и так далее.

Такая реакция на самое естественное, по-моему, женское занятие не раз заставляла меня задуматься. И пусть со мной спорят, кто хочет, но мне теперь всерьез кажется, что вытягивание нити, нанизывание петель, превращение бесформенного комка шерсти в фигурный объем не просто так считаются прекрасным успокаивающим средством для того, кто этим занимается. Вязание сравнимо с аутотренингом по результату. Как ряд лицевой один за другим прибавляется к ряду изнаночному, так же растет незримая стена, отгораживая того, кто вяжет, от внешнего мира. А не всем, надо полагать, по нутру соприкосновение с невидимой стеной, заслонившей, хотя бы частично, другого человека от их внимания и воздействия.

Был даже такой случай... Работая в театре, я дружила с одной из актрис, очень талантливой. Она потом ушла, потому что у нее начались неприятности со здоровьем. Не хочу говорить о подробностях, но все равно не так трудно догадаться, какие были неприятности - однажды моя приятельница вбежала ко мне в гримерную и, грозя пальцем, воскликнула:

- Вяжешь все? Вяжешь? От меня не завяжешься!

Ни от кого я не собиралась "завязываться"... И мне страшно жалко, что к хорошей женщине и талантливой актрисе судьба оказалась так несправедлива... Но теперь, когда миновал изрядный отрезок времени, порой думаю: такими ли странными были слова подруги? Разве большинству людей, женщин и мужчин, не известно, что это такое: счастливые или несчастливые платья или костюмы? Разве не случалось сталкиваться с особенным характером какой-то вещи, тем более имеющей историю рукотворного изготовления?

Скажете: сказки? Ну да, сказки. Именно сказки! Братьев Гримм, например - о двенадцати лебедях-братьях, которым их сестра, дав обет молчания, плетет рубашки из крапивного волокна - хочет вернуть лебедям человеческий облик. Сказка - ложь, да в ней намек. Самый прямой намек на возможность заняться безобидным домашним колдовством. А вдруг оно защитит? А вдруг подействует как приворотное средство? Если же и не подействует, то все равно ничем, кроме пользы, не обернется.

Собираясь идти с Андреем под венец, в церковь, я своими руками готовила венчальное платье. Связала его, обвенчалась, а потом - распустила. Я сделала все это не по конкретному "колдовскому рецепту" - не ищите такой ни в каких пособиях по черно-бело-пестрой магии,- а по внутреннему руководству к действию. На этот раз платье было не целью, а средством и символом происходящего события. Это событие, однажды случившись, уже не могло иметь вариантов, не могло быть отменено, переиграно, забыто. И потому это платье не могло быть надето, ни сделано чужими руками, ни надето дважды. Ведь если мост строится для того, чтобы один раз по нему пройти, в одну только сторону, то не лучше ли его вслед за этим разобрать - и сразу же?

Если все это выглядит наивно и смешно - пусть. Надо сделать усилие и закрыть вязальную тему, а то слишком она соблазнительная и бесконечная. Лиха беда - начало, а там что получится, то и получится. Точь-в-точь как почти каждое мое вязание. Меня спрашивали:

- Что ты вяжешь?

На это я честно отвечала:

- Не знаю. Может, шарф. А может, кофту.

Так и до сих пор: свободное плавание, без руля и без ветрил. Иногда бывает, что так никуда и не приплывешь наугад. За всю жизнь у меня скопилось штук пятьдесят начатых вещей, с несложившейся дальнейшей судьбой. А сколько вещей было связано, потом надето всего один раз - и пущено "в переплавку", это вообще никакому учету не поддается. Особенно когда мне хотелось создать нечто, состоящее из художественного беспорядка цветных пятен, самых разных рисунков. Нет, пока не узнала о технике "печворк", ничего не получалось!

Но все, хватит: как ни люблю я это дело, о вязании - пора "завязывать". Срочно меняем тему. Не боясь резкого перехода, открыто стремясь к противоположностям - благо, в хозяйстве их хватает.

Например, в нашем доме есть буквальная "противоположность" рукодельной комнате - с точностью наоборот, находящаяся не под крышей, а в подвале, но любимая мною ничуть не меньше. Эта комната - моя кладовая, баночная и бутылочная. Там стоят соленья, варенья, компоты - около полтысячи банок - и царит идеальный порядок. "Погреба поставщика двора Его Императорского Величества"... Пусть нет величества, нет поставщиков, но сравнивать можно в том, что фирма гарантирует полную экологическую чистоту (овощи - со своего огорода, грибы - собственноручно собранные), вкусноту и сохранность.

Домашнее консервирование, начатое мной когда-то наполовину вынужденно (все тот же незабываемый дефицит советских времен), наполовину по "сердечной склонности", имеет в нашей семье свою историю. Она началась еще когда мы жили в Москве, на улице Красина. Дом был кооперативный (я, кажется, об этом упоминала), и порядки в нем позволяли жильцам иметь кое-что большее, чем в обычных домах. Пользуясь этим, мы, пять-шесть семей, заняли в подъезде дополнительное место, на лестничной площадке - возвели железные шкафы от пола до потолка. Пространство позволяло, и вообще все в нем было очень кстати: минимум отопления - одна труба, максимум удобства в смысле близости шкафов к черному ходу, где холодно от соседства с наружной лестницей.

Эти железные шкафы стали в каком-то смысле "предками" нынешнего подвала. А чтобы в них не иссякало то содержимое, ради которого они были построены, каждую осень у нас очень дружно и весело проводились заготовки. Для этого назначались три дня, по согласованию. И к нам съезжалась компания - несколько человек, семьи приятелей. Обязательной частью мероприятия служил ящик шампанского, покупаемый накануне. Ежедневному веселому распитию пенного напитка предшествовали труды праведные.

На мужчин возлагалась обязанность закупить на рынке или на овощебазе необходимые фрукты-овощи-специи - по списку. Также в их компетенцию входила скупка недостающего количества банок в пунктах приема стеклотары. А женская часть бригады принималась имеющуюся уже тару мыть, стерилизовать. Потом так же мыть, чистить, резать привезенные продукты. Все получалось очень здорово - с огромной пользой, и празднично-весело. Форма одежды - шорты, майки. Поработали - погуляли. Опять поработали. Это все надо было видеть как, например, на люстре развешивались пучки сельдерея. Или мылась-намывалась целая ванна помидоров. Время пролетало незаметно, работа была лучше всякого развлечения, и в результате каждая семейная пара из числа участников массового мероприятия увозила домой сотню или около того банок со всякой "долгоиграющей" витаминной вкуснотой.

Но "московская артель заготовителей" на этом не останавливалась. Если мы ехали в лес собирать грибы-ягоды, то ехали не на один день. К машине прицеплялся "скиф" - домик на колесах, где можно было нормально спать. И бралось снаряжение - для рыбалки, для обработки грибов-ягод. Опять же такие вылазки совершались в компании. Погуляли, покупались, позагорали - что еще делать? Времени-то уйма, отдых... Значит, пошли в лес, а там - земляника, черника. Из них надо сварить варенье, и это вполне исполнимо на огне костра - уверяю вас на основе собственного многолетнего опыта.

Пошли опять в лес - там грибы. Это немного сложнее: чтобы сохранилась такая добыча, банки надо стерилизовать. Но, по большому счету, какие уж тут особенные сложности: вот у нас чайник кипит, банка на него надета - или на верхнюю дыру, вместо крышки, или на носик. Это делается на походной плитке, с газовым баллоном, - чем она хуже стационарной газовой плиты? Тем более, если само занятие доставляет вам удовольствие. Как и весь отдых - в глуши, в безлюдье, на лесистом речном берегу, куда приезжаешь впервые или нет - в любом случае есть своя прелесть: можно что-то открывать для себя, можно узнавать уже однажды открытое.

Выйдя за Андрея замуж, я стала ездить в такие поездки раза по три в год. (Мои родители в свое время любили лодочные и пешие походы, мне это тоже нравилось с детских лет. Потом "дикому" отдыху - впрочем, практически любому - был надолго положен предел: началась никуда надолго не отпускающая работа актрисы). Только тогда, когда мы встретились с Андреем, мы вскоре сделали приятнейшее открытие о том, что оба любим одно и то же. И стали ездить по Подмосковью, в Псковскую и Ярославскую области, на Украину. Брали с собой "Романтику" - лодку, состоящую из трех складывающихся частей. Брали палатку или прицеп-"скиф". Выезжали вместе с дружеской компанией и проводили время так, чтобы, как говорится, было о чем вспомнить.