Илы летят на фронт - Павел Козлов

Рассказ продолжает Валерий Григорьевич Быков - активный молодой человек, недавний вожак заводского комсомола, которому и была поручена разведка в Карелии:

- Командование местных воинских частей с большим вниманием отнеслось к поискам штурмовика. В различных районах Карелии нами были осмотрены останки около двух десятков различных самолетов и отечественных и иностранных. Находились среди них и "илы", но или сильно поврежденные, или в местах весьма труднодоступных, например на дне одного глубокого озера. И вот, когда уже надежд найти подходящий самолет оставалось немного, на глаза попалась статья в петрозаводской газете. В ней говорилось, что, разыскивая материалы для местного музея Отечественной войны, комсомольцы обнаружили в районе Кандалакши самолет Ил-2, лежащий на одном из болот недалеко от озера Ори-ярви. Поспешили туда, добрались до самолета. Он самый - штурмовик Ил-2, детище нашего завода. Видимо, пришлось его летчику идти на вынужденную посадку, но посадил он машину так, что не очень повредил ее.

Значительно больших разрушений мы ожидали от времени - ведь этот "ил" представлял собой уникальный экспонат, тридцать лет "хранившийся" на болоте... Но "Илюша" и здесь выстоял. Восновном он остался тем же крепышом, охотно поддающимся восстановлению.

Теперь задача - как его отсюда забрать.

Дирекция поручила выполнение этой операции старейшему мастеру-оэровцу Евгению Андреевичу Капустнику. Вместе с Быковым они отправились в экспедицию по транспортировке уникального "ила".

- Понятно, что для транспортировки самолет прежде всего требовалось разобрать,- продолжает рассказывать Быков.- Конечно, на болоте выполнять эту работу не ахти как удобно, тем более, что многие болты сильно заржавели. Но с этим справились быстро. Евгений Андреевич тряхнул стариной - изыскивал такие приемы работы, которые, даже в тех условиях, оказались весьма эффективными. В местном леспромхозе, когда узнали о цели нашей экспедиции, нашлось много добровольных, бескорыстных помощников. Руководители хозяйства выделили трелевочный трактор. Сколотили волокушу и на ней перетащили фюзеляж, крылья и другие агрегаты самолета к озеру Ориярви. На берегу озера наши помощники связали солидный бревенчатый плот. Погрузили мы агрегаты штурмовика на плот, основательно их закрепили и на буксире за катером благополучно переплыли через это большое и довольно бурное озеро. На берегу озера появились тягачи и приняли агрегаты "ила" в свои кузова. Добрались до железнодорожной станции Алакуртти, погрузились в вагоны и - домой.

Весть о прибытии на завод нашего старого детища каким-то образом дошла до цехов. В ангар, куда привезли для восстановления агрегаты самолета, стали заходить ветераны заводского коллектива. По тому, как теплели их глаза, как подергивались пальцы рук, оглаживавших многострадальный штурмовик, было видно, сколь дорого им это их творение, как много в их жизни связано с этой машиной...

Пришел и наш старейший летчик-испытатель Герой Советского Союза Константин Константинович Рыков. Отыскал заводской номер самолета - 1872932 - заглянул в свою заветную книжечку и объявил:

- А ведь этот штурмовик я облетывал в ноябре 1942 года.

Так, через три десятилетия состоялась встреча самолета-бойца с его крестным отцом.

На этом удивительные встречи с найденным самолетом не закончились. Оказалось, что жив летчик, воевавший на этом "иле", зовут его Константин Михайлович Котляревский. Обещал приехать на завод.

А когда Быков с Капустником оформляли в Министерстве документы на перевозку самолета из Карелии, то обнаружился еще один человек, лично знакомый с этим нашим "илом". Им оказался ведущий инженер Главного управления Николай Васильевич Боровков. Во время войны он был командиром звена 828-го штурмового авиаполка, в который входил найденный Ил-2...

Беседуем с Боровковым и устанавливаем следующие подробности. Полк, где он служил, в начале 1943 года получил первую партию - восемь штук штурмовиков Ил-2. Осваивать новую технику выделили лучших летчиков полка во главе с командиром эскадрильи старшим лейтенантом Николаем Кукушкиным.

Вскоре восьмерка получила боевое задание нанести штурмовой удар по аэродрому Алакуртти, на котором базировалось крупное фашистское бомбардировочное соединение с большим количеством истребителей прикрытия. По данным разведки, кроме истребителей, аэродром охраняли до 700 стволов орудий и пулеметов, и захватчики, вероятно, чувствуя себя в полной безопасности, даже не маскировали свои самолеты на стоянках.

Длинные ряды этих машин со свастиками на хвостах и увидели наши штурмовики, когда ранним мартовским утром внезапно обрушили огонь своих пушек, реактивных снарядов и бомб на Алакуртти.

На самолетных стоянках забушевало море огня - горели подготовленные к боевым вылетам вражеские самолеты. Рвались бомбы, подвешенные под "юнкерсами", разнося их в клочья и подрывая соседние машины. Черный дым закрыл взорванное бензохранилище...

Кукушкин подал команду на повторную атаку, и вот здесь эскадрилью встретила стена огня зенитных батарей.

Прямым попаданием сбит ведущий - комэск. На глазах товарищей он направил свой "ил" на линейку "юнкерсов"...

В воздухе взорвался самолет старшего лейтенанта Виктора Кривошеева, видно, несколько снарядов угодили в его машину. Летевший рядом штурмовик лейтенанта Боровкова подбросило взрывной волной, но он остался в строю.

Бил из пушек и пулеметов, пока не врезался в батарею зениток самолет лейтенанта Зиновия Левицкого...

- Сто шестьдесят восемь боевых вылетов на самолете Ил-2 совершил я за время войны,- говорит Николай Васильевич,- но штурмовка Алакуртти запомнилась мне как самая страшная, но и наиболее эффективная операция с моим участием. По самым скромным оценкам, нами было уничтожено более сорока вражеских самолетов и взорван склад горючего.

Отбиваясь от своры "мессеров", с боем отходили к линии фронта оставшиеся пять штурмовиков. Дымил подбитый самолет Кости Котляревского. Едва воздушный стрелок Евгений Мухин доложил, что у него закончились патроны, как "мессер" длинной очередью скосил Женю...

Не дотянув несколько километров до линии фронта, в районе озера Ориярви Котляревский посадил свой подбитый "ил" на заснеженное болото. Мухин был мертв.

Проваливаясь в снег между болотными кочками, временами теряя сознание от боли в раненой ноге и разбитой при посадке голове, Котляревский пополз к линии фронта и добрался до своих.

А самолет его, как мы знаем, через тридцать с лишним лет вновь оказался на родном заводе...

- А как же с монументом, когда и где он будет построен? Этот вопрос я задал нынешнему директору завода при встрече с ним, когда мы беседовали с ним о военных годах.